Капелька Солнца (СИ) - Кандела Ольга
Из пекарни я вышел с увесистым бумажным пакетом под мышкой, раздумывая съесть ли лакомство по дороге или все же дотерпеть до дома. Остановился на втором, решив, что запачкать единственный приличный костюм будет совсем некстати.
Однако, вместо того, чтобы добраться до дома чистым широким проспектом, ноги вдруг понесли на ту грязную улицу, где с утра я разнимал трактирщика с нищей девчонкой.
Хотя ещё неизвестно, такая ли уж она нищая… В голове вновь всплыло дорогое платье, мелькнувшее в вырезе балахона. А еще взгляд, который девчонка кинула на откатившуюся булку. Может, она так до сих пор и ходит голодная. И от этой мысли мне отчего-то сделалось совестно. Хотя никакого отношения ни к этой девушке, ни к её бедственному положению я не имел.
Но что-то терзало изнутри. Заставляло бродить по бедняцкому кварталу, всматриваться в густые тени между домами.
Помнится, ещё мой учитель, доктор Айзек говорил, что я принимаю всё слишком близко к сердцу. Слишком много думаю о других, тогда как стоило бы для начала устроить свою жизнь. И что моя отзывчивость непременно принесет мне одни беды. Наверное, так оно и есть. Последние пару лет, с тех пор, как я занялся собственной практикой, я еле свожу концы с концами. Денег только-только хватает на оплату счетов и пропитание. Лёгкий летний костюм — и тот не могу себе позволить.
И, тем не менее, вместо того, чтобы сейчас спешить домой, где наверняка ждет работа и нетерпеливые пациенты, я брожу по грязным улицам и разыскиваю утреннюю незнакомку. Ну точно сумасшедший. Но интуиции своей я привык доверять. И она не подвела меня.
Девушку я нашел у очередной помойки, попавшейся на пути. Усмехнулся, увидев с какой аккуратностью она поддевает крышку мусорной бочки. Заглядывает внутрь, выгнув тонкую шейку. Нет, грязные побирушки себя так не ведут. Не боятся испачкаться. И уж точно не носят аккуратные туфельки на танкетке, а именно такие сейчас были на ногах у моей незнакомки.
Кто же ты такая, девочка? Потерялась, ушла из дома?
В груди родилось любопытство и жгучее желание докопаться до истины. Вот только девушка, завидев меня, испуганно отскочила от бочки и поспешила скрыться за ближайшим поворотом.
— Эй, погоди! Постой! — окликнул я и кинулся следом, свернул на соседнюю улицу и поймал взглядом тень, растворившуюся в расщелине между домами.
Ну что за девица? Как что — сразу прятаться… Интересно, она всегда такая пугливая? Или после встречи с трактирщиком стала шарахаться от людей? Я ж вроде и не страшный совсем. Даже наоборот.
— Эй, ты здесь? Не бойся. Я не обижу, — заглянул в тёмную расщелину. И сперва ничего не разглядел, лишь по шороху понял, что девушка там. А после, когда глаза привыкли к тусклому свету, различил и тонкую фигурку, закутавшуюся в балахон, сидящую на корточках, в попытке казаться меньше и незаметнее.
— У меня ничего нет! — порывисто выдохнула девица, осознав, что попалась.
И правда — в этом тесном закутке она оказалась в ловушке, ведь я перекрывал единственный путь наружу.
— Мне и не нужно ничего, — ответил как можно доброжелательнее.
— Тогда зачем гоняетесь за мной? — нахмурившись, спросила незнакомка.
А я… Проклятье, я не знал, что ответить! Потому что и сам не понимал, зачем побежал за ней. Зачем искал. Что собирался делать, когда разыщу беглянку.
— Я… Я подумал, ты есть хочешь, — на выручку пришёл бумажный пакет из пекарни.
Протянул его незнакомке. Та колебалась несколько секунд, но пахло из пакета так, что устоять было просто невозможно. Я заметил, как она тяжело сглотнула, глядя на мою подачку. А потом, пусть и с опаской, встала на ноги и взяла пакет.
— Это всё мне? — спросила неверяще и сунула нос внутрь. Прикусила губу, явно борясь с желанием немедленно запустить руку в пакет.
— Ну, если ты все съешь… — усмехнулся я.
Девица предвкушающе облизнулась и выудила наружу теплую сырную лепешку. Сразу впилась зубами, чуть ли не застонав от удовольствия. Интересно, как давно она не ела? Судя по тому, как бросается на еду — с утра в желудке не было и крошки.
— Не спеши. Не отберу ведь. — Я привалился плечом к стене дома, с интересом наблюдая за девчонкой. Та целиком съела лепешку. Облизала каждый палец.
К слову, пальчики у нее были тонкие, ухоженные. А зубы, которыми девушка вцепилась уже в бок сахарного кренделя — белые и ровные. И во мне вновь вспыхнуло любопытство.
— Как тебя зовут? — спросил осторожно, не уверенный, что она захочет говорить.
— Айрель, — на удивление легко ответила она. Кажется, страх прошёл вместе с голодом.
— Давно на улице?
А вот теперь незнакомка напряглась. Отвлеклась от кренделя и подняла на меня внимательный взгляд.
— Так заметно?
— Очень… — я опустил взгляд на её туфли, и девушка неловко переступила с ног на ногу.
— Да уж, не очень подходящая обувь для городских подворотен, — констатировала Айрель. — Но другой нет, — виновато пожала плечами и сунула в рот последний кусочек кренделя.
Протянула мне пакет.
— Остальное — ваша доля.
Вот как… Решила разделить угощение пополам. Хотя ясно же, что не наелась.
— Пропустите? — поглядела мимо моего плеча, собираясь выбраться из своего укрытия.
— Да, конечно… — я на мгновение растерялся, но почти сразу отступил в сторону, давая девушке пройти.
Она протиснулась в узкую щель, слегка задев меня плечом.
— Спасибо, — поблагодарила с улыбкой и, поправив белокурый локон, выпавший из объемного капюшона, добавила: — И что помогли утром. Я не забуду.
И, не дожидаясь моего ответа, резко развернулась и пошла прочь.
Я глядел на отдаляющуюся фигурку и никак не мог понять, что же не так…
Внутри поселилось странное чувство. Вроде все сказано, а отпускать ее не хотелось. Что-то было в ней. В нежной улыбке, в ярких синих глазах. Что-то притягивающее, манящее. Словно меня привязали тонкой незримой нитью, и она тянула за собой, вынуждая податься вперед, сделать несколько спешных шагов. Окликнуть.
— Постой! Тебе есть, куда пойти?
— Что-нибудь придумаю, — Айрель вновь пожала плечами. Так, словно этот вопрос и не волновал её вовсе. А вот меня очень даже волновал.
Стоило подумать, что девочка может попасть в неприятность — как на душе становилось тревожно.
Она ведь не бродяжка какая-нибудь. И к жизни на улице наверняка не приспособлена. Уж не знаю, как она здесь оказалась, но оставаться ей здесь нельзя.
И, наверное, потом я пожалею о своем необдуманном поступке, но сейчас:
— Ты можешь поселиться у меня… В смысле… — Я судорожно соображал, что придумать. — Я целитель, у меня свой кабинет на Заречной улице. Ты могла бы мне помогать.
Айрель задумчиво склонила голову набок. Во взгляде читалось недоверие.
— Если захочешь, конечно. Я не настаиваю. Я просто… боюсь, как бы ты в беду не попала. Нехороших людей здесь много. Вдруг кто обидит…
— А ты, значит, не обидишь? — поинтересовалась она и ухмыльнулась.
— Не обижу, — ответил искренне. — Говорю же, я целитель. Одарённый. У меня и лицензия имеется, — я уже полез во внутренний карман, но вовремя остановил себя. Неужто буду у неё перед носом бумажкой трясти? Дурак!
— Я заметила. Что одарённый, — она опять усмехнулась.
Должно быть, я выглядел глупо… Проклятье! Не стоило вообще заводить этот разговор!
— Хорошо, — неожиданно ответила Айрель, и я удивлённо вскинулся.
— Что?
— Хорошо, я согласна, — повторила она и улыбнулась. Открыто так, солнечно. И ответная улыбка не заставила себя ждать.
Неужели вот так просто? Согласилась? А как же приличия, предрассудки и то, что мы знакомы от силы полчаса? Хотя, кого это волнует?
Мое предложение было безумием. Ее согласие еще большим безумием. Но в итоге на Заречную улицу мы отправились вместе.
***
Дома ждала работа. Несколько пациентов топтались у парадного входа. На аренду отдельного помещения денег не хватало, а потому приём я вел прямо на дому. Оборудовал холл под зал ожидания, одну из комнат отвёл под смотровой кабинет. Сам же в свое жилище зачастую попадал с чёрного хода, здесь не пересечешься с нетерпеливыми клиентами.
