Очень плохая гувернантка - Матильда Старр
– Иными словами, вы довели бедных девиц до полной апатии своими нравоучениями, нудными занятиями и постоянной зубрежкой?
– Вы можете смеяться надо моими методами, – с не меньшим достоинством произнесла я. – Но уверена, вы больше не услышите недостойных сплетен ни об одной из юных леди Квадриш!
“Кем бы они ни были” – добавила про себя.
Он кивнул. Видимо, я была в достаточной степени убедительна.
– Тогда последний вопрос… – мой наниматель выдернул из лежащей перед ним папки один лист, и у меня похолодели руки.
Мой портрет!
Точнее, портрет настоящей Агаты Сильвант, имеющий со мной лишь отдаленное сходство. Пришлось немало потрудиться, чтобы добиться максимального соответствия. Неужели даже перекраска волос не помогла? Иначе почему бы Линдехолл стал так настороженно переводить взгляд с него на меня?
– Слушаю вас, сэр, – произнесла я еле слышно, пытаясь при этом одновременно пониже опустить голову и не потерять при этом воображаемую кочергу, которая заставляет меня держаться как леди.
– Чем вы так рассердили художника, что он решился изобразить вас так… дурно?
И всего-то?
– Боюсь, он не оценил моих высказываний о современном искусстве, – ответила я, в надежде, что лорд не заметил моего облегченного выдоха.
– Иными словами, вы достали и его, – констатировал хозяин дома. – Что ж, возможно, мне стоит познакомить вас с дочерью.
Глава 2
Неужели все прошло гладко? Сердце радостно стукнуло.
– Буду рада. Уверена, юная леди Линдехолл – чудная девочка и мы быстро найдем общий язык, – произнесла я, стараясь улыбаться не слишком широко.
Если уж этому семейству нужна самая чопорная гувернантка в мире, клянусь, не дам ни уголкам моего рта, ни кончику мизинца выйти за рамки, установленные этикетом. Буду святее всех святых.
– Вы подобрали правильное слово. Моя дочь на самом деле совершенно чудная юная особа, – сказал он безо всякого оттенка отцовской гордости в голосе. Скорее уж, я бы назвала его тон озабоченным. – Именно поэтому есть одно важное условие.
Он поднялся из кресла (надо же, какой высокий!), подошел к двери, провернул в замке ключ, вынул его и демонстративно сжал в кулаке. Мы оказались заперты в его кабинете.
У меня сжался желудок, а сердце будто застыло.
Неужели я рано обрадовалась? Он сразу меня раскусил, а потом просто заговаривал зубы? А условием будет раскаяться, сдаться властям и искупить свои грехи на каторге? Извините, но что-то не хочется…
– Сэр, вам не кажется, что ситуация принимает несколько… двусмысленный характер, – протянула я дрожащим голосом.
– Вам нечего опасаться, – в его голосе слышалась насмешка. – Просто разговор требует особой конфиденциальности.
Он прошагал мимо меня к стене и, отодвинув в сторону картину, обнажил дверь сейфа. Я оживилась: а вот и хранилище! Еще одно.
– Скажите, мисс Сильвант, вас не испугает работа с… несколько необычным ребенком? – спросил он, вращая колесо и даже не глядя в мою сторону.
– Разве можно бояться детей? Их души чисты и невинны. – скороговоркой выдала я.
Это отчасти было правдой. Я уж точно не стала бы бояться какой-то там девчонки! Гораздо больше меня пугал ее отец.
И все же несмотря на страх, я умудрилась заглянуть через плечо лорда в сейф. Доли секунды мне хватило, чтобы понять: вещицы, которая меня интересовала, здесь нет. А груда документов и стопка банкнот, которые я успела разглядеть, не имели для меня никакой ценности.
Я спохватилась. Нормальную гувернантку бы очень интересовало, что не так с ее будущей воспитанницей.
– О каких странностях идет речь?
– Прежде, чем мы продолжим, вы подпишете один документ.
Он выложил на стол те самые листки;
– "Договор о неразглашении", – прочитала я заголовок.
– Мне показалось, вы умеете держать язык за зубами, мисс Сильвант, – заявил хозяин дома.
“Вы даже не представляете до какой степени, мистер Линдехолл”, – мысленно ответила ему я.
– Но перестраховаться будет нелишним.
Я бегло ознакомилась с документом. Ничего особенного в нем не было. Мне попросту запрещалось рассказывать кому бы то ни было о том, что будет происходить в стенах особняка.
Честно говоря, я и сама не горела желанием посвящать посторонних в подробности того, что должно здесь случиться в ближайшее время. Поэтому с легким сердцем поставила под документом отрепетированную закорючку с чужим именем. Если подпись станет моим пропуском в этот дом, мне не жалко.
Мой теперь уже работодатель забрал бумаги и отправил их обратно в сейф. Я снова бросила беглый взгляд через его плечо.
Да, вне всяких сомнений, там нет нужной мне вещи.
– Итак, теперь я могу посвятить вас в свою тайну, – вновь заговорил лорд, когда колесико несколько раз провернулось, надежно запирая бумаги внутри.
– Я вся внимание! – поспешила заверить я.
– Скажите, во сколько лет вы впервые почувствовали способность к магии? – неожиданно спросил сэр Линдехолл.
От такого прямого вопроса я опешила. Вообще-то это было совершенно не его дело. И спрашивать о таком, как минимум, бестактно. Я опустила глаза и впервые за этот день совершенно искренне смутилась. Даже, кажется, слегка покраснела.
Всем известно, у девушек магия начинает проявляться вместе с первым циклом…
– Полагаю, лет в тринадцать-четырнадцать, как и все нормальные люди, – ответил за меня хозяин, поняв, что от такой высокоморальной особы, как я, ответа не дождется. – Природа поступила мудро. В это время, как правило, все уже способны отвечать за свои поступки, не подвергать себя и окружающих опасности, в конце концов.
Я в ответ лишь кивнула, стараясь угадать, к чему он ведет.
– Так вот, Элис обрела способность к магии, едва ей исполнилось семь.
– Как?! Это же невозможно! – не сдержавшись, воскликнула я.
– Увы, возможно, – горько усмехнулся лорд. – Последние полгода мы живем как на пороховой бочке. Впрочем, сейчас вы сами все увидите и поймете. Идемте!
С этими словами он, наконец, отворил дверь и уверенно зашагал по коридору внутрь особняка. Я семенила за ним, стараясь не отстать. Возможности присмотреться к обстановке не было никакой.
Ничего, раз уж я здесь задержусь, то так или иначе смогу тут все внимательно изучить. Надо только придумать, как избавиться от общества магической девчонки. Надо же, магия в семь лет!
Могу себе представить, что бы я натворила, если бы мне так повезло в свое время. Многим моим так называемым воспитателям не поздоровилось бы! Впрочем, они тоже не стали бы церемониться и быстро утихомирили “аномалию”. Возможно, навсегда. Так что к лучшему, что такого не произошло со мной.
А вот с неведомой Элис произошло. И для меня это плохая новость. Ну почему мне не могла попасться обычная
