Хозяйка древнего замка, или Таинственный граф в наследство - Анна Жнец
Этот мужчина, его тон, его взгляд мне категорически не нравились. Незнакомец казался человеком жестоким, злым, беспринципным. От него веяло опасностью.
— Уверен, трудно не будет. Теперь, когда вас по закону определили опекуном Его Сиятельства, вы легко сможете все провернуть, и каждый из нас получит то, чего хочет.
Опекуном?
Все провернуть?
О чем это он?
С хитрым видом незнакомец достал из кармана какую-то вещь и протянул мне.
Что это?
Глава 2
Я покрутила в руках маленькую бутылочку, закупоренную пробкой из воска. Внутри была жидкость, прозрачная, как вода.
— Лекарство, — пояснил мужчина в ответ на мой вопросительный взгляд, но его ухмылка… Его ухмылка наводила на нехорошие подозрения. — Добавляйте в питье графа дважды в день.
Наверное, в моей ситуации лучше было молчать, но я не смогла удержать язык за зубами:
— Для чего это?
Стеклянные стенки флакона, сперва холодные, быстро нагрелись от тепла моей ладони.
— Вы знаете, для чего, — прищурился мужчина в соседнем кресле. — У нас с вами общая цель. Помните о кредиторах, леди Кейдж. Если в вас внезапно проснулась совесть, вспомните о том, что дом ваш заложен и очень скоро вы останетесь без крыши над головой.
Это была правда. Владелица моего тела с детства привыкла к роскошной жизни, но с рождением внебрачной дочери лишилась наследства и родительской поддержки.
«Позор семьи», — так назвал Клариссу отец, перед тем как вышвырнуть ее вон из родового гнезда.
Конечно, молодую мать не оставили совсем без средств к существованию. Сослали подальше, в глухую провинцию, и выделили небольшое содержание, которого, разумеется, не хватало на все ее потребности.
Работать Кларисса Кейдж не желала, считала это ниже своего достоинства, а жить на широкую ногу хотела очень, поэтому со временем влезла в долги. В этом она, к слову, винила свою малолетнюю дочь, а еще немного — родителей.
— Итак, вы готовы завтра переехать в Вулшир и взять на себя обязанности по уходу за графом? — уточнил мой гость, и я кивнула, потому что, как он и говорил, назад пути не было. Кларисса Кейдж зашла слишком далеко, связалась с опасными людьми, узнала об их коварных планах — пойти на попятную ей не позволили бы. — Тогда утром я пришлю за вами экипаж.
Когда этот неприятный тип скрылся за дверью, я почувствовала облегчение. Наш короткий разговор вытянул из меня последние силы. Я так разнервничалась, что даже платье под мышками намокло. Каждую секунду я боялась выдать в себе притворщицу неосторожным словом или необычным для Клариссы поведением. Опасалась, что мне зададут вопрос, на который я не буду знать ответа, потому что моя память полна белых пятен.
Со вздохом я взяла в руки плед и начала подниматься по лестнице.
«Надо со всем этим разобраться, — думала я. — Если графа пытаются отравить, надо ему помочь. А еще Лиззи…С ней тоже надо что-то делать. Боже, сколько проблем! Голова идет кругом».
На чердаке пахло грязью, сыростью и пыльными тряпками. Гнилые доски скрипели под ногами при каждом шаге. Старая мебель, накрытая белыми простынями, выплывала из темноты, напоминая призраков.
Пришлось зажечь масляную лампу, потому что окошко под крышей было маленьким и почти не давало света, да и время близилось к вечеру. На горизонте, над колосящимся полем, уже зажглась алая полоса заката.
— Лиззи? — я опустилась на колени возле дивана, за которым пряталась девочка.
Миска из-под каши была вылизана до блеска и стояла на полу. От нее за диван тянулась дорожка, проложенная в густой белой пыли. Оттуда, где эта дорожка заканчивалась, из темноты, до меня доносился тихий звук дыхания.
— Здесь холодно, я принесла тебе плед.
Не дожидаясь ответа, даже не надеясь на него, я быстро протолкнула ткань в укрытие Лиззи.
За спинкой дивана послышалось копошение. Малышка пыталась завернуться в одеяло. Это было непросто, учитывая тесноту ее убежища.
— Смотри, это тоже для тебя, — когда снова стало тихо, я осветила лампой шоколадку в своей руке.
Лиззи в полумраке шумно сглотнула, но не соблазнилась угощением.
Выманить ее не получилось. Я знала, что просто не будет, но все равно расстроилась.
— Держи, она твоя. Тебе не надо меня бояться.
С шоколадкой я поступила так же, как с миской каши и пледом, — сунула в щель за спинкой дивана и отстранилась, чтобы Лиззи не боялась приблизиться. Спустя некоторое время из темноты возникла белая детская ручка и жадно схватила сладость.
Захрустела бумажная обертка. Судя по звукам, Лиззи развернула подарок и принялась за еду.
«Не догадалась принести ей чаю», — подумала я, но не решилась оставить девочку, чтобы спуститься на кухню.
Время шло. Я зябко поежилась — сама продрогла на этом проклятом чердаке, полном сквозняков, а дочка Клариссы, похоже, собралась здесь заночевать. В грязи и пыли. В холоде. Среди пауков и ночных кошмаров, рожденных темнотой и детской фантазией. Этого допустить было нельзя. Заболеет ведь!
В ход пошла тяжелая артиллерия. Фарфоровая кукла. Нарядная красавица с белыми локонами и кокетливой шляпкой.
— Лиззи, это подарок.
Я положила куклу перед собой. Чтобы взять ее, малышке придется покинуть свою диванную крепость.
— Я дарю ее тебе. У тебя же две недели назад был день рождения.
Я старалась говорить мягко, ласково, вкладывая в свой голос всю нерастраченную нежность и желание стать матерью. Я надеялась, что мой добрый тон успокоит Лиззи, заставит ее мне довериться.
Разумеется, так просто девчушка не сдалась. Несколько минут я купалась в напряженной тишине, но чувствовала, что искушение велико: Лиззи отчаянно желает получить куклу и не сводит с нее глаз. Это же была ее мечта. Игрушка! Первая! Своя! Личная. Настоящая. Как тут отказаться?
Медленно, осторожно малышка начала красться к кукле.
Из темноты возникло ее бледное, отощавшее личико с огромными глазами и острым подбородком. Но где же круглые румяные щечки, какие бывают у всех детей? Щеки у Лиззи запали от голода, тонкая кожа обтянула скулы.
— Боженька услышал и заколдовал тебя? — шепнула она с надеждой и настороженностью во взгляде. — Я долго молилась. Каждую ночь. И он услышал, да? Ты теперь другая? Добрая? Ты теперь будешь меня любить?
Глядя на меня невероятными чистыми глазами, она заплакала.
Слезы потекли и по моим щекам.
Глава 3
Свою первую и пока единственную куклу Лиззи прижимала к груди, как
