Посмотри мне в глаза - Касандра О'меил
Военным приходится приложить все усилия, чтобы сохранить остатки цивилизации и взять под контроль отдельные регионы. Вся власть переходит генералам, командирам и солдатам. Больше никакого правительства и мэров, больше никакой демократии. Военным пришлось сдерживать обе стороны, создавая полностью закрытые территории со строгим контролем. Армия отгородила людей от мутантов. В каждом из сохраненных районов были созданы базы, где продолжились исследования измененных, поиск причин и решений проблемы. Попасть в такие места снаружи было практически невозможно, но в них сохранялась жизнь и относительное спокойствие. Другого выбора не было, иначе мир бы полностью погиб в этой схватке мутантов и людей.
Глава 1
Десять лет спустя…
— Опять ничего, — ворчу под нос, изучая последние результаты анализов.
В лаборатории никого нет и разговариваю я скорее сама с собой. Предпочитаю работать в одиночестве, чтобы никто не мешал моим экспериментам. Я провожу здесь все свободное время, изучая мутантов. Иногда мне приходится заниматься солдатами, но только в самых серьезных случаях.
— Кира, там привезли двух раненных, — без стука заглядывает в мою дверь старший врач лечебного блока. — Мы подозреваем, что один из них может быть заражен. Сможешь спуститься?
— Позже, — отмахиваюсь от коллеги.
Не хочу отвлекаться от анализов, особенно когда речь идет о последних каплях крови, оставшихся от погибшего пару часов назад мутанта. Возможно, я смогу понять, что прошло не так с его ДНК, из-за чего он так быстро скончался. Все врачи на базе знаю протокол действий при обнаружении инфекции, ему явно не стоило приходить ко мне с такой глупостью.
От раздраженных мыслей меня отвлекает писк аппарата, означающий что очередной анализ готов. Буквально подпрыгиваю от радости, замечая знакомые изменения в графиках, но потом расстроенно бросаю бумагу на стол — вновь неудача. Кручу в руках последнюю пробирку, размышляя, что могло пойти не так.
Моей основной задачей на главной военной базе северного региона является всестороннее изучение мутантов. Именно мне подчиняется самая крупная лаборатория в округе. Я ведущий ученый и военный врач, но именно мне удалось заслужить уважение среди коллег и военных в свои двадцать пять. Многочисленные эксперименты и опыты на несчастных принесли свой результат — я разработала сыворотку, лишающую мутантов всех сверхъестественных сил.
Она главное достижение на сегодняшний день, изменившее распределение сил между мутантами и людьми. Теперь любой измененный, оказавшийся в наших руках, становится безвредным. Больше нет необходимости убивать самых опасных из них. А значит можно изучать их достаточно долго, что очень важно для моей работы. Ведь сила мутанта зависит от степени воздействия на него мутагена.
Смотрю на ампулы с вирусами, которые хранятся в небольшом холодильнике. Опасная зараза в свободном доступе, за столько лет ничего не изменилось. Когда-то давно случайно разбившаяся ампула стала причиной смерти прошлого врача, занимавшего эту лабораторию… Все произошло быстро и обидно. Пробирка просто лопнула в руках, осколком стекла разорвав перчатку и поцарапав кожу. Этого оказалось достаточно, чтобы концентрированный вирус проник в кровь. Справиться с инфекцией организм не смог, никакая поддерживающая терапия не дала результат, а направленной вакцины еще не было.
Мама работала здесь с самого начала эпидемии, она была одним из лучших инфекционистов, поэтому нас и забрали жить на базу практически в первые дни начавшегося апокалипсиса. Я выросла в этой лаборатории, помогая маме в изучении вирусов, запоминая основы и помогая докторам в мелочах, до которых допускали ребенка. Моими книжками на ночь были научные труды о вирусах, бактериях и анатомии человека.
Все, что осталось у меня после нее, это военная база и лаборатория, в которой я знала каждый уголок. База стала моим домом, обителью и приютом. Здесь я была знакома со всеми, меня любили и принимали за равную. Все же не каждый ребенок с такой легкостью постигает знания такого уровня. Не связать свою жизнь с медициной было невозможно. Только я стала не простым врачом, как была мама. Я — специалист-генетик, с основным направлением «мутанты».
— Кира, ты подойдешь? — Вновь без стука.
— Во-первых, тебя стучать не учили? — На этот раз я встаю со своего места и разворачиваюсь к нежданному гостю с намерением высказать все, что о нем думаю. — Во-вторых, вы сами справиться не можете с обычной инфекцией? Что за необходимость отрывать меня от работы, Кайл?
Мужчина стоит в дверях моей лаборатории и молчит, чем раздражает еще сильнее.
— Мне охрану нужно поставить у дверей, чтобы спокойно заниматься исследованиями?
— Больше не потревожу, — обиженно отвечает коллега, чем заставляет меня фыркнуть. Будто мне важны его чувства.
Особый статус среди военных я получила еще и тогда, когда начала отношения с генералом. Он милый мужчина, который умеет поставить на место любого. С его появлением на базе появился порядок и соблюдение правил. Его слушаются и уважают. Но когда речь идет о близких — он нежный и заботливый. С ним мне удобно и спокойно, чего еще можно пожелать?
Но не только влияние мужчины позволило мне вести себя так нагло с окружающими. Меня уважает большинство военных, ведь именно мне удается реализовать свои гениальные задумки, которые на первый взгляд кажутся безумными. Никто кроме меня так хорошо не разбирается в мутантах, и это ни капли не хвастовство. Просто это моя специализация…
Если бы окружающие знали всю правду, то давно бы пустили пулю мне в лоб.
Разглядываю снимок последнего погибшего мутанта, прикрепленный в верхней части медицинской карты. Молодой парень смотрит на меня потерянным взглядом. Неудивительно, ведь фотография сделана уже в моей лаборатории. Мне проще запоминать подопытных по внешности и номерам, ну и по результатам, которых в этот раз не было.
Характерной чертой всех мутантов остаются их необычные глаза. Фиолетовые или сиреневые, будто светящиеся изнутри. Они ужасают и привлекают внимание своей красотой. Яркие и светлые, насыщенные или не сильно выделяющиеся — они всегда поражали своей необычностью и уникальностью с самых первых дней. Этот парень не стал исключением, у него был светло-фиолетовый оттенок радужки, перемешанный с его родным голубым. Получилось весьма
