Встреча с демонами - Амелия Хатчинс

— Мама, она даже не слушает! — взвизгнула Кэссиди, и я посмотрела на неё.

— Слушаю и принимаю наказание. Я пойду к Лукьяну и извинюсь, предложу помощь во всех его делах. Бабушка покачала головой, и я прищурилась. Казалось, её не устраивает мой ответ. Но было темно, и я легко могла ошибиться. Хотя действительно думала, что он закапывал тело, а не собаку.

— Можешь идти, и, Магдалена, больше не обвиняй наших гостей, — с усмешкой произнесла Хэлэн, повернулась и улыбнулась отцу.

Он не гость, а один из нас. Я смотрела на отца до тех пор, пока он не посмотрел в ответ, и увидела, как он потупил взгляд со стыдом.

Официальное заявление — все мужики козлы.

Глава 9

Я перемерила девять нарядов, пока не остановилась на белом топе с запахом, который обнажал много кожи, и джинсах с низкой посадкой, которые обтягивали меня, как перчатка руку. Я скользнула в туфли от Джимми Чу, которые купила в секонд-хенде в Сиэтле, и посмотрела на своё отражение. Я не понимала, почему хотела выглядеть сексуально, но чувствовала в этом острую необходимость.

Горло сдавили чьи-то руки, я закашлялась и моргнула, глядя на отражение. Что, чёрт возьми, со мной не так? Я нанесла немного блеска на губы и туши на ресницы, а затем направилась за сумочкой. Тоже прикупленной в секонд-хенде, в котором потратила три зарплаты и ни капли не пожалела об этом.

Будучи из семьи, экономившей каждый пенни, я научилась не брезговать вещами, которые отдавали состоятельные люди. Я торговалась, как могла, чтобы всегда оставаться модной. Работа меня не пугала, и я не боялась замарать руки. У меня не было той роскоши, в которой родилась Кэссиди, получавшая всё, что хотела. Мама и бабушка всегда напоминали нам, что ценишь вещи больше, если приходится тяжело работать ради них, и, кажется, они были правы. Магазин кормил нас и покрывал необходимые нужды, включая содержание поместья, но шиковать мы не могли. Мы с Кендрой работали в мамином магазине до моего отъезда, и должна признать, я многому там научилась.

Я направилась к двери, убедившись, что у Луны есть еда и вода, а затем посмотрела на карту, которую Кендра нарисовала. Ковен запретил ей идти со мной, что очень пугало; казалось важным, чтобы она пошла со мной. Но почему? Я знала, Лукьян нечто большее… Поэтому хотела привести её к нему?

Я пошла к гаражу, где стояла машина Джошуа, и остановилась, когда почувствовала лёгкий укол боли. Я не видела машину с момента, как отвезла Джошуа в Спокан, чтобы он сел на самолёт в Джорджию и прошёл базовую подготовку в Форт-Беннинге. Тогда я видел Джошуа в последний раз.

Я заставила ноги шевелиться и достала ключи из сумочки. Джошуа оставил свою гордость и радость, свою детку мне. Я помогала ему собирать машину, которая стала очередным доказательством нашей братско-сестринской близости. Я смахнула пыль с лица, ожидая, когда глаза привыкнут к темноте гаража, который, на самом деле, был самым простым сараем. Джошуа превратил его в личное пространство, которое использовал для ремонта машины, на заработанные от доставки пиццы и работы в ресторанах быстрого питания, деньги.

Я сняла с машины пыльный чехол и отбросила в сторону, а затем открыла большие двойные двери, впуская свет внутрь.

Детка Джошуа — это красавица Шевроле Камаро 1967 года, красного цвета. Джошуа потратил много денег на детали, включая двухцветную плиссированную обивку, восстановил двигатель мощностью в четыреста тридцать лошадиных сил. Красотка с урчащей V-образной восьмёркой и выхлопной системой Флоумастер.

Лучший друг Джошуа — Брюс поддерживал машину на ходу, пока меня не было. Машинам нужно внимание или же они погибнут, так же как и мы. Надо бы не забыть заехать на окраину города, где жил Брюс, и поблагодарить его. Я у него в долгу. Когда уезжала, я не готова была её забрать, и он согласился приезжать каждые три месяца и осматривать её.

Я повернула ключ в замке зажигания и закрыла глаза от знакомого звука, пробуждающегося к жизни, мотора.

— Мне так чертовски тебя не хватает, — прошептала я Джошуа, желая ещё хоть раз поцеловать его в щеку или просто обнять. Самое обыденное, что я принимала, как должное тогда, я сделать больше не смогу.

Я выехала на дорогу и вдавила педаль акселератора, наслаждаясь рёвом мощного двигателя. Я так задумалась в дороге, что поездка прошла мимолётно. Я остановилась на парковке и уставилась на огромный клуб.

Клуб «Хаос» больше всех клубов, что я видела, пока была в Портленде и Сиэтле. Снаружи здание выкрашено в чёрный цвет, а большие двери, у которой стояла скамейка, но никто на неё не садился, покрашены неоново-малиновым. Я перевела взгляд на вывеску: «Клуб «Хаос», добро пожаловать, грешники».

Снаружи клуб казался невзрачным, но стоило открыть дверь, и я обомлела. Правда, далеко зайти мне не удалось. Мужчина с пучком на голове остановил меня, стоило занести ногу над порогом.

— Только по приглашениям, милая, — прорычал он, оглядывая меня голубыми глазами. Я открыла рот, чтоб сделать замечание по поводу его пучка, но передумала. Он отлично его сделал. Обычно я бы над этим посмеялась — большинство мужчин не умели носить пучки и завязывали его весьма забавно. Только когда парень скрестил забитые татуировками руки на широкой груди в устрашающей позе, я поняла, что пялюсь. Я подняла глаза к его кристально голубым, и в голове вспыхнул образ — ночь, лопата. Он копал могилу для собаки. Я не особо хорошо его рассмотрела, тем более, потом он погнался за мной через лес.

— Я тут от имени ковена, чтобы извиниться перед Лукьяном. Он тут? — спросила я, и надеялась на всех богов, что его не было.

Парень улыбнулся, опустил руки и приблизился ко мне, заставляя попятиться. Его кожа разительно контрастировала с рубашкой лососёвого цвета, и я на мгновение задумалась, доказывает ли он, что настоящие мужчины могут носить розовое, просто не признают этого? Его улыбка была такой же, как и у Лукьяна — хищной, говорящей «я-съем-тебя-живьём-маленькая-девочка».

— Машина парня? — спросил он, смотря мне за спину, на одиноко стоящую на парковке «детку». Она прекрасна.

— Нет, моего брата, была его.

— Была? Что ты сделала малышка? Угнала её, чтобы прокатиться с ветерком? — промурлыкал он.

— На самом деле, она моя, — пробубнила я, ощутив маленький укол вины и боли.

— Он нашкодил, ты всё узнала и надавила на него, да? — спросил он, снова на меня взглянув.

— Он