Эйлин Уилкс - Опасное искушение
— Он не местный.
— Понятно. Наверное, забрел сюда зачем-то — наркотики, секс или иные, чуть более законные развлечения в клубе «Ад». Если он периодически наведывался в здешние места, то вы могли видеть его прежде.
Филипс покачал головой. Зубочистка прилипла к его нижней губе.
— Это не убийство на почве наркотиков и явно не разборка сутенера с незаплатившим клиентом. Да и убийством-то случившееся вряд ли назовешь.
Три года назад подобный случай поручили бы секретным службам. Теперь же дело передали в отдел по расследованию убийств.
— Посмотрим, что решит суд.
— Если верить этим умникам-судьям, то мы должны с тварями обращаться так же, как с людьми. Месиво у наших ног — отличный пример, чего стоит эта замечательная идея.
— Я видела кое-что и похуже, и вытворяли это друг с другом люди. В том числе женщины. Но все же место преступления стоит сохранить в неприкосновенности.
— Само собой, детектив. — Филипс усмехнулся, повернулся, остановился и достал изо рта зубочистку.
Когда их взгляды снова встретились, в глазах полицейского Лили не заметила и следа зубоскальства или злобы.
— Вот вам совет того, кто пятнадцать лет вкалывал в рядах секретных служб. Называйте лупи как хотите, но за людей не принимайте! Их сложно ранить, они быстрее нас, сильнее, и им нравится человечина на вкус.
— Похоже, этот не был голоден. Полицейский пожал плечами:
— Что-то ему помешало. И помните, юридически они называются людьми только тогда, когда передвигаются на двух ногах. Наткнетесь же на четырехногого, не утруждайте себя арестом — стреляйте. — Он бросил зубочистку на землю. — И цельтесь в голову.
— Буду иметь в виду. Поднимите зубочистку.
— Что?
— Зубочистка. Она к месту преступления не относится. Поднимите.
Филипс нахмурился, поднял зубочистку и ушел прочь, сквозь зубы ругая начальственных сук.
— Непохоже, что вы с ним подружились, — бодро констатировал О'Брайен.
— О, как я страдаю по этому поводу… — Лили запнулась.
Позади машины «скорой помощи» затормозил автомобиль судмедэкспертов. Лучше управиться поскорее.
— Похоже, что нашу жертву вот-вот объявят мирно почившей. Ты закончил фотографировать?
— А что, тебе нужно взглянуть поближе?
Он спросил это небрежным тоном, вопрос звучал безобидно, но Лили знала, что он имел в виду. О'Брайен работал с ней достаточно долго для того, чтобы понимать: не ближний план ее интересовал. Однако об этом он ни словом не обмолвился. Обладать сверхчувствительностью закон не запрещает, но и не разрешает. Относительно данного вопроса официальная политика департамента была такова: «Не спрашивай и не отвечай».
Нe косность тому виной. В суде сведения из области иррационального в качестве доказательств не рассматривались, и хороший адвокат мог в пух и прах разнести показания полицейских, стоило ему почуять в расследовании применение экстрасенсорных способностей.
Но копы — народ весьма практичный. Их кредо — лови преступника любой ценой, всеми доступными способами. Именно поэтому Лили, вместо того чтобы пикироваться сейчас с Генри Ченом на празднестве в честь помолвки своей сестры, исследовала в настоящий момент место преступления посреди трущоб. И это лишний раз доказывало: во всем имеется светлая сторона.
Лили встретилась взглядом с О'Брайеном и кивнула.
— Действуй, — сказал он, вставая между ней и собравшейся у ограды толпой, старательно щелкая вспышкой фотоаппарата.
О'Брайен не был велик и не мог полностью загородить ее собой, но благодаря ему стало сложнее рассмотреть, чем именно она занимается. На мгновение чувство признательности захлестнуло Лили. Поставив на землю сумочку, она приблизилась к трупу, опустилась на колени и коснулась руки мертвеца.
Рука безвольно обмякла — труп еще не окоченел. Кожа была мягкой. Кисть казалась голубоватой, на лице — багряный оттенок. Синюшность минимальна. По этим признакам преждевременно было делать заключение, но похоже, что смерть наступила незадолго до того, как в 23:04 диспетчер получил анонимный звонок.
Ногти мужчины были чистые и коротко подстриженные. Квадратной формы. Пальцы коротковаты для широкой и плоской ладони. На суставах частично зажившие ссадины — значит, несколько дней назад он с кем-то подрался. Бледные ногтевые пластинки. Никаких колец.
И ноль реакции от ее собственного тела.
Кровь, стекавшая по руке, засохла черновато-бурой лентой, которая чуть потрескалась, когда Лили слегка повернула руку погибшего к свету. К крови прилип клочок шерсти, похожей на собачью. Лили прикоснулась к нему.
Ощущение было сродни тому, как, прикасаясь, чувствуешь хранимое камнем тепло солнца после заката. Или как, уже отложив дрель, все еще чувствуешь в руках вибрацию.
Хотя то, что она ощутила, не было ни теплом, ни вибрацией. Лили никогда не удавалось подобрать слово, которое бы точно отобразило ощущение от прикосновения к магии, но чувствовала она ее безошибочно. Как-то раз Лили пыталась объяснить это сестре — не старшей безупречной сестрице, а младшей сестренке, Бет. Если день за днем прикасаешься к чему-то мягкому, то, когда потрогаешь грубое, непременно почувствуешь. Даже если шероховатость будет едва заметной, как сегодня.
Нет, подумала Лили, осторожно опуская руку мертвеца. Вряд ли в лаборатории удастся хоть что-то узнать об убийце. Не больше того, что смогла выяснить она сама, коснувшись клочка шерсти, который тот невольно оставил на теле жертвы. Лили поднялась.
— Итак, был ли прав истребитель животных? — спросил О'Брайен. — Или я попусту трачу время, собирая улики?
Лили внимательно посмотрела на него:
— Поступай в соответствии с предписаниями.
Он закатил глаза:
— Ну конечно, ты еще будешь меня учить, как выполнять работу.
— Извини. — Лили выдохнула, вместе с воздухом из легких изгоняя из себя эмоции. — Да, Филипс прав. Пострадавший был человеком, а убийца — оборотнем.
Ты хочешь сказать — лупус. — О'Брайен шевельнул бровями. — Относительно этого нам раздали памятки. Во множественном числе — лупи, в единственном — лупус.
— Называй убийцу как хочешь, — пожав плечами, нетерпеливо бросила Лили, глядя на собравшихся у ограждения зевак. — Надо бы нанести визит в адский клубешник.
Через пятнадцать минут помощник коронера объявил, что потерпевший умер, личность установлена, и Лили узнала кто он таков: Карлос Фуэнтес, двадцати пяти лет от роду, На водительских правах значился адрес: улица Вест Томасон, дом 4419, квартира ЗЗС. Филипс поместил водительское удостоверение в полиэтиленовый пакет. Лили отправилась побеседовать с любезными горожанами.
