Наталья Патрацкая - Изумрудный маг
— Сними брюки, приседай без них.
Клава стянула с себя брюки. На девушке остался треугольник с тесемочками. Она присела.
— Фу, голая девчонка, — укоризненно проговорил мужчина. — Ты вся наружу! Ладно, приседай. Приседай, я тебе сказал! — завопил хромой, садясь в кресло.
— Это, что разминка перед сексом? — спросила Елена.
— Я о сексе ничего не говорил.
— А кто нас хотел на диване? — устало спросила Клава, приседая двадцатый раз. — Лучше уж на диване…
— Ложитесь на диван. Обе ложитесь на диван!
Девушки легли рядом на диван: одна в шортах, вторая в трусиках.
Скрип. Стук. Скрип. Стук.
Мужчина вышел из комнаты. Девушки встали. Клава стала натягивать на себя брюки.
Скрип. Стук. Скрип. Стук.
— Почему пресс не качаете? — спросил хромой.
— Приказа не было, господин полковник! — бойко сказала Клава.
— Я не полковник. Я — боцман в отставке.
— Что и покомандовать некем? — жалостливо спросила Клава.
— Молчать!
— Какой голос…
— Разговорчики в строю…
— Мы вам, зачем нужны? — спросила Елена. — Давайте я стол накрою, покормлю вас.
— Накрывай!! — крикнул хромой.
Елена быстро пошла на кухню.
Клава, все никак не могла брюки застегнуть, слишком они были узкие.
— Какая ты несуразная девчонка, — с теплотой сказал мужчина.
— Обижаете, господин боцман.
— Поверишь, нет…
— Поверю, господин адмирал!
— Куда хватила! А звучит красиво, так меня еще не называли.
— И сколько у вас женщин в месяц бывает?
— Ни одной.
— Поподробнее! Вы вторгаетесь в квартиру к женщине, ее не грабите, не насилуете. Зачем она вам? — удивилась Клава.
— Смотрю, какие женщины разные. Вот вас двое, а какие вы разные!
— Я лучше.
— Ты убогая.
— Это еще почему?
— Вторая девушка ушла готовить, а ты пять минут плясала, все брюки пыталась застегнуть.
— Я вам не понравилась?
— А ты мне не нужна.
— Простите, а что с вашей ногой?
— Так, шальная пуля.
— Почему нога не гнется? Ее нет? У вас протез?
— Чего прилипла? Не скажу.
— Покажите, я врач. Ортопед, между прочим.
— Так бы и сказала. Так это ты меня лечить не хотела? Не припомнишь меня?
— Не помню вас, у меня много пациентов.
— Долго я тебя выслеживал, долго. Когда я тебя увидел, решил, что ты мне сможешь помочь с ногой.
— Пришли бы в больницу, или ко мне домой, а то к подруге притащились.
— Вы на врачиху похожи. Я вас раньше видел, хотел на испуг взять.
— Вам это удалось. Не стыдно?
— Ты меня не стыди, ты ногу посмотри.
Хромой посмотрел на Клаву, и стал расстегивать брюки. Клава напряглась, много она видела ног на пляже, но этот человек вызывал у нее смешанные чувства. Брюки упали на пол. Одна нога была обычная, волосатая. Вторая нога оканчивалась механическим протезом… Клава потеряла сознание.
Скрип. Стук. Скрип. Стук.
Приковылял хромой на кухню.
Елена посмотрела на мужчину без брюк, и упала вместе с тарелкой, в глазах у нее поплыло.
Очнулись девушки. Посмотрели друг на друга. Мужчины рядом не было. Скрип не слышался. Они встали, и на цыпочках обошли квартиру. Пусто. Дверь в квартиру закрыта. На кухне все было чисто, посуда помыта, кастрюли пустые. Елена решила проверить кошелек в сумке. Кошелек был пуст. Елена пошла к сейфу в шкафу. Модный сейф зиял пустотой своей раскрытой пасти.
— Вот и стук, скрип, — сказала в сердцах Елена.
— Наживешь. Живы и хорошо. Елена, я одна из твоего подъезда не пойду, проводи до дороги.
— Уговорила, провожу.
Подруги вышли на улицу, они вздохнули прохладный, вечерний воздух.
Клава подняла руку. Третья машина подъехала, остановилась. На них смотрел мужчина, его пронзительные, черные глаза впивались в глаза девушек.
— Обе садитесь! — зычно крикнул хромой человек.
Девушки сели на заднее сиденье машины. Между шофером и подругами медленно поползло вверх стекло. Девушки пожали друг другу руки, начинающие нервно вибрировать от элементарного страха. На боковых стеклах медленно поднялись темные стекла, не пропускающие свет.
Подруги оказались в движущейся машине, в полной темноте. Заднее стекло было наглухо закрыто темной тканью. Легкие подруг почувствовали, что вдыхать им нечего. Неожиданно над ними открылась крыша. Крупные звезды заглянули в машину. Машина резко остановилась. В люке крыши появилось лицо с тяжелым взглядом.
— Как себя чувствуете, подружки? — спросил ехидно хромой.
— Хорошо, господин адмирал, — ответила Клава.
— Мы приехали в красную крепость.
Двери машины открылись.
Девушки оказались в лесу перед красной кирпичной стеной. Дверь отъехала в сторону.
Скрип. Стук. Скрип. Стук.
Рядом с ними шел хромой. Во дворе дачи стоял большой круглый стол. Вокруг стола сидели десять женщин.
— Женщины, вашему полку прибыло! Есть еще две девушки. Теперь вас двенадцать человек. Живите дружно. Приглашайте нас к столу.
Мужчина сел на стул типа трона, украшенного трезубцем, перед ним по кругу сидело двенадцать женщин. Тринадцать тарелок стояло на столе. Две женщины подали пищу на стол. Оживления за столом не наблюдалось. Чувствовался всеобщий дамский страх.
— Встать! Сесть! Встать! Сесть! — крикнул властно мужчина, и приступил к принятию пищи.
Женщины выполнили его команду, взяли ложки в руки. Острых вилок и ножей на столе не было. Вся посуда была из чистого алюминия.
Елена невольно оглядела постройки из красного кирпича. Ей было и грустно, и любопытно.
— В моем ведомстве тринадцать комнат, всем по одной. Столовая — на улице, кухня, перед вами. Продуктов закуплено на тринадцать дней, тринадцать дней двери крепости не будут открываться. На вашей работе вас не уволят, вы все в отпуске на две недели. Вас двенадцать — я один. Стены под током. Разойтись!
На столе перед каждой девушкой лежала памятка, на ней стоял номер комнаты, был написан распорядок дня, но обязанности девушек расписаны не были. Девушки вышли из-за стола. Две дамы стали собирать грязную посуду. Одной из них была Елена. Она не понимала, что это все реальность, а не шутка. Елена приняла единственной мудрое решение: быть ближе к кухне, готовить, убирать, мыть посуду, молчать и слушать.
«Слух даруй всем, а голос лишь немногим», — вспомнила она слова Шекспира.
На первое утро одно место осталось пустым. Елена готовила еду на 13 человек. Алюминиевый прибор остался пустым, одна девушка не пришла на обед, на ужин. Что это была за девушка, Елена не успела запомнить. Теперь она пыталась всех запомнить: кто, где сидит, в какую комнату идет.
