Пекарня с сюрпризом для попаданки (СИ) - Гуда Хелен
– Магия, – повторила я еле слышно.
– Тише, тише! – Сабрина посмотрела на меня испуганно. – Ты же сама говорила, чтобы я это слово даже никогда не произносила, – девочка села ближе ко мне и отчего-то уставилась мне прямо в глаза. Я сперва не поняла, что она делает. Но когда у нее цвет зрачка изменился с ярко-голубого на зеленый, у меня по телу прошел мороз, словно меня обдали резко холодным потоком воздуха. Я отвела взгляд.
– Ты не Диана, – тихо прошептал ребенок. Я испуганно на нее посмотрела. Не ожидала, что меня так быстро рассекретят.
– Как ты поняла? – я не стала отпираться. Девочка видно, что умная не по годам. – И что это ты сейчас сделала?
– У Дианы было голубое свечение вокруг, а у тебя золотое, – объяснила девочка. – Получается, Диана умерла? – по детской щеке скатилась одинокая слезинка.
– Не плачь, зато ты спасла меня, – я взяла девочку за руки и погладила их большими пальцами. – Не знаю как, но тебе удалось меня притянуть в этот мир. Я ведь тоже умерла там, у себя, – не знаю, как утешить ребенка, так как слезы заструились у нее по щекам.
– А можно я буду звать тебя Диана? – девочка так доверительно заглядывает в глаза, что я не выдерживаю и сама начинаю хлюпать носом. Растрогала она меня. – Я бы не пережила, если бы …
– Можно, конечно, – прижала к себе ребенка. В каком бы мы мире ни были, дети везде дети и нуждаются в тепле, любви и ласке. – Тем более ты не поверишь, но меня тоже зовут Диана.
– А у тебя была сестренка? – девочка с любопытством смотрит на меня. Детская психика, видимо, устроена так, что некоторые негативные моменты пытается стереть. В данном случае это смерть сестры. Она не воспринимает этот факт, так как в ее теле теперь я.
– Нет, у меня никого не было. Ни сестры, ни детей, – даже грустно стало от этих слов. Помню, когда была маленькой, то часто просила у мамы сестренку или братишку. А мама грустно улыбалась в ответ и говорила, что подумает. Это потом, когда подросла, я поняла, что мама растила меня одна. И братику или сестренке взяться было неоткуда. Она и со мной одной еле сводила концы с концами.
– Значит, я буду твоей сестренкой, – подводит итог разговора Сабрина. – Но что же теперь будет? – и на личике девочки снова появилось грустное выражение.
– Что ты имеешь в виду? – девочка со скоростью света перескакивала с темы на тему.
– Папаша в постели, а на кухне теперь будет руководить эта противная Урсула, – и девочка сделала недовольное лицо.
– Урсула, – повторила я за девочкой. Как ведьма из сказки, имя лучше и не придумаешь. – А сыновья у нее Питер и Олаф, – вспоминала я все про эту женщину. Отец нанял ее давно, как только умерла наша мать. А теперь не мог уволить. А та наглая морда притащила на работу и двух своих оболтусов-сыновей и требовала с отца оплату, как за троих работников. Действительно, наглая и противная женщина.
– Да, дразнят меня и обзывают меня “поросячьими глазками”, – пожаловалась девочка, надув губки.
– Разберемся с ними, не переживай, – я прижала к себе ребенка. – Дай только освоиться немного.
– Было бы здорово выгнать их взашей, – предложила Сабрина.
– Неплохая идея, – поддержала я ребенка.
– А инквизитор красивый. И так смотрел на тебя. И на руках держал, когда ты сознание потеряла. Жаль, что он инквизитор, – снова перескочила на новую тему девочка.
– Глупости не говори, – я отчего-то смутилась. Скорее не от того, как на меня смотрел мужчина, а как я на него смотрела. И самое страшное, как реагировало мое юное тело. В своем мире мне было далеко за тридцать, я бы даже сказала под сорок. А здесь я молодая и красивая голубоглазая девица с пшеничного цвета волосами. Видимо, мои старенькие гормоны, почувствовав молодую кровь, решили пошалить.
– Да, ты права, нам надо держаться от него подальше, ведь он инквизитор, – Сабрина слово “инквизитор” произнесла тихо, с придыханием и выпучив глаза.
– Давай сперва с Урсулой и ее сыновьями разберемся, – предложила девочке, и та согласилась. На этом мы наше необычное знакомство и завершили. Еще и подошло время обеда, и Сабрина повела меня на кухню.
То, что мне придется туго, я поняла, как только увидела взгляд Урсулы. В нем были ненависть и презрение. Словно я была приживалкой, а не дочерью хозяина пекарни.
– Отца чуть в гроб не загнала. И ничего, как с гуся вода, – проговорила женщина, отвернувшись от меня к окну.
– Что вы сказали? – я растерялась от такого наезда.
– Что? – Урсула удивленно посмотрела на меня. – Я? Ничего.
– Но я же слышала, – я не унимаюсь.
– Вот же дура блаженная! – слышу голос женщины, но ее губы сомкнуты, и я выпучила глаза. – Тебе плохо, милая. “Что таращишься?”, – одновременно слышу и то и другое. Это что же получается, я слышу, что думает Урсула??? Батюшки! Что ж делать-то теперь?
– Диана, ты отнесешь папаше еду? – Сабрина шустро собрала поднос. Какая расторопная девочка. – А я нам накрою в беседке, – мне всунули в руки поднос. Я осторожно, медленно потопала на второй этаж к отцу.
Он лежал на постели и смотрел в потолок.
– Что же с вами будет? – отец скорбно поджал губы.
– Что ты имеешь в виду? –очень странное начало разговора.
– Тебе надо было выходить за того вдового фермера, что захаживал к нам весной. Я же видел, как он на тебя смотрел. Жила бы сейчас и горя не знала, – заворчал отец.
– Он же твой ровесник! – спасибо тому, кто оставил мне память той девушки, в тело которой я угодила. Иначе я бы попала впросак. И не единожды только за это утро. А так я всего пару раз ляпнула ерунду какую-то. И теперь очень надеюсь, что инквизитор не думает, что я пришибленная какая-то. Почему-то именно в его глазах хочется выглядеть нормальной.
– Ну и что? – отец даже губы поджал от недовольства.
– Ну и то, – ну, в самом деле, обсуждать с отцом такие интимные вещи как-то не хотелось. Тем более с чужим отцом. Все же я этого мужчину воспринимаю как совершенно постороннего человека. – Я разве здесь тебе мешаю?
– Диана, ты же видишь, торговля идет плохо. Мы еле сводим концы с концами. Я задолжал половине города. И чем раньше ты выйдешь замуж, тем меньше к тебе будет претензий, когда я умру, – выдает отец.
– Ну что ты о таком плохом думаешь? – я пытаюсь успокоить мужчину.
– Мы сегодня чуть не погибли, – злится отец.
– Но не погибли же, – стараюсь быть максимально беспечной, как и хозяйка этого тела.
– Ох, – завздыхал отец, – что ж вы с сестрой у меня такие недальновидные!
– Сабрина еще ребенок! – возмутилась.
– А она смотрит на тебя и все делает, как ты, – прозвучало как упрек.
– Кроме нарядов и развлечений ничего нет на уме, – продолжает ворчание папаша Джузеппе, а я вспомнила кое-какие фрагменты жизни героини. Хоть творила это не я, но стыдно стало мне. Диана только и бегала, что на представления всех артистов, что приезжали в этот городок. Падкая до развлечений, она хваталась за любую возможность уйти из дома и в большинстве своем просто гуляла. Не в городе, так в его окрестностях. А Сабрина, глядя на сестру, как на единственный женский пример в ее окружении, копировала все отрицательные черты ее поведения. Отцу не помогала, и потому он и нанял эту Урсулу, так как банально не справлялся. А будучи по натуре человеком мягким, прогнулся под вредную тетку, и теперь она чувствует себя хозяйкой в его пекарне.
– Пап, я исправлюсь, – я присела к мужчине на краешек постели, стараясь не прикасаться к поврежденным конечностям. К слову, лекарь просто наложил деревянные шины и зафиксировал повязкой, но даже не тугой. Надо что-то с этим делать. Как опытный турист, я сразу вспомнила все советы и рекомендации. Но позволит ли отец это все сделать? Ладно, сперва надо накормить. – Давай я тебя покормлю.
– Да я сам, – пытается отказаться от помощи отец, но встречает мой строгий взгляд. Видимо, это что-то новенькое. Похоже, прежняя Диана не имела в арсенале его, так как мужчина замер и послушно опустил сломанную руку, которой, к слову, намеревался есть.
