Мертвое сердце. Книга первая - Анна Цой
– Серьезно? – я подалась вперед, пытаясь разглядеть в ее глазах смешинки или другие эмоции.
Но там был лишь вялый интерес к собственной тарелке и скука. Не думаю, что если бы девушка хотела поиздеваться или посмеяться, то скрыла бы ехидство настолько легко.
– Ну да. Это потому что ночью видны луны, а они дают магам силы.
Зачем усложнять себе жизнь? Не зря же все не спят днём! Пока светло удобнее все делать. И тратиться на прожектора не нужно.
Упоминания магов и магии я проигнорировала, меня заинтересовало кое‑что другое.
– Ты хотела сказать "луна"?
Арья покачала головой, унесла свои приборы в раковину к посудомойке, которая улыбнулась ей и произнесла что‑то доброе. Наша, из Дома тебе бы ее на голову надела. И ещё бы устроила лекцию на час о совести, которой у тебя нет. И не важно, что она за это деньги получает.
– Я забыла, что ты с Фобоса. Выйдем, и я тебе покажу, – девушка потянулась и села обратно за стол, – странно, что ты этого сама не заметила.
Я вспомнила, что вчера и позавчера были тучи, из‑за которых даже звезд не было видно. Но это не означало, что я ей поверила. Однако, с какой уверенностью она собиралась показать мне две луны! Я просто засомневалась в собственной адекватности.
Ещё несколько часов прошли в абсолютном молчании. Я была настолько задумчива, что пару раз роняла столовые приборы, а однажды чуть не вылила на себя кипяток. После этого меня видимо посчитали уставшей или больной и отправили в комнату отдыхать. Арья махнула мне рукой, сказав, что зайдёт завтра.
Я тут же ретировалась.
Свежий воздух центральной башни не мог соперничать с полуподвальным из кухни, так что я долго не могла надышаться. Выйдя на улицу, я вообще почувствовала себя в тысячу раз легче.
Дождь закончился пару часов назад, но лавочки были ещё сырыми. Хотя, это не помешало мне встать у одной из них и как идиотка смотреть на небо. Я и не надеялась на то, что облака, которые совсем недавно были тучами, позволят увидеть мне хотя бы одну луну. Не то, что две. Я хохотнула и продолжила стоять на месте.
Рубашка не предполагала таких прогулок, потому я быстро замёрзла. Но стояла. Я хотела доказать самой себе, что не свихнулась. Кто вообще мог придумать сказку про две луны? Разве это возможно?
Простояв больше часа, я направилась в сторону башни для девушек. Уже находясь на ступеньках, я обернулась и, наконец, узрела то, что так долго ждала. На темно‑синем предрассветном небе сиял неяркий месяц.
Ну вот. Я была права. Как я могла задуматься о том, что они говорят правду? Чуть не заразилась их помешательством. Я хмыкнула, но по какой‑то причине осталась стоять под козырьком.
Что меня тогда остановило, я не возьмусь предполагать. Возможно, идиотская вера в сказку. Или скорее желание чуда. Но в следующую секунду из‑за облака показался второй золотистый край, что скрылся за непроглядной тьмой.
Я опешила. Неужели? Невозможно! Может очередные галлюцинации? Или мне просто показалось… Я просто не могла поверить в такой исход.
Но сколько бы я не стояла, ничего не происходило. Вскоре и первая луна поблекла в лучах восходящего солнца.
Мозг категорически отрицал какие‑либо признаки помешательства. Может я тогда в кухне Дома упала. Ударилась сильно? Лежу сейчас в больничке отдыхаю, а весь этот бред мне снится. Мама навещает меня раз в два дня, рассказывает глупые истории из ее детства. Кажется, я пересмотрела слезливых мелодрам.
Мысли мои путались и бегали из угла в угол, я пыталась ухватиться хоть за один хвостик, но раз за разом терпела поражение. В комнату я зашла совсем убитой. Не раздеваясь, легла поверх покрывала и лежала, смотря в потолок сквозь балдахин, и вскоре отключилась. Сложная ночь давала о себе знать.
06
– А‑а‑ли‑и‑ссс‑а‑а… – шипение у самого уха переросло в сопение.
Я взмахнула рукой, пытаясь прогнать мешающую спать личность.
– Алиса, вставай! – меня уже тормошат за плечи.
Привычно вытаскиваю подушку из‑под головы и бью ею нахала, который склонился надо мной. Кто вообще с утра пораньше додумался разбудить меня, спавшую от силы часа два? Я и в обычное время злая, а тут – агрессия в квадрате!
– Алиса, у нас мало времени! – уже в полный голос говорит Майкл, стаскивая с меня одеяло.
Парень проворно увернулся от запущенной в него подушки, как и от второй. Протерла глаза, приоткрытые на одну четверть, и смачно зевнула.
В комнате было прохладно, потому как окно я утром не закрыла, даже портьерой не задернула. Судя по ощущениям, миновала середина дня.
– Ты чего здесь делаешь? – наконец я осознала, кто и где находится.
Парень подошёл к кровати. Точнее сначала подлетела улыбка с обложки гламурного журнала для женщин за сорок, а потом и сам ее обладатель.
– Не хочешь прогуляться? – Майк чуть ли из брюк не выпрыгивал.
Я скривилась, чем к моему разочарованию не напугала его белобрысое величество. Затем скуксилась. После поняла, что он тормоз и решила намекнуть красноречивее.
– Нет!
И со счастливым выражением лица встала, подняла одеяло, что уже почти прописалось на полу, рыбкой нырнула на кровать и блаженно закрыла глаза. Мечты растаяли как первый снег, вылившись мне на голову очередными завываниями:
– Али‑и‑иса! Какая же ты глупенькая!
Тут мне стало интересно, почему приходит ко мне в неположенное время он, а "глупенькая" – я. Села, подтянувшись к изголовью кровати, и полулежа начала внимать. Майк отреагировал на мои манипуляции усмешкой.
– Как можно не понять? – очередной интригующий вопрос от парня.
Мне вот тоже непонятно, как можно не понять, что он мне осточертел со своими заскоками?
– Я же тебя на свидание зову, глупышка!
Я, собравшаяся уже послать его ко всем чертям, села ровнее, а затем хрюкнула в кулак, что со стороны явно выглядело как бурное смущение. Ну, или я так думала. Майкл присел в кресло, пододвинув его к окну, и с превосходством оглядел меня. Через секунд двадцать до него наконец дошло, что я не пляшу от восторга. Ещё через некоторое время с его лица сошла улыбка, а плечи опустились.
И мне было бы его жаль, да только я узнала его натуру в первые же секунды нашего знакомства. И… так же не восхитилась.
– А я такое приготовил! Тебе бы понравилось… – в ход пошла "заманиловка" в стиле пикаперов конца прошлого тысячелетия.
Я не повелась. Наоборот легла, завернулась в одеяло как в кокон и утихла. Даже нос не
