Развод со зверем - Анна Григорьевна Владимирова
— Лариса Дмитриевна, речь шла об операции, — усмехнулся один из охранников. — Запрещено смотреть на заключенных, которые будут пациентами.
— Понятно, — выдохнула я нервно.
Сава ждал меня в коридоре.
— Выдыхай, все нормально! — бравировал он, шагая впереди, будто это он ведет меня, а не охранник.
Естественно, выдохнуть не получилось. И не потому, что окружала меня странная реальность. Хотя, это добавляло остроты происходящему. Снаружи это место казалось таким мрачным и заброшенным, расположенном черт-те-где в глуши, что в жизни не догадаешься, как тут все изнутри. Мы с Савой шли за охранником по светлому коридору, звеневшему белизной. Никакой тебе кривой плитки или перегорающих ламп. Как в фантастическом фильме — идеальная геометрия пространства.
У меня колотилось сердце. Потому что я начала думать, смогу ли я соответствовать этому Князеву. Я совершенно не ожидала, что придется ассистировать настолько серьезному хирургу. И со мной не оговаривали сложность предстоящих операций, на которых придется присутствовать. Стало тревожно — им что, все равно? А, может, все же я — отличный хирург?
Ладно. Разберусь по ходу.
— Сначала идем на совещание, — тихо сообщил мне Сава. — Познакомишься с Князевым.
С нижнего этажа нас забрал просторный лифт, и мне показалось, что довольно высоко с нами взлетел. Или опустил вниз — не понять. Мой вопрос про этаж проигнорировали, а Сава отрицательно качнул головой. Видимо, это был вопрос, который не стоило задавать.
Когда створки лифта открылись, мы оказались в широком коридоре, который привел нас к комнате отдыха для персонала. Выглядела она как президентский номер — ковры, кресла, барная стойка и стол, а также аквариум в пол стены, заменивший окно. У меня пересохло в горле от происходящего.
— Я бессилен, — донеслось до меня вдруг так неожиданно, что я сбилась с шага. Этот голос заставил забыть обо всем — и о странном месте, и о собственном выражении лица.
Комната отдыха отделялась от зала совещаний прозрачной дверью и оказалось соответствующей всему увиденному ранее. Окон тут не было, но иллюзия дневного света поддерживалась умелым искусственным освещением. За круглым столом расположилась команда врачей, судя по форме, у входа — неизменная охрана с серьезными лицами.
— Все, что требовалось от ваших спецов — начать непрямой массаж сердца, — продолжал мужчина, — обеспечить проходимость дыхательных путей и использовать дефибриллятор правильным образом. А вы что сделали?
И не сказать, что он кричал, но от его голоса хотелось провалиться сквозь землю, сдать задом до ближайшего канализационного люка и никогда больше не заходить в операционную. Меня провели к столу, и только заняв свое место, я подняла глаза.
Сразу стало понятно, что имел ввиду Сава, когда говорил, что взгляд у этого Князева, мягко сказать, тяжелый. А меня вдруг как-то неожиданно на нем заклинило. Нет, этот был настоящим профи — сомневаться не приходилось. Уверенность и призрение ко всем в комнате перли у него из каждой поры. Одет по деловому — рубашка с ослабленным воротом и пиджак. Дальше было не видно, но сомневаться не приходилось — там полный комплект уверенного в себе богатого мужика со сногсшибательной внешностью. Такой не будет домогаться бледно-рыжую подчиненную и потом увольнять ее за то, что не дала залезть к себе в трусы. За такими женщины сами бегают толпами. Князев же еще и укомплектован точным пониманием того, сколько стоит каждая его минута. Он не хочет быть здесь, не ждет вразумительных ответов на свою критику и презирает каждого, кто тут сидит. Деньги его вообще не интересуют. Идеальный вариант, чтобы растоптать все то, что от меня еще осталось. К счастью, он не смотрел на меня и вообще не придал значения моему появлению.
Но тот, к кому было обращено его внимание, выглядел соответствующе — его лысина блестела от пота, рот приоткрыт, а пальцы отстукивали подушечками нервную чечетку по столу. При этом он был старше Князева и, уверена, ненавидел его сейчас очень сильно.
— Алексей Антонович, у вас есть комментарий по ситуации? — взял голос мужчина, сидевший так, что мне не было его видно прежде. Пришлось слегка податься вперед.
Говоривший оказался единственным в деловом костюме помимо Князева. И ему в глаза вообще не хотелось смотреть никогда в жизни. Что у них тут за заседание богов? Куда я попала?
— Наша ошибка, Лев Давидович. Нельзя не признать, — кивал лысый.
— Понятно, — не скрыл разочарования в голосе Лев Давидович.
— А еще мне интересно, как я должен обсуждать подробности операции с теми, кто не проходит по классу допуска, — вдруг процедил Князев, и я обнаружила, что смотрит он прямо на меня.
Спина сама согнулась под его взглядом. Я кашлянула и вжала голову в плечи.
— Ничего тебе с ними не придется обсуждать, — поднялся Лев Давидович, не придав значения раздражению Князева. — Их проинструктируют мои специалисты. А твое дело — просто указывать, что делать остальным в операционной. — Он обернулся к присутствующим. — Все могут быть свободны.
Я поднялась и уже собралась покинуть комнату вместе с остальными, когда меня вдруг окликнули.
— Лариса Дмитриевна, можно вас?
Я обернулась и увидела рядом с собой Льва Давидовича.
— Здравствуйте, — глухо каркнула, стараясь не сжаться от его непринужденного касания, призванного представить меня Волкодаву.
Да. Подходящее прозвище.
— Ярослав Сергеевич, разрешите познакомить вас с вашей ассистенткой. Лариса Дмитриевна Савина.
Наши взгляды с Князевым встретились, и у меня будто замкнуло что-то внутри. Глаза у него были какие-то почти прозрачные, а взгляд продирал холодом до мозга костей.
— Я сказал, что мне не нужен ассистент, — вдруг лязгнул железом его голос. — Уведите ее отсюда.
И Князев обошел нас и удалился, оставляя меня с широко раскрытыми глазами пялиться туда, где он только что стоял.
1
***
— Ярослав…
Я обернулся, встречаясь с горящим взглядом Льва. Еще бы, заставить его бежать следом может не каждый. И мне по-хорошему не стоило этого делать.
— Мне нужно готовиться к операции.
— Она — твой новый ассистент, и это не обсуждается, — зло прорычал он. — И, честно говоря, меня уже достали твои фырканья. Может, ты себе тут уже камеру для отсидки присмотрел?
— Достали? — понизил я
