Парвус (СИ) - Морана
В тот же день Медея познакомилась с Клариссой. Место, где они первое время с отцом прятались и называлось штабом. В небольшой комнате, выбитой в скале, хранилось все самое ценное. Оружие, костюм для выхода на поверхность, техника для починки. У стены стоял верстак. Под ним располагалось несколько морозильных камер.
Медея довольная своим уловом за день забросила в холодильник яд скорпиона. Носить его с собой в центре было опасно. Полицейские патрули могли не спрашивая пройтись по телу сканером и изъять все подозрительное. За подобные вещицы можно было отхватить не только штраф, но и заключение, а так же внесение в личное дело, которое имелось у всех жителей первого и второго кругов.
Получение престижной работы такие пометки усложняли, а Медея целилась не просто на высокую должность, ее мечтой было занять верхушку.
Должность правителя была невозможной, но вот стать аппером пятого уровня было вполне реально.
Им единственным разрешалось подниматься на поверхность без лицензии. Экзамен на аппера сдавался в двадцать пять лет. Отец Медеи был первым и единственным кого приняли на должность в возрасте двадцати. Дочь хотела опередить отца, поэтому делала все, чтобы превзойти его успех. Секрета своего допуска родитель не выдал. Медее приходилось думать собственной головой.
Оказавшись вновь на грязной улице девушка огляделась. Ей важно было сохранять анонимность по многим причинам. Мысленно ругая себя за задержку Медея поплелась к вагону, ведущему в сторону цитадели. Единственный вид транспорта в подземном городе.
Шпалы прерывались у каждой стены разделяющей сектора. Словно артерии, пронизывающие территорию Парвуса, железнодорожные пути шли от самых злачных районов к центру, напоминая совей конструкцией то, что издревле называлось метро.
Подошедший к остановке, вагон быстро забился толпой. Большинство пассажиров скрывали свои лица под масками и капюшонами. Многие делали это не только для безопасности, но и чтобы избежать болезней, передающихся при плотном заселении.
Медею зажали со всех сторон. Она обреченно думала о том, что впереди ее ждут еще четыре пересадки. За окнами поезда быстро сменялся городской пейзаж. Каждая следующая остановка становилась чище предыдущей.
Роботизированный голос объявил конечную. В этом месте пустой поезд должен двинуться обратно по прямым рельсам, пролегающим по пятому сектору. Медея, преодолевшая путь с самой окраины трущоб до лифта, ведущего к четвертому сектору, потопала за резко уменьшившейся толпой. Приложив свой пропуск она вошла в квадратную стеклянную коробку вместе с другими людьми. Недовольно поморщив нос от запаха мочи, ей оставалось лишь надеяться, что махина забитая пассажирами не сломается, как делала это достаточно часто.
Скрытые от посторонних под краем капюшона красные глаза девушки, направленные в пол, заметили на массивном ботинке рядом стоящего нашивку в форме круга. В кровь Медеи мгновенно выплеснулся адреналин, готовя ее тело к бою.
Такие знаки носили люди того, кто в трущобах получил прозвище «Грязный». Фактически, его приспешники заменили в этом районе полицию, потому что первых боялись гораздо больше. Лично Медея с Грязным не встречалась, но от отца часто о нем слышала. Главное, что она запомнила, лучше с ним не пересекаться и в идеале не переходить ему дорогу.
Была лишь одна проблема. Пару часов назад во время охоты на скорпиона, будучи на поверхности, девушка прикончила двоих его людей. По мнению Медеи, те сами нарвались, но как объяснить это главарю самой опасной на Парвусе банды она не знала.
«Неужели из-за этих слабаков объявил на меня охоту? Какой мстительный» пролетело недоуменно в голове девушки. Обдумывая дальнейшие действия, она продолжала внимательно следить за ботинками. Пистолеты остались в штабе. В рукопашную у нее было мало шансов победить даже среднего соперника.
Когда у Медеи возникла мысль о том, что случайный свидетель, видевший их бойню, навряд ли успел бы донести начальнику о случившемся, лифт со скрипом остановился. Поругав себя за то, что после убийства не проверила территорию на спрятавшихся товарищей трупов, Медея двинулась к следующей железнодорожной линии. Человек с нашивкой за ней не последовал. Неприятный осадок в душе девушки с его исчезновением никуда не делся.
Пытаясь сбросить напряжение, она рассматривала рядом стоящих пассажиров, не поднимая головы. На руке мужчины висели электронные часы. «Это не день, а провал» с обреченным вздохом подумала Медея. Зеленые цифры говорили ей о том, что домой она опоздала. Впереди было еще три пересадки.
Опять лифт. Вновь поезд. Бесконечно тянущееся время. Еще в третьем секторе Медея скинула свой плащ в тайник в лавке одного торговца. Тот брал сущие копейки за хранение ее вещей и возможность круглосуточно переодеваться в туалете. И главное, не задавал вопросов.
Стоящая в чистом вагоне в простом белом платье девушка услышала роботизированный голос, исходящий из динамиков «Конечная остановка второго сектора». Разъехавшиеся в две стороны двери, открыли вид на чистые просторные улицы второго района. Медея прошла с остановки в прозрачный, поблескивающий под светом ламп, лифт. Он поднял ее на уровень выше.
Взгляд девушки устремился на заселенный богачами район с их просторными многоуровневыми квартирами. Панорамные окна с видом на широкий проспект. Гладкое каменное небо над ним.
Подняться выше по социальной лестнице можно было лишь став частью семьи правителя, проживающей непосредственно в цитадели.
Легким шагом, сливаясь с редкими прохожими, одетыми в светлую однотонную одежду, Медея направилась к жилью матери. Оно располагалось в высоком здании, словно вдавленном в горную породу. Беловолосой девушке нужен был первый этаж с самыми дешевыми квартирами дорого района.
Именно сюда она и попала после смерти отца. Год назад на поверхности Медею нашли апперы, когда она сидела в кривом полуразваленном здании над телом, из которого бежала кровь. После спуска на Парвус шлема были открыты. Красные глаза и белые волосы подростка мгновенно выдали ее происхождение.
Только один пропавший ребенок из высших кругов подходил под внешние характеристики попавшей к апперам девушки. Мать Медеи, увидев ее, разрыдалась на месте.
Они были так сильно похожи, что в их родстве никто и не сомневался. Медея совсем не помнила женщину, стоящую перед ней, которую все называли Силия.
Главным отличием дочки и матери были мышцы на теле
