Лавка редкостей, или Наташа, ты попала! - Ксения Никонова
— Где я? — невольно вырвалось вслух.
Так, Наташа, гадать будешь после. А пока надо действовать.
Телефон! Первым делом позвонить в МЧС, а потом все остальное.
Я автоматически похлопала себя по карманам и обнаружила, что, во-первых, телефона нет, и, во-вторых, карманов нет тоже. Да что там карманы! Даже джинсы мои испарились, превратившись в длинную, до пола юбку с оборками. А вместо толстовки появилась странного фасона сорочка с широкими рукавами, стянутыми на запястьях ленточками.
В голове возмущенно всплыло: «Неужто это маньяк меня еще и раздевал? Ужас! Нахал!»
Надо постараться вспомнить, как это произошло. Последнее, что осталось в памяти — я лезла на стеллаж за сковородкой для новой экспозиции, потом погас свет. Потом…
Я так и застыла с открытым ртом. А дальше что? Пустота. Черная дыра. Вакуум. Даже интересно, когда и как шустрый Антончик все это провернул?
Глава 1.3
Я огляделась. Ох и странное место. На первый взгляд действительно музей. Только поменьше и захудалее, что ли. Пылища кругом, по углам тенета висят. А у нас уборка по графику каждый день, при надобности и по два раза. А здесь ничего не мыли полгода, не меньше!
Я присмотрелась внимательнее — стеллажи по стенам заставлены без всякой системы весьма странными экспонатами. На стойке небрежно брошена корзина и пара шляпных коробок. Где я? Что это? Антикварная лавка? Да, больше похоже на то. Но я знаю всех антикваров в городе, мы постоянно наведываемся к ним в поисках интересных вещей. Ни на один из городских магазинчиков это место похоже не было. Так где же я?
И тут меня словно ударило током. Какая разница, где? Отсюда надо было бежать. Срочно! Пока маньяк не вернулся. Не так уж сильно я его прибила.
Я оглянулась в сторону двери и поняла, что до смерти боюсь выходить наружу. А вдруг он караулит там? Я на цыпочках подкралась к окну, сдвинула пыльную штору и осторожно выглянула на улицу. Зря я это сделала. Ой, зря. За окном…
Я на всякий случай протерла глаза. Это уже совсем ни в какие ворота не лезло! За окном оказался совершенно незнакомый город: мостовая, каменные старинные дома, кованый фонарь. Прямо напротив дома, где я сейчас пряталась, висела большая жестяная вывеска с жизнерадостной надписью: “Сладкий пончик”.
От увиденного мысль: “Где я?” — приобрела совсем другой смысл.
Сон, наверное, это — сон. Или затылком приложилась так, что нагрянули глюки. Я подняла руку к голове и выдернула первый попавшийся волосок. Ай, больно!
То, что волос оказался белого колера, меня окончательно доконало. Я брюнетка! Родилась такой, и в блондинку отродясь не красилась. Откуда на мне это?! Дико захотелось заорать, я едва успела прихлопнуть ладонью рот и принялась глубоко дышать, успокаивая сама себя.
В голове мелькали мысли: “Что со мной? Как такое возможно? Зеркало! Мне нужно зеркало!” Я заметалась по лавке. Ну должно же здесь быть зеркало! Так, не то, все не то. Обшарпанные сундуки, буфет со старинной посудой, плетеные короба. Ага, вот!
В углу блеснуло серебром, и я устремилась туда. Подлетев на всех парах, изумленно остановилась и уставилась на свое отражение. Мама. Это не я. Совсем другая женщина. Точнее девушка, молоденькая, худая, большеглазая, с пышной светлой шевелюрой, затейливо скрепленной на затылке в объемный узел.
А где же я?! Куда подевалась я? Такого просто не может быть.
Незнакомая мне девица старательно вертелась перед зеркалом, оглядывая себя со всех сторон, и отражение послушно повторяло все ее движения.
Я была от себя таком шоке, что даже про маньяка забыла. Такого не может быть! И все-таки есть.
Другой дом, другой город, другая я.
И тут, чтобы окончательно меня добить, из стены рядом с зеркалом высунулось полупрозрачное старушечье лицо, недовольно нахмурилось и проворчало:
— Не успела толком приехать, а шуму уже до потолка. Чего орешь-то, полоумная?
Глава 1.4
Бабка вынырнула из стены по пояс и грозно воткнула руки в боки. Кружева на ее полупрозрачном чепце задрожали от гнева.
— Ни днем, ни ночью от тебя покоя, Наташа Риммель.
Наташа Риммель?
— Я Шевелева! — попыталась возмутиться я, но тут же сообразила, что веду беседы с призраком и громко взвизгнула.
Бабка поджала губы и вылезла целиком. Оказалась она худощавой, подтянутой. Я увидела длинную юбку, шаль, повязанную вокруг талии, и поношенные башмаки. Поверх шали на поясе призрака висела связка ключей.
Бабка дернулась. Ключи неожиданно звякнули. От этого звука я и очнулась.
Все! С меня хватит. Я отшатнулась назад, с непривычки наступила на подол и шмякнулась на пятую точку. Если раньше у меня болела только голова, то теперь они с филеем завыли дуэтом.
Но я на это почти не обратила внимания. Куда страшнее была другая мысль: “Все, мать, дожила до помешательства”.
Бабка тем временем подлетела ближе, повертела головой и задала ехидный вопрос:
— А женишок-то где? Сбежал? И правильно сделал. С такой, как ты, каши не сваришь.
Такого мои нервы не выдержали. Перебирая руками и ногами, я попыталась отползти, но только запуталась в юбке. Едва-едва смогла подняться и бросилась к дверям.
Плевать на маньяка, против него у меня есть сковородка. А от призрака сковородкой не отмахаешься.
Щеколда поддалась не с первого раза, на адреналине я выдрала металлическую петлю с мясом, распахнула дверь и вылетела за порог.
В спину мне полетел очередной возглас:
— Куда тебя понесло, малахольная? Случилось-то чего?
Вопль придал мне сил. На улицу я вылетела со скоростью пули.
Кинув взгляд по сторонам, убедилась, что лучше не стало. Свежий воздух ничуть не помог. Наваждение не рассеялось, булыжная мостовая под ногами и стоящие вдоль улочки старинные дома никуда не делись.
Оглянувшись на дверь, из которой выскочила, я обнаружила старую выгоревшую вывеску “Лавка редкостей”. Хоть тут угадала.
Вокруг было пусто. Ни машин, ни людей, ни даже электросамокатчиков. Маньяка тоже видно не было. Ну хоть за это спасибо.
А в окнах “Сладкого пончика” как раз-таки виднелись люди, и горел свет. И я поспешила туда. Может, хоть там мне помогут.
Аромат из дверей шел божественный — пахло кофе и свежей выпечкой. Переступив порог “Пончика”, я зажмурилась и попросила у высших сил: “Пусть все это закончится. Пусть это место окажется самым обычным кафе, а я снова стану сама собой”.
Я так задумалась, что сама
