Джеймс Типтри-младший - Тут я проснулся и оказался здесь, на холодном склоне холма
О господи, у меня не было времени интересоваться футболом, но я бы охотно заявил, что питаю страсть к складыванию фигурок из бумаги или к игре в "балду" - лишь бы он продолжал говорить. Я расспрашивал его про спорт на его родной планете, я заставил его принять от меня выпивку. Я с восторгом слушал, как он лопочет, перечисляя каждый пас в каком-то матче, за который бы я гроша ломаного не дал. И очень мало я уделял внимания возне, происходившей среди людей у меня за спиной.
И вдруг эта женщина - теперь я бы ее назвал девушкой - так вот эта женщина что-то произнесла высоким противным голосом и, качнувшись на табуретке, толкнула меня под локоть той руки, в которой я держал стакан. Мы обернулись одновременно.
Господи, она и сейчас у меня словно перед глазами. Что меня сразу поразило: несоответствие. Она ничего особенного собой не представляла, и в то же время - потрясала. Она излучала одержимость, буквально сочилась ею.
А следующее, что я понял - это что у меня от одного ее вида так и стоит торчком.
Я пригнулся, стараясь прикрыть эрекцию полой куртки, и пролитая выпивка потекла дальше, пачкая меня еще сильнее. Девушка с отсутствующим видом пощупала мокрое пятно, что-то пробормотав при этом.
Я продолжал таращиться на нее, пытаясь разгадать, что же меня так поразило. Фигура самая обычная, на лице написана жадность. Взгляд тяжелый, пресыщенный. Она вся была пропитана сексуальностью. Помню, как пульсировало ее горло. Девушка подняла руку, поправляя шарф, соскользнувший с ее плеча. На плече я заметил жуткие синяки и ссадины. Сразу было ясно, что они сексуального происхождения.
Девушка смотрела мимо меня, и лицо у нее было, словно тарелка локатора. Потом она издала тихое "ах-х", не имеющее ко мне никакого отношения, и схватилась за мою руку, точно за поручень. Один из стоявших позади нее мужчин засмеялся. Женщина сказала: "Прошу прощения" странным смешным голосом и проскользнула мимо меня. Я повернулся следом, чуть не толкнув своего "футпольного" дружка и увидел, что в бар вошло несколько сирианцев.
То был первый случай, когда я видел сирианцев во плоти, если это слово тут уместно. Видит бог, что я помнил все выпуски новостей до последнего кадра, и все-таки оказался не готов к такому зрелищу. Этот высокий рост, суровая худоба. Ужасающая чужая надменность. Кожа у них была цвета слоновой кости, в синеву. Двое мужского пола, в незапятнанных металлических доспехах. Потом я заметил с ними женщину. Индиго и слоновая кость, и слабая улыбка, непрерывно блуждающая на этих твердых, как кость губах.
Девушка, которая отошла от меня, вела их к столику. Она мне напомнила собачонку, которая хочет, чтобы ты шел за ней. Перед тем, как их заслонила толпа, я заметил, что к инопланетянам примкнул еще и мужчина. Здоровый мужик в дорогой одежде и со следами какого-то жизненного крушения на лице.
Потом грянула музыка и я принялся извиняться перед своим мохнатым другом. Вышла танцовщица-селлицианка, и вот тут-то началось мое нисхождение в ад.
Рыжеволосый с минуту помолчал, стараясь совладать с жалостью к самому себе. Следы крушения на лице, подумал я, довольно точно сказано.
Он собрался с силами и на его лице вновь появилось выражение.
- Сначала я тебе изложу свое единственное связное впечатление от того вечера. Ты и сам можешь заметить то же самое здесь, на Большой Узловой. Это везде одинаково. Если не считать проциа, всегда люди ходят за чужаками, верно? Очень редко - чужаки за другими чужаками. А чужаки за людьми - никогда. Именно людям это надо.
Я кивнул, но он не обращал на меня внимания. Слова текли теперь у него изо рта с наркотической быстротой.
- Так вот, моя селлицианка. Моя первая селлицианка.
На самом-то деле они не больно хорошо сложены. Про талию говорить не стоит, ноги короткие. Но ходят зато они так, словно текут.
Она вышла этой своей текучей походкой в круг света, закутанная в шелковый фиолетовый плащ до самых пят. Виден был только водопад черных волос с кисточками над узким, словно у землеройки, лицом. Она была серенькая, как крот. Они бывают самого разного цвета, сплошь покрытые мехом, будто тонким бархатом; только этот цвет поразительно изменяется вокруг глаз и губ, и еще в некоторых местах. Эрогенные зоны? Э, парень, да у них это не зоны.
Она начала выделывать то, что мы называем танцем, но это не танец, это для них естественные телодвижения. Как, скажем, для нас улыбка. Заиграла музыка, ее руки текли по воздуху ко мне, и плащ мало-помалу раздвигался. Под плащом она была голой. Цветные отметины на ее движущемся теле мелькали в щели между полами плаща. Ее руки постепенно раздвигались и я видел все больше и больше.
Форма пятен была фантастической и эти пятна все время изгибались. Не просто краска на теле - они были живыми. Улыбка - это хорошее сравнение. Все ее тело улыбалось мне - сексуально, призывно, звало, подмигивало, заигрывало, говорило на понятном мне языке. Видел классический египетский танец живота? Ну так забудь об этом - он просто жалок по сравнению с тем, что может выделывать любая селлицианка. Та была вполне зрелой, почти на грани заката.
Руки ее вздымались и эти лимонные полумесяцы взблескивали, пульсировали, изгибались, сокращались, изворачивались, претерпевая немыслимые, влекущие изменения. "Приди, сделай это со мной, сделай, сделай это здесь, здесь, здесь и сейчас". Все остальное просто нельзя было рассмотреть, разве что злой блеск рта. Каждому человеку мужского пола в той комнате до боли хотелось вонзиться в это невероятное тело. Я хочу сказать, это было на самом деле БОЛЬНО. Даже остальные инопланетяне примолкли, кроме одного из сирианцев, который отчитывал официанта.
Она еще и до середины не дошла, а я уже был без сил… Не стану тебя утомлять подробностями того, что было дальше; прежде, чем все кончилось, случилось несколько драк и я совсем сдал. Деньги у меня кончились на третью ночь, а на следующий день она ушла.
На мое счастье, у меня тогда не хватило времени узнать про селлицианский цикл. Это произошло потом, когда я вернулся в кампус и обнаружил, что нужно иметь степень по электронике твердых тел, чтобы получить назначение на работу вне планеты. У меня была предварительная специализация по медицине, но я эту степень все-таки получил. Тогда мне это позволило попасть всего лишь на Первую Узловую.
О боже - Первая Узловая… Мне казалось, я очутился в раю - инопланетные корабли приходили, а наши грузовики уходили. Я повидал там всех, всех, кроме по-настоящему экзотических, "танкеток". Этих даже здесь можно увидеть всего по нескольку за цикл. И еще йиейры. Ты ничего подобного сроду не видел.
Ступай домой, парень. Ступай домой, в свой собственный вариант Горелого Амбара…
