Дом и два жениха в придачу - Катя Водянова
До меня не сразу дошел смысл его слов, а когда это случилось, то от возмущения к щекам прилила кровь. Он всерьез обвиняет меня в махинациях ради наследства бабушки Риты? Или хуже того – в ее убийстве?
— Да как вы смеете! – возмутилась я и подскочила на ноги. – Я почти каждый день бывала у нее и помогала!
— Вот и я говорю, что непонятны причины такой доброты. Навевает, знаете ли, нехорошие подозрения. Если бы не заключение уважаемого патологоанатома о причинах смерти Астрид, то вас бы уже допрашивали в полиции. Но в ее возрасте даже яды не нужны: дай еды пожирнее, подговори выпить бокал вина или погулять подольше…
Я не выдержала и влепила ему пощечину, на что Тилль только фыркнул с выражением: можешь и дальше изображать обиженную невинность, но я-то знаю, что с бабушкиным наследством нечисто.
В глубине души мне тоже было неловко от такого подарка судьбы, и попроси он другим тоном, я бы сама помогла ему упаковать и вывезти библиотеку госпожи Вильхоф, но не после таких обвинений!
— Знайте, я намерена найти записную книжку Крыжевской в ближайшее время и приложить все усилия, чтобы вам не досталось даже каталога шляпных фасонов за прошлый год.
— Взаимно, госпожа Белокосова, — процедил он. – Так что не разбрасывайте слишком свои вещички, когда заедете в дом. А зная подобных вам, уже наверняка собрали чемоданы.
— Вы подобных мне еще не встречали! – бросила я, развернулась и поспешила прочь из парка к трамвайной остановке.
Фраза как из бульварного романа, но доля правды в ней была. Девушек на факультете редких и мертвых языков обучалось всего трое, и только одна, то есть я, изучала еще и криптографию. Так что я действительно редкая… молодец, а не то, что обычно говорили другие, призывавшие поскорее выскочить замуж или освоить другую профессию.
Но идти домой не хотелось, поэтому я завернула в университет. На выходных основные корпуса были закрыты, зато в библиотеку пускали спокойно, а мне нужно закончить перевод с фейского. Который не так прост, как кажется. Тьма времен, артиклей, суффиксов, и как вишенка на торте: слова меняют свое значение в зависимости от того, в какой части предложения стоят!
Все же удивительный язык и удивительный народ, пускай и почти скрывшийся от людей на своих землях. Вот в Тилле Лайтнере ничего удивительного не было, кроме внешности. Я еще не встречала настолько красивых мужчин: с хорошей фигурой, мужественным разворотом плеч, правильными чертами лица и выразительными темными глазами, что смотришь – и земля уходит из-под ног. И все это великолепие досталось совершенно мерзкому типу. Он будто увидел меня, сразу возненавидел и решил растоптать.
Нет, отчасти Тилля можно было понять: явилась какая-то незнакомая девица и отхватила себе половину его наследства. Но судя по одежде и запонкам, Лайтнер точно не бедствовал. И навещай он бабушку почаще, наверняка бы пересекся со мной и не строил своих глупых теорий!
Нет, конечно же я не понесусь в дом бабушки Риты в ближайшие дни. Выжду пару дней и тогда, захватив кого-нибудь из родни для уверенности, поеду осматривать дом и искать записную книжку. В конце концов я больше всех общалась с бабушкой Ритой, и знаю все места, где она «теряла» вещи. И надо будет кормить котов, вряд ли Тиль о них позаботится.
Глава 2
Дело двигалось к вечеру, когда я все же покинула библиотеку и нехотя отправилась домой. Для чего пришлось прокатиться на трамвае, а затем еще идти пешком до нашей утопающей в цветах улице. Этот район Тергорода был относительно новым, построенным уже при Рудской власти, хотя архитекторы постарались вписать его в архитектуру древнего города. Точнее, древним здесь был только замок и оборонительный ров, поочередно защищавший то одно, то другое, то третье государство, и еще несколько улиц и разбросанных в окрестностях домов, вроде того, что принадлежал госпоже Вильхоф. Остальная часть города – новостройки, возведенные за последние сто лет, когда правитель Норнга решил выдать эти земли в качестве приданого принцессе, вышедшей замуж за Рудского царя.
Тогда же вокруг сурового замка Кливштадт вырос наш приграничный городок, знаменитый своим университетом, несколькими мануфактурами и шпионскими скандалами, случавшимися здесь раз в несколько месяцев. Формально между Норнгом, Гританией и Рудой был мир, как и на всем остальном континенте, но это не мешало кипеть работе разведок и контрразведок. А наш городок, постоянно кишащий новыми людьми, подходил для этого лучше прочих.
Здесь даже феи отметились, устроив несколько лет назад грандиозное побоище с местными спецслужбами. Тогда в небе летали такие всполохи, что видно было из любой точки города.
За такими мыслями я и не заметила, как добралась к дому, прячущемуся за резным забором. Когда-то его выдали отцу, как именитому инженеру, приглашенному отладить работу местного вагоностроительного завода, и на радостях родители решили произвести на свет еще двоих дочерей к трем имеющимся.
Двое старших уже успели выскочить замуж, настал мой черед, и с этим было туго. Не то чтобы я специально отпугивала женихов, они сами сбегали после тонких намеков, что я не собираюсь осесть дома за тем самым серебром и пирогами. Или рассказов о тонкостях перевода рунного письма. А это обширная и благодатная тема, хотя бы потому, что рунами записано подавляющее большинство заклинаний. В том числе те, что считаются сейчас утраченными.
Я снова задумалась и в последний момент заметила, что рядом с нашим домом стоит новенький мобиль. Такой черный, длинный и блестящий, как будто только сошедший с конвейера.
— О, Ярочка, наше солнце! – бабушка с причитаниями выбежала на крыльцо и всплеснула руками. И это насторожило меня куда больше, чем подозрительный мобиль. Обычно она с порога начинала бурчать и вычитывать мне за долгие отлучки. – Вся-то она в делах, — продолжала болтать бабушка и толкать меня в дом, — вся-то в учебе. Заканчивает в следующем году университет, учится на отлично.
— По специальности редкие и мертвые языки, пишу дипломную о переводах со старорудского, — также мило проговорила я, нарочно повысив голос, затем зашипела на ухо бабушке. – Если там еще один жених, то лучше выпроводите его сами, иначе это сделаю я.
—
