Под крылом Дракона (СИ) - Нурт Митра
Князь спешился и, подхватив меня за талию, спустил на землю. Спешились и Тени, причем Зарахи почти сразу забрала узду коня Саркона и повела обоих лошадей куда-то от основной дороги в сторону какого-то навеса, где резвились или небольшие щенки кильруоков, или необращенные старшие псы охранники — со стороны это было сложно понять.
— Рит, я надолго иду. Возможно, до полудня. Не заставляю ждать — можешь прогуляться вместе с Зарахи, — Маэрор снял с пояса тяжёлый кожаный мешочек, умело вышитый с красивым шнурком-завязками. — Этого тебе хватить должно, если захочется что-то купить.
Я приняла кошелёк, недоуменно разглядывая сложную фигурную вышивку. Сжав мешочек, я прицепила его к себе на пояс, не поднимая головы. Наверное, Князь решил, что таким образом я соглашаюсь с его делами, потому, что почувствовала как мне на голову легла ладонь.
— Я тоже хочу помолиться, — буркнула я, поднимая взгляд на Светлейшего, что смотрел на меня с какой-то спокойной теплотой. Не делая попытки стряхнуть с себя руку, я первой прошла к дверям храма Учителям.
Холл — первый ярус — оказался чем-то вроде храмовой прихожей, где горели чаши с маслом и стоял зарешеченный ящик для пожертвований. Не думая, я достала из отданного Маэрором кошеля монетку и, не глядя на неё, опустила ценную пластинку в ящик, полный других монет, бусин из драгоценных и полудрагоценных камней. Кто-то поставил рядом с ящиком корзину яблок, что вызвало у меня улыбку — наверное, так отблагодарил жрецов общего храма какой-то садовник за богатый и хороший урожай. Дальше мой путь лежал по спиральной лестнице вверх. Я двигалась без спешки и рассматривала по пути небольшие молевни-площадки, каждая из которых была посвящена Божественному Учителю — в нишах стены стояли каменные щиты, на которых восседал искусно вырезанный из камня крепости хранитель Учителя. На плоском полу-ярусе расстелили около дюжины кожаных подстилок, чтобы пришедший мог помолиться своему Наставнику или попросить кого-то из учителей о помощи или совете. Я проходила мимо каждого из щитов, мысленно приветствуя каждого из Старших. Первой на пути появилась Соколица богини Воздуха Синта́ры. Следящие за идолом жрецы украсили щит россыпью хрустальных бусин. Я машинально коснулась сложенными указательным и средним пальцем губ и груди чуть ниже ямочки шеи, снова губ и снова груди, продолжая подниматься дальше. Змея Го́артара, Учителя земли и Гор, заставленная букетами свежих трав и цветов. Присмиревший дракон До́антара, Повелителя Огня не смирял маленькое, но ревущее пламя, горящее в его приоткрытой пасти. Неповоротливая на вид морская черепаха Ви́ндтара, кажется, радовалась хрустальному аквариуму с красивыми рыбками. У этой-то фигурки я и остановилась, лишь краем глаза заметив поднимающегося выше князя.
Присев на коврик всё с теми же жестами благоговения, что и у щита Синтары, я нерешительно положила руки на колени. Что я хотела сказать? Чего пожелать или что спросить? В тот момент всё вылетело у меня из головы. Я вспомнила про наверняка начавшего «переговоры» с Учителем Ночи Светлейшего, про всё, что мне сказала Савади и своё мнение по поводу задумок Маэрора. Мягко говоря, я не желала ничего плохого ни князю, ни его нахальному отпрыску. Мы достигли понимания, и это главное, но ведь самое сложное, самое неприятное было впереди!
«Прошу, Учитель! Я не хочу навредить Маэрору, хотя он сам только к этому стремится. Не мне судить его правление или меры, но — не дай ему пожалеть о своей плате! Не дай ему погубить себя же!» — я в лёгком, но долгом поцелуе удержала пальцы у губ и коснулась кончиками груди, быстро коснулась пальцами губ и коснулась каменной черепахи. Мне ничто не ответило. Только рыбки в аквариуме продолжали играть друг с другом, да пламя в чашах гореть. Неторопливо встав и начав спуск, я поняла, что мои мысли занимает замерший где-то наверху в долгой молитве у каменного волка князь Клыка. На последней ступеньке я задумчиво подняла голову, вглядываясь в верхние ярусы и отрешаясь от почти неслышного гула голосов молящихся. На грудь прилегла грусть и я, вздохнув, посмотрела на двери, решив, что Зарахи наверняка заждалась меня.
Именно тогда я и заметила удивительно красивого юношу, вошедшего под своды храма. В полумраке горящего масла я не разглядела чёткого плетения его волос, но мне были видны дорогие бусины в прядях, прекрасный кафтан и рубаха под ним удивительно тонкой работы. Больше удивило лицо — оно было не просто красивым, оно притягивало взгляд, заостряя на глазах и чарующей улыбке. Да и спирали сине-серой краски на щеке напоминали о метке, только вчера впервые опалившей моё лицо местной химией.
Я, как влюбленная дурочка, замерла на месте, не понимая, что глупо таращусь на незнакомца, но в тот момент он просто добил меня, одарив радостным взором.
— У вас прекрасное ожерелье, sátta-óda, — ласково произнёс он.
Я, прежде чем поняла, что ко мне официально обратились как к молодой девушке-нелию, осознала, что меня хвалят ни за что — я не надевала никакого кулона! Хрустального лебедя — и того — я оставила на столе в комнате! Но всё же я опустила глаза, обнаружив, что у меня на груди, не касаясь выреза рубашки, лежит диск тонкого деревянного среза, на котором имеется барельеф из драгоценного камня-сапфира в виде пасущейся лошади. Осторожно взяв украшение, я потянула его на себя, обнаружив, что кулон держался на прочном шнурке, растягивающемся подобно резинке. Но что-то говорило мне, что я не сниму никогда эту красоту, даже если попытаюсь разрезать шнурок. Я тут же подняла голову, чтобы отыскать взглядом этого внимательного и прекрасного юношу. Хоть с момента находки безделушки прошло каких-то десять-пятнадцать секунд, лестница храма и площадка у жертвенника были пусты.
Глава 5
Цена Крови
Продолжая оглядываться в поисках незнакомца, я медленно вышла из храма. Зарахи ждала у самых дверей, поэтому быстро оказалась рядом со мной. Она достала свою корзинку и повесила её на плечо с помощью продетого широкого ремня, чем напомнила девчонку-спортсменку. Изучив меня внимательным взглядом, она сама с любопытством взглянула на двери храма.
— Что-то случилось, Госпожа?.. — она вопросительно посмотрела на меня. Я успела заметить, как её брови удивленно дрогнули когда взгляд опустился ниже моего подбородка.
— В храм только-только входил какой-то парень. Ты не знаешь — кто таков? Не похоже, что он из простых, — от досады снова захотелось топнуть ногой. Зарахи, не сводя с меня глаз, мотнула головой.
— Госпожа, после Вас и Светлейшего Господина никто не проходил внутрь, — взгляд Тени бросился на двери и вдвойне удивленный вернулся ко мне, снова опустившись ниже подбородка. — Вы вернули Амулет Учителя. Это прекрасно.
— Что прекрасного? Сапфировая лошадь… — напоминание о странном кулоне наполнили меня спокойствием и мягкостью. Я почти не заметила, как все неприятные эмоции куда-то делись.
— Камень Виндтара, Старшего Рек, — пожала плечами Тень, проводя пальцем по шее от уха до плеча, словно пыталась что-то найти.
Впрочем, «что-то» она и нашла, подцепив согнутым пальцем тёмный шнурок — тоже кулон, тоже на тонком деревянном диске — только из тёмного дерева. Да и барельеф был иным — тёмно-зелёный камень, обточенный в виде какого-то диковинного цветка.
— Изумруд. Гоартар, Старший Лесов и Животных, — выдохнула я, любуясь тонкой работой, выполненной совсем не рукой смертного. Легко коснувшись своего кулона, я опустила его на грудь, чувствуя, как со вздохом мне становится легче, как камень проникает в моё тело и может при первом зове снова показаться на свет.
— Верно, Госпожа. Это вы помните, — девушка замялась, оглядываясь по сторонам. — Отец сказал, что сегодня я надолго останусь рядом с Вами. Если честно, со мной такое впервые. У Вас ведь никаких дел не намечалось?
— Напротив, Зарахи. У нас с тобой сегодня много дел, — я видела, что Тень пыталась сдерживать эмоции, но уголки губ дрогнули от разочарования. — И первое дело — позавтракать! — я оглянулась на конюшню при храме и замершего невдалеке Саркона — нелий присматривал за всей троицей лошадей, кажется, забыв про Светлейшего. Вот только что-то в голове прогоняло такую мысль. Тут же почти позабыв про Саркона, я бодрой походкой направилась в сторону оживленных улиц.
