Наследство Катарины. Книга 3. Часть 2. Волчья стая - Анна Богарнэ
Не было смысла тешить себя иллюзиями, ведь она получила от близости удовольствие. Катарина залилась краской, уши горели. Завеса из лжи, которую она соткала, чтобы не усложнять себе жизнь, пала. Она увидела ситуацию такой, какой она была на самом деле. Бинар изначально прельщал девушку: внешность, величие, красота в бою, а его грустная история лишь подкрепила симпатию. Она изменила мнение о нем, поверила в него, прониклась его судьбой. Присутствие и томные взгляды волка ей нравились. Именно поэтому она помчалась спасать его, рискуя собой, и защищала его от нападок друзей. «Мартин был прав», – она охнула, положив голову на скрещенные на столе руки.
Катарина собиралась и дальше истязать себя морально, но уловила шуршание из угла, а за ним и всхлипы. Она пожелала, чтобы перстень засветился, и осветила угол вместе с заплаканной Бирри. Девушка встала, подтащила стул, и без лишних слов обняла женщину. Когда Бирри выплакалась, она сказала:
– Прости меня. Я должна была спасти его, но не смогла. – Бирри сжала ей руку.
– Не вини себя. Ты дала нам больше, чем кто-либо. Мы смогли быть вместе только благодаря тебе, – вытерла она слезы и печально ей улыбнулась. – Никто не знал его, так как я. Просто Мун. Этого было достаточно. Ты знала, что его звали Арий? – хохотнула она, Катарина нахмурилась. – На твой язык переводится, как седой. – Теперь и она улыбалась, ведь у Муна были волосы, и впрямь, седые. – Он бы убил меня, расскажи я всем это. Кэти, я хотела тебя попросить. Видару сейчас тяжелее, чем мне. И все же… – подбирала она слова, собираясь с духом. – Я хочу, чтобы ты лишила нас памяти. – У Катарины вновь защемило в груди.
– Но… как же так? Ты забудешь его навсегда! Ты это понимаешь? И Видар! Он же его отец! А память о нем? – она не могла этого представить.
– Знаю. Просто, я не смогу перенести эту боль. Думала, что справлюсь. Но нет. Я никогда не успокоюсь, Кэти. А без меня сын сойдет с ума. Он может уничтожить все на планете, если пойдет не по тому пути. Нельзя этого допустить. Будет лучше, если мы забудем его. – Катарина поникла, а подруга положила ей голову на плечо, ожидая ответа.
– Хорошо, – выдохнула она наконец. – Я сделаю. Конечно, если Видар не против.
– Он понимает необходимость.
Глава 7. Обряд
Страсти утихли, но теперь друзья были в курсе ее маленькой интрижки с волком. Карен смотрела на нее особенно странно. Оно и понятно, ведь он был ее отцом. Фактически, она целовалась с ее папой, хоть Бинар и выглядел, как сексуальный, молодой полубог.
Регина весело напевала себе под нос, накрывая на стол. Она сочувственно сжала ей руку проходя мимо, и продолжила свои дела. Другие молчали, то и дело награждая ее любопытными взглядами. Мартин к завтраку не спустился. Она быстро умяла бутерброд, заострив внимание на том, как Ленц наглаживал под столом коленку Индры. Хорошо, что Ангус этого не видел, он бы точно этого не одобрил. Девушка решила разобраться со своими отношениями и потом обязательно поговорить с Ленцем насчет его тандема: Индра юна, и он должен понимать ответственность.
Эту ночь Катарина провела на диване в гостиной, кости ломило из-за неудобного сна. Разминая на ходу спину, она решила попытаться загладить свою вину, направляясь к лестнице, но ее остановила Карен.
– Его там нет, – на недоуменный взгляд девушки последовал ответ: – Он решил побыть один, обдумать все, и уехал рано утром.
– Куда?
– Я не знаю. Наверное, в приют. Может и нет, – пожимала Карен плечами, – У тебя серьезно с моим отцом? – спросила она прямо в лоб, повергая ее в некоторый шок.
– Это ошибка, – опустила Катарина глаза.
– Да, ну! Не то, чтобы мне было не пофиг, Кэти. Просто я люблю Мартина, как сына, и не хочу видеть его страданий! Определись, чего тебе надо! Сделай нам всем одолжение!
Катарина присела на нижнюю ступень лестницы, широко расставив ноги и уперев локти в колени. Она прислушалась к дому, частично сопереживавшему ей, но больше беспокоившемуся о Мартине, потому что он копировал чувства Стива. Ей нужно было все как следует обдумать, но там было слишком шумно, и она попыталась найти для себя тихое место. Девушка спустилась в лабораторию, села на стул Стива и раскрутилась до тех пор, пока не закружилась голова. «Он бросил меня, когда я собираюсь идти войной на брата! Он нужен мне!», – думала она, теша свое раздутое эго.
В лабораторию также спустился Ангус, бормоча что-то себе под нос. Он не сразу заметил ее, а когда уловил движение стула, нахмурился:
– Отвар готов. Вечером можешь приступать, – сухо сказал он, собираясь уходить.
– Ангус! И ты туда же? Мне оступиться нельзя? Люди склонны ошибаться! – крикнула она ему вслед.
– Конечно, колдунья. Я это понимаю. Переживаю за него, только и всего, – повернулся он к ней.
– Бирри попросила стереть им память, – горечью поведала ему девушка, и он вернулся, присаживаясь на край стола.
– Ты согласилась?
– Это их решение. Что мне остается?
– Верно. Ты его любишь? – перевел он вдруг тему.
– Конечно, люблю. Больше всего на свете.
Катарина не лукавила. Мартин был ее сердцем и душой. Она поняла это, когда он впервые пропал. Ее неистово тянуло к нему тогда. С тех пор ничего не изменилось. Если бы ей предложили отдать сердце, силу и душу, чтобы увидеть снова его янтарные, родные глаза, она бы не раздумывая согласилась. Но магнетизм волка был для нее слаще мёда, и не было никакого смысла это отрицать.
Она взяла отвар и отправилась в сад. Полдня пролетело незаметно, Солнце клонилось к закату. Девушка выгнала Ленца и Индру со своего любимого места, и опустилась на лавочку, скрестив на груди руки. В назначенное время в саду появились Бирри и Видар. Парень сильно окреп за прошедшие месяцы, дар положительно на него влиял. Он совсем не походил на двенадцатилетнего, вытянулся, раздался вширь. Раньше он сильнее напоминал ей отца. Она обняла его, похлопывая по спине.
– Как ты?
– Порядок, – слабо улыбнулся он ей.
– Ты уверен, что этого хочешь?
– Сила меня изнуряет. Я стал слышать голоса. Это не хорошо.
Катарина понимала, что не отговорит родных Муна, как бы сильно ей не хотелось, чтобы они чтили память друга. Она передала отвар Бирри, и они оба сделали по глотку. Затем она взяла палку и начертила на земле треугольник, заключая их в него, и уверенно заговорила:
– У него три стороны!
