Сила искушения - Сюзанна Райт
Эмоциональная неуравновешенная Лили была не в состоянии защитить Харли, поэтому Тесс забрала её. Бабушка и дедушка Харли в итоге приняли её, хотя относились к ней, как к человеку и ожидали, что она будет вести себя, как человек. Но это ничего, потому что у неё была потрясающая Тесс — её тётя не смотрела и не видела в Харли кого-то, кто был наполовину перевёртышем наполовину человеком, а лишь свою племянницу.
— С тех пор ты живёшь среди людей, — продолжала Габриэль. — Ты наполовину человек, наполовину перевёртыш, и успела пожить и тут и там. Ты оказываешься в уникальном положении, и смотришь на всё с двух точек зрения. Что скажешь по этому поводу? Оправданы ли предрассудки экстремистов? Не переходит ли Движение границы? Какой вид прав в этой войне — люди или перевёртыши?
— Я бы ответила тебе, правда… Но с тобой разговаривать так же приятно, как шлёпать тигра, пока бешеные собаки отгрызают мне сиськи. Все прекрасно знают, что ты искажаешь факты. Сто процентов, если бы я получала доллар за каждую напечатанную тобой правду, оказалась бы в долгах.
— Ты любишь сарказм.
Харли широко улыбнулась.
— Это просто маленькая — и бесплатная — услуга. И теперь, как бы я ни наслаждалась нашим разговором, мне пора.
— Я напишу эту статью с твоей помощью или без неё, Харли. Дай мне хоть что-то.
Чёрт, какая настойчивая. При других обстоятельствах, Харли могла бы восхититься этим.
Не сбавляя шага, Харли бросила на Габби взгляд через плечо.
— Я бы могла подкинуть тебе то, над чем подумать… но не уверена, что ты на такое способна.
Улыбнувшись на рык лисы, Харли зашагала прямо к отелю.
Как только оказалась в уединении своего номера, она перестал улыбаться, глубоко вздохнула и попыталась избавиться от воспоминаний о прошлом. Она не стыдилась бытия перевёртыша и не обижалась на свою кошку. Как вид, перевёртыши в основном хорошие, и заботились о своих. Однако у товарищей Харли по прайду были несколько иные приоритеты. Даже сейчас они живут на чужой земле, устраивают драки в барах ради забавы и проводят большую часть времени либо в пьяном, либо в наркотическом бреду.
Учитывая репутацию прайда, она понимала, почему родители Мии и стая обвиняли Харли в пагубном пристрастии дочери… особенно учитывая, что Харли выглядела, как «пагубное влияние». В те времена она пряталась за готическим образом «мне плевать на всех», чтобы никто не увидел, насколько она несчастна и зла на… ну, на всё.
Родители Мии должны были заметить, что дочь пошла по пути саморазрушения. Однажды, когда Мия оказалась в полном дерьме, рассказала Харли о том, как её лучшая подруга Торри утонула, когда они были на озере; обеим девочкам тогда было по одиннадцать. Мия жила не только с чувством вины выжившего и неослабевающим горем из-за смерти Торри, но и с осознанием того, что Джесси проживёт жизнь без истинной пары. Мия была убеждена — Джесси втайне ненавидит её, несмотря на его заверения в обратном. В детстве Джесси был игривым и шаловливым. После смерти своей истинной пары стал жёстким, воинственным и недоверчивым. Он всегда ходил с пустым выражением лица, которое, как полагала Мия, скрывало глубокое отвращение к ней. И никакие слова Харли не могли убедить в неправоте. Мия просто утверждала, что Харли предвзята, потому что любила Джесси.
И Харли, правда, любила Джесси. Став взрослой, она поняла, что это была незрелая, юношеская любовь в противоположность яростному, свирепому, всепоглощающему чувству, которое каждый перевёртыш испытывал к своей паре. Но любовь Харли была не менее реальной. И это не помешало ей плавиться внутри, когда увидела его на похоронах Мии… или от того, что он оказался в её постели той ночью. Да, их эмоции были повсюду, и они просто хотели утешения. Или, по крайней мере, этим она заверяла себя в те случаи, когда сомневалась, что сделала правильный выбор, ускользнув на следующее утро. И таких случаев было мало, потому что Харли — реалистка. Хоть они и переспали, для него это ничего не значило. Ни разу в жизни она не обманывала себя, думая, что она ему небезразлична. Он всегда будет тосковать по своей паре, которую потерял. И это вполне понятно. Даже если бы та ночь что-то значила для Джесси, между ней, полукровкой, которая не хотела жить в прайде или в стае, и Джесси, мужчиной-перевёртышем, стражем, чья семья презирала её, не могло быть ничего.
Такова суровая реальность, и с ней Харли придётся жить.
***С болью в спине Джесси Далтон опустился на диван после долгого дня, проведённого за обустройством открытой игровой площадки. Все тринадцать взрослых волков стаи помогал строить её из натуральных материалов. Они установили форт, домик на дереве, качели, пни, горку, песочницу и бревенчатые туннели. И теперь все отдыхали в главном домике, где жили Альфы. Ну, по мнению Джесса, «форт» — не совсем подходящее слово. Трёхэтажное здание больше походило на особняк — сплошное дерево, камень и большие стеклянные окна.
Остальные волки стаи Меркурий жили в небольших домиках, разбросанных по обширной местности. Это место одновременно дикое и мирное, и оно было словно песня для любой волчьей души.
— Детям нравится, правда? — спросила Шайя, альфа-самка, которая и спроектировала открытую игровую площадку и по праву гордилась ею.
— Да, — согласился Эли, их главный страж. У его ног лежал спящий лабрадор Брюс. — Учитывая, что в нашей стае всего два ребёнка, не кажется, что ты немного переборщила?
— Эй, если бы в моём детстве в прежней стае была такая игровая площадка, мне бы понравилось, — заметил Брекен. Страж вырос в той же стае, что и Джесси и другой страж, Зандер. Их прежняя стая была совсем не похожа на эту. Стая Меркурий — сплочённая группа, которая яростно защищала своих. Джесси, Брекен и Зандер уже более трёх лет в стае Меркурий. Хотя стая и небольшая, но ни в коем случае не слабая… особенно потому, что их альфа, Ник, силён и опасен.
— Кэссиди отлично вписалась, — заметила Шайя. — В приюте предупреждали, что детям часто бывает трудно приспособиться, но Кэссиди уже считает это место своим домом.
