Боевая невеста мага - Маришка Вега
Дипломной работой я сделала балкон, увитый розами, который так и застыл во времени. Он теперь украшает родительскую квартиру, чтобы они понимали, ради чего я бросила спорт.
После выпуска мы основали своё дело, которое вполне быстро развивалось. Клиенты рекомендовали нас, поэтому «сарафанное радио» было лучшей рекламой, чем интернет. Уже дважды за последние десять лет расширяли территорию нашего производства прекрасного, как сами называли между собой работу.
Я давно стала носить короткую стрижку, чтобы волосы не мешали, мои голубые глаза и тёмные волосы создавали приятный контраст, так что мужчины меня стороной не обходили, но замуж я совсем не рвалась. Вот ещё – отвлекаться от любимого дела!
Катя нашла себе интеллигента, худого, как фонарный столб и в очочках. Они составляли колоритную парочку, что не мешало трепетно относиться друг к другу. Вот недавно их Машечку взяли в сад, и мне стало полегче, ибо напарница вышла на работу.
Родители позвонили внезапно и безапелляционном тоном заявили, что берут меня на горный курорт кататься на лыжах и ничего слышать не желают.
- Ты на своей работе совсем помешалась, - строго сказала мама. – Мы с папой не молодеем, а хочется тебя увидеть, да разве дозовёшься в гости?
- Дочь, не сопротивляйся, - усмехнулся отец, - там, правда, хорошо. Спуски хорошие, природа красивая, чистый горный воздух. Вместе покатаемся и пообщаемся.
Отказать им было выше моих сил, они правы, видимся мы редко. Поэтому стала собирать чемодан на отдых.
- А что? – сказала со смехом Катя, - Ты всё руки тренируешь молотом, а тут ноги разомнёшь! Езжай, справлюсь я. Толик подсобит, если что.
- Чем? – рассмеялась я. – Моральной поддержкой?
- И что? Это тоже помощь, ты просто не пробовала.
- Поверю на слово.
И вот день отлёта настал. И это чувство тревоги и ли беспокойства не давало мне спокойно дожидаться вечера, когда вылетал наш рейс.
Я уже убрала всю квартиру, дважды переложила вещи, помыла голову ещё раз, полила цветы, отключила холодильник.
В аэропорту рассказала родителям о своём состоянии.
- Не знал, что ты боишься летать, – нахмурился отец.
- Я никогда и не летала, - пожала плечами.
- А ведь точно, - сказала мама, - ну ничего, дело такое, выпьешь таблеточку. Раз не боишься раскалять металл, то и тут продержишься.
Больше эту тему мусолить не стали, так как объявили наш рейс. Мы все расселись по местам, самолёт взлетел, и я даже уснула, а вот проснуться в этом мире, мне было не суждено.
Что там случилось с навигационными приборами, откуда взялся туман и, как мы умудрились врезаться в гору мне уже не узнать, зато я узнала, что другие миры есть, не врали книги.
Глава.2
Аси- лиса
Я медленно приходила в сознание, слышались какие-то звуки, что-то скрипело, шуршало, даже разобрать не могла точно. Тело будто перестало мне принадлежать. Тяжесть огромная. Дышать невозможно.
В больной голосе созрела мысль, что на меня, возможно, упало что-то тяжёлое, отсюда и ощущение. Надо бы ощупать себя, как учат при оказании первой помощи. Оказывать мне её, похоже, некому. Придётся помогать себе самой.
Но эти умные мысли никак не хотели соотноситься с действиями, так как руки я тоже еле чувствовала, поэтому пока получалось кончиками пальцев перебирать снег.
Появилось нехорошее предположение, что я замерзаю. Но до чего же обидно! Выжить при крушении самолёта и замёрзнуть в снегу! От такой несправедливости слёзы наворачивались на глаза. Они скапливались в уголках глаз и казались горячими по сравнению с холодной кожей.
А ведь в детстве я думала, что проживу долгую и счастливую жизнь. Это ощущение меня никогда не покидало. Никогда я не бывала в депрессии, не страдала от неразделённой любви, не маялась от незнания, чем бы заняться в жизни. Выходит, что всё было зря?
Я не успела испытать никаких ярких эмоций, даже не влюбилась сильно, никаких эмоциональных качелей, невозможности сказать что-то связное в его присутствии, слёз по ночам и тому подобное.
Это чувство недосказанности и недоделанности поселилось где-то внутри, оно будто горячий ком, ворочалось внутри, распирая и не давая мне провалиться во тьму. Мне стало казаться, что я даже согрелась, чувствительность стала возвращаться к ногам и рукам.
Нет, хватит лежать и страдать. Надо брать себя в руки. С этой мыслью я открыла глаза, но лучше бы этого не делала, честное слово.
Вокруг было темно, а я лежала в какой-то яме!
Сердце забилось в районе горла, я издала какой-то писк ужаса, на большее меня не хватило. Руки поднесла к лицу, прижала к щекам дрожащие пальцы, затем медленным движением потрогала свод этого углубления, который оказался снегом.
Я под снегом! Слегка выдохнула от облегчения. Вот теперь бы узнать, насколько глубоко. И я в лихорадочном темпе стала проковыривать отверстие на уровне груди, чтобы снег не падал на лицо.
В голове, как птица в силках, билась мысль, что должно быть неглубоко, иначе мне конец. Сколько я тут лежу? Кислород вроде есть!
Я рыла и
