Потрясенный любовью - Кристина Уоррен
Последние шесть месяцев она посвятила попыткам найти это «что-то еще». Отодвинула в сторону работу, хобби, семью и друзей в поисках истины, погрузившись в мир, который знала лучше других.
Несмотря на свои профессиональные достижения и разработанные ею приложения, которые обеспечили ее финансово на всю жизнь в возрасте двадцати трех лет, Кайли по-прежнему считала себя хакером в душе. Если что-то существовало в виде битов и байтов в любой точке мира, она могла с этим разобраться.
Благодаря полученным навыкам и таланту, который всегда таился в ней, она знала, что сможет найти все, что угодно, поэтому начала с того, что взломала личный компьютер Брана и его онлайн-аккаунты и вышла на след.
Сегодняшний вечер должен был стать большим прорывом. Так бы оно и было, если бы «Темный Монсеньор» соизволил прийти. Она была уверена, что он что-то знает о ее друге, как бы ни увиливал от этой темы.
Его знание о странных терминах в файлах Брана… таких, как «Страж», «Хранитель», «ночной» и «Семеро»… были не просто совпадением.
Кайли не понимала ссылок в записях Брана и зашифрованных файлах. И вообще, зачем аспиранту-археологу понадобилось шифровать свои компьютерные файлы? Тем более, что для постороннего человека они не имели почти никакого смысла.
Она вчитывалась в каждое слово, которое смогла разобрать, и все, что получила от его бреда, это сильную головную боль и смутное ощущение, что она только что просмотрела биографические заметки автора предполагаемой серии романов ужасов. Ей показалось, что Бран собирал информацию о демонах. Это было сумасшествие.
Часть ее хотела рассмеяться над этой безумной идеей, но другая часть не могла выдавить ни звука. Кайли не верила в демонов, так же как не верила в рай или ад, или в маленьких херувимов с подгузниками и средневековым оружием, ответственных за то, что люди влюбляются. И это было не только из-за ее еврейского наследия. Черт возьми, у нее были не только такие корни, но ей все равно было трудно поверить во что-то, что она не могла увидеть, проанализировать и перевести в единицы и нули.
Маленький голосок в ее голове получил пощечину, когда попытался напомнить ей обо всем том, что не получалось объяснить. О том, как она не просто читала код, она чувствовала его, будто он бежал по ее венам микроскопическими зелеными цифрами вместе с красными и белыми клетками.
О том, как она иногда замечала свое отражение в мониторе, и ее глаза казались скорее зелеными, чем карими, светились светом устаревшего экрана системы DOS. Здесь проблема не в ней, а в Бране.
Кайли посмотрела на свой телефон и вздохнула. Двенадцать пятнадцать. Черт побери. Скорее всего, незнакомец не придет, но, если он думал, что неявка положит конец их отношениям, то заблуждался. Как только она вернется домой и снова выйдет в сеть, сразу же даст ему это понять.
Разочарованная, но довольная тем, что наконец-то снова можно двигаться, Кайли достала бумажник и оставила достаточно денег, чтобы хватило на медленно выпитые напитки и единственный кусок пирога. Затем добавила щедрые чаевые официантке, которая даже не попыталась поторопить ее за все время, пока она занимала угловую кабинку. Им обоим не обязательно уходить с сегодняшней встречи недовольными.
Когда она вышла из почти пустой закусочной и быстро зашагала домой, прохладный мартовский воздух пронизывал ее сквозь куртку, вызывая мурашки на руках. Ее дом располагался на границе между бостонскими районами Бэк-Бэй и Фенуэй, на расстоянии вытянутой руки от ее прежнего дома, рядом с университетом… разумное вложение средств, по крайней мере, так заверил ее бухгалтер, когда она купила его восемнадцать месяцев назад.
В данный момент ее заботило лишь то, чтобы до места встречи было не слишком далеко идти пешком, потому что пытаться поймать такси в это время суток в этом районе было равносильно ожиданию мессии. В данный момент у нее не было в запасе шести или семи тысяч лет.
Кроме того, она слишком долго сидела неподвижно, качая ногой. Даже когда работала, она проводила столько же времени вне компьютерного кресла, сколько и в нем. Кайли предпочитала двигаться, если был выбор. Сегодня вечером она справится с этим.
Конечно, было уже поздно, и ей предстояло пройти не менее дюжины кварталов, но в городе такого размера улицы никогда не бывают пустыми, и Кайли прожила в этом районе достаточно долго, чтобы не моргнуть глазом при мысли о том, что ей придется проделать этот короткий путь одной. Она делала это сотни раз до этого и сделает еще сотни раз в будущем.
Она выросла в Коннектикуте, но с тех пор, как в шестнадцать лет Кайли приехала в Бостон в колледж, она стала коренной жительницей во всех отношениях, кроме акцента. Она все еще говорила «Боустон» вместо «Бостон», но, кроме этого, этот город стал ей родным.
Остатки снега хрустели под ногами, когда она пересекала небольшой зеленый сквер, ее быстрые шаги могли бы сойти за пробежку. Хотя улицы были расчищены несколько дней назад, на дорожках вокруг статуи в центре этого мини-парка все еще лежал белый налет.
Очевидно, горгульеподобная гранитная глыба, служившая якорем, не заслужила достаточно посетителей для тщательной снегоочистительной команды, и даже в марте здесь был снег. Груды серо-белого инея, казалось, были полны решимости напомнить всем жителям Новой Англии, что опасность суровой зимы еще не совсем миновала, что бы ни говорил календарь.
Как это часто бывает во время бостонской весны, погода сегодня прошла через все четыре сезона, начав с холодной зимы, оттаяв до утренней весны и перескочив в полуденное лето. Сейчас же поздний вечер больше напоминал осень: дул прохладный ветерок, и в воздухе витал слабый запах гнили.
Возможно, если бы эта мысль задержалась еще на пару секунд… гниль? Серьезно?.. Кайли поняла бы, насколько запах здесь неуместен, и подготовилась бы к удару. Но ей не повезло, она уже представляла, как придет домой, зайдет в Интернет и узнает почему «Темный Монсеньор» не пришел.
Сидя за клавиатурой, Кайли могла видеть то, что большинство людей не замечало, но в реальном мире она иногда упускала из виду общую картину.
Например, как двое грабителей в лыжных масках налетели на нее со стороны и ударили так сильно, что она упала на замерзшую землю от неожиданности. От удара у нее перехватило дыхание, и Кайли не смогла закричать.
В течение нескольких секунд не понимала, что произошло. Она совсем не была наивной, но прожила в Бостоне почти семь лет, и у нее ни
