Женись на мне, Дракон - Наталья Бочка
Передо мной стоит утка с перьями и головой. Красивый реквизит.
Мужчина в доисторическом парике, потянулся, оторвал от утки крыло и положил на свою тарелку. Хорошо играет роль голодного аристократа. И вообще очень сильно пахнет едой. Значит, еда настоящая, не киношная.
Кажется, я уже что-то жую, совершенно не помню, как положила еду в рот.
- Попробуйте утку, это что-то совершенно новое изящное и уникальное. Повар сегодня явно постарался для вас, - сказал кто-то рядом.
Я повернулась и увидела лицо старой женщины. На голове у неё словно меховая шапка нахлобучен парик. На чем он держится неизвестно, того и смотрит чтобы не свалился. Было бы очень смешно. Старушка вымучено улыбнулась и скрюченным пальцем указала на утку.
- Она наверное костлявая, и я не ем жирное мясо, - говорю брезгливо.
Люди за столом начали переглядываться и улыбаться.
- Но как же, ваш батюшка сказал, что утка одно из ваших любимых блюд.
Откуда ещё мой папаша тут мог очутиться, да ещё такое сказать.
- Спасибо, я разберусь. За собой смотрите, - сказала я, не слишком учтиво и старушка возмущённо выпучив глаза, сразу от меня отстала, повернулась и начала яростно что-то шептать на ухо соседке.
- Одни сплетницы кругом. Ну, чего уставился, придурок, - сказала я мужчине напротив.
- Я… я, простите.
- Нда, сборище дебилов, – выдохнула я и поискала взглядом фотографа, чтобы понять, когда начнутся съемки.
Ни с одной, ни с другой стороны не увидела человека с камерой.
Черт и поесть хочется, но такая еда мне совсем не подходит. Тут нет ничего диетического. А сама тянусь к мясному рулету и одновременно дотягиваюсь до какого-то блюда с картошкой. Причём такое ощущение, что мозг мой совсем не делает запрета рукам и взгляду. Они везде тянуться и всё хотят захапать, а мозг молчит.
- Кушай милая. Ты должна держать себя в форме.
Я повернулась налево, рядом пожилой мужчина. Он ласково смотрит на меня, прямо любуется.
О, боже, снова поклонник. И опять какой-то дед. Думает, если нарядился в древний камзол расшитый дешевыми бирюльками, то может уже себя царём чувствовать.
А ведь у него на голове корона.
Я поняла, он типа - король, а я типа - его дочь. Ясно.
Хорошо хоть не служанкой нарядили.
Это что получается, я – принцесса, дочь типа этого короля?
Ну хорошо, я не против. Сыграю роль. Может в кино пригласят сниматься.
А тем временем все вокруг, не стесняясь, едят.
-----
Герцог Роберт Нильсон Третий в пути почти сутки. Едет во дворец, по приглашению самого короля. Сопровождает герцога в дальней поездке, верный помощник и слуга Рамон.
- Нужно было ехать верхом, в этой карете растрястись можно. Тем более по их королевским булыжникам? – скорчил недовольную гримасу Роберт.
- Верхом, такой дальний путь? Ты бы устал и не годился для танцев. А сегодня тебе нужно беречь силы. Будешь много танцевать, очень много, Роберт. Аж пока эта девушка, в кавычках, не захочет пригласить тебя погулять, или ещё чего-то. Сегодня, Роберт, ты должен очень постараться, - сказал Рамон, глядя в окно, на показавшиеся вдалеке стены королевского дворца.
- Ты думаешь это так сложно, покорить её сердце?
- Судя по тому, что я о ней слышал, да - это сложно.
- Но ей тридцать, Рамон. Тридцать! Вдумайся в эту цифру. Что я могу говорить тридцатилетней девушке.
- То же что и двадцатилетней. Она ведь не была замужем, значит мозги у нее такие же, как и у более молодых принцесс.
- Вот, ты сам и ответил, она не была замужем и ей уже тридцать. Да ещё и этот портрет… - раздраженно указал на карман Роберт.
- Ну, дорогой мой, выбирай, либо удачная женитьба, либо долговая яма. Твой папаша перед смертью не оставил тебе большого выбора.
- Но почему нельзя просто жить одному? Отдать земли за доги и жить в небольшом охотничьем домике.
- Потому что это твое фамильное наследство. Что ты передашь своему сыну? Ничего? Что ты скажешь своим детям, что когда-то у тебя были угодья и замки, но теперь их нет, потому что ты не захотел жениться на принцессе тридцати лет. Если можно спасти путем женитьбы, нужно делать это, Роберт. Ты и сам хорошо понимаешь, строго сказал Рамон.
- Но как же любовь? - в голосе Роберта отчаяние.
- О чем ты? Тут не о любви вообще речь, а о позоре на всю фамилию, на весь род Нильсонов, а это двенадцать поколений. Гордых и сильных, не сломленных даже захватчиками, держателей земель на востоке. Только твой отец умудрился всё это пустить на ветер, проиграться вдрызг. Человеческие пороки порой сильнее разъедают изнутри, чем вражеские набеги снаружи.
Рамон, как всегда, прав. Это единственный близкий человек, который остался у Роберта. Самое доверенное лицо. Он служил ещё отцу, пока тот в момент прозрения не приставил его к Роберту и велел наставлять и защищать, даже если придётся защитить от него самого. С тех пор, Рамон всегда рядом.
Роберт смотрел в окно и в тысячный раз досадовал на отца, что поступил так с ним.
Почему, ну почему он должен жениться?
И ладно бы на молоденькой, хорошенькой герцогине Паоле Бланке, она хотя бы влюблена в него по уши. Он не слишком в неё влюблен, но попытался бы ради спасения фамильных замков.
Нет же, Рамон непременно советует выбрать принцессу, потому что так настаивает король. Вот ещё головная теперь боль. Королю срочно нужно отдавать дочь замуж, а никто не хочет на ней жениться.
И тут на горизонте показался Роберт Нильсон Третий, с его огромными долгами. Дракон полукровка из рода Нильсонов, самого древнего из родов в королевстве. Конечно король не припустил такого удачного случая.
Какая удача и какой жестокий шантаж. Поставить Роберта Нильсона Третьего перед выбором, которого нет. Конечно, Роберт мог согласиться и на долговую яму, но те страсти, которые рассказывают об этом месте, заставили смалодушничать и согласиться всё же на знакомство с возрастной принцессой.
Хоть посмотреть на неё, а потом уже решать, соглашаться на погибель, или, что тоже возможно, в женитьбе на ней нет ничего страшного.
- Послушай, - Рамон вернул в действительность, - я тебе сотню раз говорил и ещё раз повторюсь, женитьба это ещё не конец жизни, Роберт. В браке тоже можно существовать в своё удовольствие. Ты всего лишь станешь -
