Ярослава Лазарева - Сердце ночи
— Да, мама попросила, — пояснил Дима. — У нее же нет никого.
— А тебе что там понадобилось? — спросила Лиза и тут же не к месту добавила: — Ну ты и обросла!
— Хочу сделать необычный подарок своему парню. У него скоро день рождения.
— Вот так- так! — расхохоталась Лиза. — Да зачем ему эта старая рухлядь?
— Любит антикварные вещи, — нехотя пояснила я.
— Сколько ж ему лет? Сто? — не унималась она.
— Восемнадцать, — тихо ответила я.
— Ну чего ты к ней пристала? — вмешался Дима. — У каждого свои вкусы.
— У Ладки, между прочим, тоже скоро день рождения! Будешь отмечать? — Лиза повернулась ко мне. Помнишь, как мы в прошлом году в «Релаксе»[5] зажигали?
— Еще бы! — ответила я.
Как раз тогда я второй раз встретилась с Гретом, и он оказывал знаки внимания именно Лизе. Позже я узнала, что это была продуманная игра, чтобы привлечь мое внимание, но все равно мне стало от воспоминания неприятно, укол ревности причинил боль. Я сама не ожидала такой реакции, ведь была уверена в любви Грега.
С другой стороны, мы постоянно находились в замкнутом пространстве и практически в изоляции поэтому у меня не возникало причин для ревности, а сейчас я словно увидела его со стороны. Молодой, прекрасный, загадочный, отстраненный - Грег всегда вызывал повышенное внимание у девушек, и я вдруг поняла, что ревную его вообще ко всем.
«Я стала собственницей? - удивилась я про себя. - Что со мной? Не замечала раньше такого! Наверное, это потому, что мы все еще не принадлежим друг другу по-настоящему. Видимо, подсознательно я не уверена в наших отношениях именно из-за отсутствия физической близости между нами, отсюда и ревность не понять к кому или чему».
— Лада, ау! — услышала я и вскинула глаза. Лиза смотрела на меня и улыбалась.
— Что? — вышла я из прострации.
— Господи! О чем ты так задумалась? Я спросила, как насчет твоей днюхи?
— Нет, я не буду отмечать ни с кем, — быстро ответила я. — Тема закрыта.
— А-а-а, — разочарованно протянула она. — Ну да ладно, дело твое. Пошли уже в салон! Не терпится заняться твоей головой!
Дима остался в холле, а мы с Лизой отправились в зал. Я сразу сказала, что больше не хочу никаких модных изысков.
— В общем, делать русой? - уточнила Лиза. - Но у тебя так челка отросла! Давай покороче?
— Нет, хочу отрастить волосы! Как раньше и без челки!
Примерно через час Лиза закончила. Результатом я осталась довольна. Волосы приобрели светло-русый цвет, очень похожий на мой природный, только сейчас тон был с золотистым отливом, что мне, несомненно, шло. Лиза сделала косой пробор и зачесала отросшую челку набок.
— Ну вот так, — удовлетворенно сказала она, развернув меня к зеркалу и изучая мое отражение. — Можешь носить широкий обруч или ленту, чтобы челка в глаза не лезла, пока окончательно не отрастет. И все-таки с шоколадным цветом ты была эффектнее, согласись!
— Может, — кивнула я и встала. — Но мне поднадоело. Хочу быть естественной. Да и проблем меньше, а то волосы отрастают, форма становится неряшливой, корни светлые, без конца подкрашивать нужно. Замучаешься!
— Ты просто ленива, вот и все! — констатировала Лиза. — А ведь красота требует жертв.
Спорить мне совершенно не хотелось и я промолчала. Поцеловав Лизу и поблагодарив, я покинула зал. К ней уже садился следующий клиент, поэтому она даже не вышла в холл. Дима в ожидании меня читал тетрадь для конспектов. Когда я появилась, он поднял глаза и присвистнул.
— Ну, супер! Все-таки светлые тебе лучше!
— И я про то! — удовлетворенно заметила я и тряхнула волосами. — Пошли к твоей знакомой? Лиза так занята, что даже выйти не может.
Изольда Игнатьевна жила неподалеку от салона Мы свернули в один из переулков и подоги к старинному высотному дому начала прошлого века. Подъезд меня впечатлил. Ажурная кованая лестница, изразцовый пол, высоченные пролеты. Мы поднялись на лифте на пятый этаж. Дверь в квартиру показалась мне входом в кафедральный собор, такой она была массивной и уходящей высоко в потолок. Дима позвонил. Дверь медленно открылась, на пороге стояла сухонькая довольно высокая старушка, которая старательно держала спину прямо, хотя я видела, что это дается ей с трудом. Седые волосы уложены в прическу, брючный комплект из белого трикотажа смотрелся даже нарядно, несмотря на то, что был явно домашней одеждой. Ощущение нарядности создавала и ажурная вязаная шаль, накинутая на плечи.
— Прошу, — только и сказала она и пригласила нас жестом в квартиру.
Когда мы вошли, Дима протянул ей букет хризантем. Изольда зарделась совсем как девочка и тут же спрятала лицо в цветы.
— Благодарю, Димитрий!
— А это Лада, — представил он. — Я вам говорил по телефону.
— Очень приятно, - сказала она, пристально изучая мое лицо. - Проходите в гостиную.
— Извините, Изольда Игнатьевна, - ласково произнес Дима. - Но меня девушка ждет, так что я вас покидаю.
— О, мой друг! - взволнованно произнесла она и протянула ему руку, унизанную сверкающими кольцами. — Не смею задерживать! Любовь — главное в жизни!
Дима поцеловал ей руку, улыбнулся, подмигнул мне и покинул квартиру. Я ощутила легкое волнение, так как просто не знала с чего начать. К тому же Изольда вводила меня в трепет. Она казалась музейным экспонатом, как и все в ее гостиной. Она предложила мне присесть. Я остановила взгляд на антикварном диване с деревянной резной панелью вверху спинки и деревянными подлокотниками. Он был завален подушечками, расшитыми разноцветным шелком явно вручную.
— Вам там будет не совсем удобно, — заметила Изольда и показала на кресло рядом.
Я примостилась на нем.
— Чаю? — вежливо предложила она.
— Спасибо! — ответила я и смешалась.
— Спасибо да или спасибо нет? — не унималась она.
— Благодарю, я не хочу чая, — уточнила я.
— Не смею настаивать, — улыбнулась Изольда и, наконец, уселась на диван.
Мне показалось, что она приготовилась к длительной беседе, но это в мои планы не входило, поэтому я решила сразу приступить к делу.
— Дима сказал, что у вас есть уникальные вещи, — начала я, глядя в ее когда-то голубые, а сейчас сильно выцветшие глаза.
— И что? — спросила она, как мне показалось, насмешливо.
— Дима сказал...
— Мало ли что вам наговорил Димитрий! — оборвала она меня и поправила сползшую с плеча шаль.
Я замолчала, чувствуя все возрастающую неловкость. Затем начала изучать гостиную, уставленную всевозможными вазочками, статуэтками, резными этажерками с причудливыми вещицами. Картины висели вперемежку с фотографиями и занимали все стены. Причем никакого общего стиля не наблюдалось. Самурайские мечи, скрещенные в простенке между огромных окон, соседствовали с тонкой нежной вышивкой какого-то пасторального сюжета, старинная китайская напольная ваза стояла рядом с ультрасовременным сосудом из разноцветного стекла причудливой формы, фигура слона, искусно выточенная из красного дерева, находилась на деревянном полированном сундучке с палехской росписью.
