Анна Стриковская - Бегом за неприятностями 2 (СИ)
Вер никогда не рассматривал договор с этой точки зрения. Ему казалось, что император договорился с магами, которые живут в его стране, а конкретно с ними, преподавателями Академии. А выходит, в нынешнем конфликте есть и третья сторона — Лисилия! Тогда почему она воздерживается от того, чтобы поддержать Академию. Хотя нет, не воздерживается. Кто сюда Герулена прислал? А куда он сам ходил за помощью? Но ему не хватало четко выраженной позиции того же Маелиуса Акмара. Почему он молчит?
Это он и сказал Герулену.
— Друг мой, — кокетливо повел плечами эльф, — ты у нас как дитя. Май — хитрец. Он будет молчать до последнего. Даже сейчас, когда на магов ополчилась вся империя, он слова не сказал в их защиту. Прислал продуктов и денег — да, но от официального заявления воздержался. И это не трусость, это разумный подход. Нам сейчас только третьей магической войны не хватало.
— А мы тут должны сами выкарабкиваться…, — скорее утвердительно, нежели вопросительно заключил Савард.
— Именно. И мы выберемся, не сомневайся. Можно было осадить Матильду с самого начала, но не зная, кто и что за ней стоит… В общем слушай дальше. Вот текст договора а вот текст клятвы, которую принесли император и Акмар. Они по содержанию идентичны, можешь сравнить.
Савард верил Герулену на слово, но тот так упорно пихал ему в нос бумаги, что волей — неволей пришлось взять и сравнивать. Действительно, договор от клятвы отличался только преамбулой, в основной части они совпадали до буквы.
Юстин от имени империи обещал магам землю в вечное пользование, защиту закона и невмешательство во внутренние дела Академии. За это маги клялись быть лояльны к власти законного императора, а также помогать ему советом и делом за оговоренную плату и поддержать силой, буде случится война с любым государством, кроме Лисилии. Студенты — граждане империи после окончания Академии должны были отработать три года на государство. Список мест предоставлялся императорскими службами, но только преподаватели Академии решали, кого куда послать, исходя из талантов и склонностей. Избавляло от этого продолжение обучения в аспирантуре или магистратуре.
Магам предоставлялось право жить на территории империи и иметь гражданство по выбору: империи, Лисилии или двойное. Гражданство влияло на налогообложение и на право занимать официальные должности. Государственная служба для магов была строго добровольной. Для них было оговорено даже минимальное жалованье, ниже которого имперские власти не могли опускаться.
Если маг совершал уголовное преступление, не применяя магическую силу, его либо высылали в Лисилию (если он не был гражданином империи), либо судили общим судом. Если же преступление совершалось с применением магии, то и судила его коллегия магов. Применение антимагических браслетов тоже строго регламентировалось.
Вер всегда это знал, но в общих чертах, подробности его не интересовали. Сейчас же он видел, что договор был хорошо продуман с самого начала. Такого подробного текста, учитывающего все стороны жизни, он не ожидал. Как же Матильда позволяла себе трактовать его вкривь и вкось?
— Ну что, — спросил Герулен, — ты видишь, что все требования Матильды никакого отношения к законности не имели?
— Тут и слепой увидит, — вздохнул Вер.
— Выходит, твой друг Лингеи не просто слепой, он еще и дурак. Дальше. На что она ссылалась, оправдывая свои дикие требования? Вот на что!
Тут же под носом у Саварда оказался новый лист бумаги.
— Это текст клятвы, которую беременная Матильда стребовала с магов. Юстин тогда был при смерти и поддержал супругу. Я полагаю, он уже был не в себе и не соображал, что делает, но это только догадки.
— Вы его хорошо знали?
Савард попал в точку. Герулен просто засветился от самодовольства.
— Неплохо. Кто, как ты думаешь, написал текст договора? Мы с Юстином бодались полгода, пока не согласовали все вплоть до последней запятой. Текст же клятвы писал не я. Кто — покрыто марком неизвестности. Скорее всего не юрист, а жулик. Вчитайся.
Вер выполнил указание. На первый взгляд все было нормально. Маги клялись хранить верность Матильде, как будущей матери своего императора и охранять ее чрево от возможных напастей. Подобные клятвы были не новостью: неоднократно в истории короли умирали, оставляя беременных жен, и приставляли к ним магов для охраны, чтобы плод не погиб и династия не прервалась. Сейчас перед ним был образец именно такой клятвы. Поражала только размытость формулировок, особенно бросавшаяся в глаза после кристально ясного текста договора.
А еще удивление вызвала вторая часть, которой в норме не должно было быть. Маги клялись, что после рождения ребенка, будут помогать матери наследника советом и делом, поддерживать ее во всем. Выходит, на эти расплывчатые слова опиралась Матильда, выдвигая свои требования Академии?
Заметив, что Савард дочитал, Герулен спросил небрежно:
— А ты давал эту клятву?
Профессор даже сначала не понял.
— Я? А, нет, не давал. Желания не было. Императрица Аделаида мне нравилась, а эта Матильда с самого начала показалась мне тупой курицей, так что я сбежал, чтобы не ссориться с Марульфом. Смылся в другой мир и сидел там, пока гроза не прошла.
— А когда вернулся? Тебя не уговаривали ее принести?
Вер отмахнулся.
— Никто не вспомнил, а я не напоминал. Но одно сейчас скажу: такую невнятную клятву я бы поостерегся давать. Каждый может ее толковать в свою сторону.
Герулен чему‑то обрадовался как дитя.
— Вот именно! И почему‑то Омерз каждый раз не соотносил ситуацию с законами, а утверждал, что Академия обязана во всем подчиняться Матильде, хотя нигде, подчеркиваю, нигде об этом не сказано.
— Выходит, этот козел — прислужник Матильды?
— Выходит что так. Но сейчас не это меня интересует. Давай взглянем на положение о регенте и регентстве.
Как у этого юриста мысль скачет! Савард только начал думать в одном направлении, как ему предложили полностью сменить курс и начать думать совершенно о другом.
Герулен между тем открыл Свод законов и для разнообразия зачитал несколько параграфов оттуда.
Из выслушанного Савард вынес только одно: супруга покойного императора и мать малолетнего наследника могла стать регентом. На этом в действиях Матильды соответствие закону заканчивалось.
Регент был ограничен множеством условий. Так, его распоряжения не имели силу закона и должны были выполняться только в том случае, если их одобрят сразу два совета: государственный, состоявший из знатнейших людей империи, и совет легистов, иначе коллегия верховного суда. О том, что регент может короноваться, и речи не шло.
