Ярослава Лазарева - Легенда ночи

— Может, и мне? — неуверенно произнес он, и я почувствовала, как кровь приливает к лицу.

— Ты не боишься воды? — уточнила я.

— Только святой, — усмехнулся Грег и начал быстро раздеваться. — Сделай прохладнее воду, настолько, насколько тебе будет комфортно.

Он стянул брюки, и я увидела, что на нем узкие трикотажные белые трусы, плотно обтягивающие бедра. Я смутилась окончательно и стыдливо отвернулась. Но Грег тоже решил не раздеваться догола. Он устроился лицом ко мне, и, почувствовав, как его ступни касаются моих ног, я ощутила прилив желания. Придвинувшись к нему, я села на него верхом и оперлась руками о его плечи. Грег глубоко вздохнул и закрыл глаза, приподняв подбородок. Я наклонилась и стала целовать его медленно и нежно. Мои губы, не отрываясь, скользили по его закрытым векам, трепещущим ресницам, по холодным гладким щекам. Коснувшись его приоткрывшихся губ, я замерла в ожидании. И тут же почувствовала, как кончик его языка обводит их контур. Это было немного щекотно, но необычайно возбуждающе. Я обхватила его за шею и прильнула к его губам. Его язык тут же скользнул в мой рот, а губы обхватили мои. Поцелуй был настолько страстным, что я перестала что-либо соображать и полностью потеряла голову. Не могу описать того ощущения слияния, которое охватило меня. Слова тут бессильны. Мне казалось, что Грег каким-то непостижимым образом втягивает мою сущность в себя, выпивает меня через этот поцелуй. И я легко отдавала ему всю любовь, которая во мне бушевала. От этого мне становилось все легче, словно Грег выпивал ее избыток, распирающий меня изнутри и не дающий свободно дышать.

Но все изменилось. Грег оттолкнул меня, его зрачки расширились, губы раскрылись, обнажая зубы с растущими клыками. Я уже знала, что последует дальше. Я медленно отодвинулась к краю ванны и с некоторым испугом наблюдала, как Грег пытается с собой совладать. Ему это не удавалось. Но Грег вдруг опустился на дно с головой, не закрывая глаз. В первый миг я так испугалась, что он утонет, что не могла сдержать вскрика.

Я не знала, что делать, и не сводила с него глаз. Он был прекрасен. Его лицо обрело невозмутимость статуи, губы сомкнулись, влажные черные ресницы подчеркивали контур раскрытых остановившихся глаз. Под водой они напоминали чистейшие голубые топазы с крохотными черными точками зрачков. Казалось, вода делает их еще более прозрачными и переливающимися. Безупречное тело было таким белым, что казалось фарфоровым. А розовая отделка ванной комнаты придавала коже теплый оттенок. Я замерла в восхищении, любуясь прекрасным… утопленником на дне ванны. Другого слова я подобрать не могу. Это выглядело именно так.

Вода окончательно остыла, и я почувствовала, что начинаю замерзать. Я осторожно приподнялась, но задела ноги Грега. Его лицо дрогнуло. Я быстро выбралась из воды и завернулась в махровое полотенце. Грег поднялся и смотрел на меня так, как будто только что вышел из коматозного состояния. Я вытерлась и накинула халатик.

— У тебя фен есть? — будничным тоном спросила я. — А то волосы мокрые.

Грег моргнул и улыбнулся. Его лицо становилось все больше похожим на лицо обычного парня.

— Посмотри в шкафчике, — ответил он. — Замерзла? Вода совсем холодная.

— Немного, — ответила я, нашла фен и двинулась к двери. — Переоденусь. — И быстро выскользнула в коридор.

Когда Грег появился в моей спальне, на мне был домашний спортивный костюм нежно-бирюзового цвета с белыми вставками. Он шел к тону моей кожи и подчеркивал цвет глаз, а брючки и кофточка на молнии обольстительно облегали фигуру. Волосы я забрала в хвост. Грег не оделся, а просто завернулся в махровое полотенце.

Я забралась в кровать, он лег рядом, так и не сняв полотенца, и прижался ко мне прохладным, чуть влажным телом. Я закрыла глаза, почувствовав навалившуюся усталость. По правде говоря, мне уже никуда не хотелось идти, и даже перспектива прогулки по Лондону не прельщала. Я не заметила, как задремала.

…Мы сидели на цветке лотоса. Его белые, подсвеченные изнутри розоватым сиянием лепестки раскрывались под нами нежными прохладными пальцами. Основание цветка покоилось в прозрачной воде. Ее поверхность была настолько гладкой и невозмутимой, что казалась идеальным зеркалом, в котором отражалось беспредельное, сияющее чистейшими переходами всех оттенков синевы и золота небо. Я зачерпнула ладонью прозрачной лазури и брызнула ею на Грега. Он сидел в позе лотоса, такой невозмутимый, что его прекрасное лицо казалось лицом бога. Когда капли полетели в него, глаза его распахнулись, их прозрачная голубизна на миг стала частью глубокого неба и его отражения в кристальной воде. Капельки влаги засверкали на черном шелке волос, словно алмазная пыль.

Я замерла, в который раз ослепленная этой совершенной красотой. На нижней губе капелька воды казалась крохотным искусно ограненным бриллиантом, так она искрила в лучах солнца. И я не могла оторвать взгляда от этой капли. Мои губы мгновенно пересохли, словно от невыносимой жажды. И хотя мы были окружены целым морем прохладной чистейшей воды, я знала, что мою жажду может утолить только эта капелька, сияющая на розовом атласе его губ. Я потянулась к ней. Грег посмотрел на меня, в глубине его глаз мерцали золотистые искорки, словно в вечернем, темнеющем небе зажглись первые звездочки. Я оторвалась от созерцания капли и погрузила взгляд в бездну его глаз. Мягко сияющие крохотные огоньки подсвечивали ее, и она переливалась текучими сочными тонами синего, бирюзового и аквамаринового. Но вот его ресницы словно отяжелели от моего неотрывного взгляда. Они начали медленно опускаться, напоминая плавное колыхание крыльев бабочки, севшей на цветок и разомлевшей от ласкающих лучей солнца. И вместе с этим медленным колыханием приподнимался его точеный подбородок. Я увидела, как глаза Грега закрылись, спрятав от меня игру синевы, как ресницы бросают длинные веерообразные тени на бледные щеки, как губы покраснели и чуть припухли, словно ждали моего прикосновения. Капелька воды по-прежнему сияла в уголке рта. Но я не стала касаться ее губами, а сняла пальцем и слизнула, тихо рассмеявшись… и тут же открыла глаза.

Я очнулась. Грег лежал рядом и пристально смотрел на меня. И смех замер на моих губах. Я потянулась к нему, и он начал меня целовать. Мы задыхались, не отрываясь друг от друга, катались по кровати, сжав объятия.

— Люблю тебя, люблю, — шептал он между поцелуями.

И я бормотала в ответ признания, вновь теряя голову и чувствуя, как желание физической близости затмевает рассудок. На его пике я смогла взять себя в руки и отстраниться от Грега. В спальне уже темнело, но все равно я заметила его устрашающую мертвенную бледность и блуждающий потемневший взгляд.