Похищенная. Заноза для бессердечного командора (СИ) - Сапфир Ясмина

Вроде как: да, да, да! Я дам тебе все, что захочешь! Только спаси меня от этого урода!

Я передумала! Я готова быть твоей женой, Бессердечный!

Прошу тебя, забери меня отсюда!

Асхан задумчиво потер виски. Казалось – он что-то решает, пытается в голове прокрутить какие-то варианты, что-то придумать в срочном порядке.

Минуты срывались словно гильотины возле моей головы. Одна, другая, третья… Все ближе и ближе…

Присутствующие хранили тишину, лишь изредка перешептывались, кивая уже на соседние лоты.

Асхан посмотрел на меня исподлобья. Нахмурился… Тряхнул головой, будто сбрасывал минутное наваждение. Отвернулся и покосился куда-то в сторону…

Мда… Кажется, я профукала свой шанс.

Прости меня, Даня! Я клянусь! Я сделаю все, чтобы с тобой хорошо обращались!

Костьми лягу!

Тишину всколыхнул негромкий возглас ведущего-ларвиша.

– Я объявляю лот полноправной и безоговорочной собственностью с целью донорства ДНК на полтора года и без права перепродажи…

1

Тигарра (Она же землянка Олеся)

…Я тряхнула головой и огляделась. Казалось – я не на своем месте. Но где именно оно – это мое место – мозг определять категорически отказывался. Вокруг разлилась тишина и кромешная тьма. Было не холодно, но как-то не так… Некомфортно, вот подходящее слово.

Единственное, о чем вдруг вспомнилось – Данила, мой сын! Я держала его за руку пока не… Пока не что именно, я не помнила. Зато хорошо помнила своего мальчика.

Поэтому истошно, хрипло вскрикнула:

– Дани-ила! Дани-ила! Да-ни-ла-а-а!

Первые пару минут беззвучия резанули по нервам хуже неизвестности, тьмы и безвременья, в которых я словно бы утонула. Но внезапно послышался голос сына:

– Мамочка! Я тут! Не бойся! Мамочка!

Впереди показался прямоугольник света – видимо, отворилась дверь – и ко мне подбежал сынишка. Я разглядывала его: беспокойно, по-матерински. Светлые волосы запутались, взъерошились. Серые глаза смотрят без страха, скорее с любопытством и задором. Скуластое, симпатичное лицо с милым курносиком-носиком не напуганное.

Рыжая футболка с нарисованным велосипедом и шорты с каким-то геометрическим узором…

Я вспомнила! Мы же вышли так в магазин!

Стоп!

Магазин…

О боже!

Воспоминания хлынули, сбивая с ног…

…В дальнем конце зала раздается хлопок: сильный такой, странный… и вдруг полыхнуло. Пламя реками льется по коридорам, захватывая все больше и больше пространства. Будто вражеская армия – территорию…

Мы бежим… куда-то несемся… пытаемся добраться к выходу…

Люди… люди… люди…

Плачут и кричат дети… Матери как перепуганные птицы мечутся в поисках ребятни…

Вокруг ужас, паника, суета…

Чудовище-толпа правит бал…

Сносит все вокруг… Поглощает, топчет…сминает…

Ему – чудовищу – все равно, кто под ногами… Дети ли, старики ли, беременные…

Им правит паника и отчаяние… Его гонит вперед инстинкт самосохранения…

Лопаются от огня стекла витрин, что-то плавится, распространяя вокруг мерзкий запах жженого пластика. С металлическим грохотом как карточные домики складываются ряды вешалок… Пламя ползет по тряпкам, и те тонут в оранжево-алом море…

Люди вспыхивают факелами, визжат, орут… Стонут и зовут маму…

Вокруг дым, копоть, треск и белый шум человеческих вскриков…

С каждого встречного и ближайшего спадает эта личина добропорядочного гражданина. А под ней… под ней либо дикое животное, что спасает себя, готовое затоптать, раздавить кого угодно, либо… либо настоящий ангел хранитель… Который поднимает с пола детей и женщин. Поддерживает под локти стариков…

Пытается кому-то помочь…

Перед лицом гибели все равны…

Расфуфыренные бизнес-вумен с укладкой за сотни тысяч и винирами повсюду, и те, кто рыскает в поисках распродажи, чтобы найти трикотажное платье дешевле тысячи… Распальцованные бизнесмены в костюмах, стоимостью с иную машину и работяги, которые зашли прикупить муки и яиц…

Огню плевать… Сколько у тебя денег, связей и богатых друзей…

…Все смешивается, гудит в пустой голове.

Я не думаю – погибну ли, сколько мне отмерено еще минут… Я думаю о Даниле. Мой малыш, мой мальчик! Ему только одиннадцать лет! Он не может тут…

Не может… Я не могу этого позволить!

Ни за что!

В лицо бьет голубой свет – такой странный, неестественный, становится холодно… А потом наступает тьма и тишина… Меня проглатывает пропасть бессознательности..

– Вспомнила? – из квадрата света открытой двери слышится глубокий мужской бас. – Вы погибли бы, если ты мы не активировали твой дар и не притянули тебя к нам на корабль…

Незнакомец говорит как-то странно. С акцентом? Ой, не-ет! Это же не наш, не русский язык! Тогда почему я его понимаю?

Я прижимаю Данилу, обнимаю…

– Мамочка, все хорошо. Ты умеешь скручивать пространство. У тебя эта способность на генном уровне. И у меня тоже. Эти люди… Точнее они не совсем люди. Рамийцы… Инопланетяне… Но они хорошие. Они нас вылечили, усилили твой дар. Это они спасли нас. У них какая-то чудо-установка. Она усиливает способности таких как мы, и мы создаем порталы прямо на их космическую станцию…

Бррр… Что он такое вообще говорит? А может это все бред? Галлюцинации? Может я лежу где-нибудь в больнице, в коме… и все это мне только мерещится?

Я ущипнула себя и ойкнула…

– Убедилась, что не спишь и в здравом уме? – громыхнул бас от двери.

Я встала, взяла сына за руку и двинулась на свет…

Черт! Ну прямо как свет в конце туннеля.

Последний шаг дался с трудом.

Я зажмурилась, подняла ногу… ощутила твердую, чуть пружинистую поверхность и распахнула веки…

Передо мной стояли трое мужчин.

Очень высокий, просто великан. Красивый, с мужественными, чуть резкими чертами, голубыми глазами, про какие говорят – сапфировые – и чувственными губами… Черные волосы собраны в низкий хвост за спиной.

Крепкий, поджарый, мощный… Он производил впечатление.

Двое других рядом терялись. Хотя размеры и внешность их впечатляли бы, не будь рядом первого великана.

Желтые, слишком светлые глаза одного прямо гипнотизировали и, наверное, подходили к белым волосам, выбритым до короткого ершика. Он был смуглее остальных, и чуть шире в плечах. Отчего казался более кряжистым.

Третий застыл чуть поодаль. Держал руку на каком-то оружии, похожем на мини-автомат серебристого цвета. Черноволосый, простоватый, с грубыми чертами лица и тонкими губами, он напоминал эдакого солдафона, вояку. Тем более, что и одет он был в черный комбинезон с какими-то знаками отличия на груди. Первой бросалась в глаза оранжевая звезда с семью внутренними лучами и семью наружными, в центре которой синела запятая или вроде того. Следом взгляд фокусировался на стилизованной зеленоватой птице.

Остальные были одеты практически по-человечески. В рубашки с какими-то клепками или кнопками… и свободные темные брюки.

Великан смотрел на меня, не моргая, почему-то молчал и вдруг странно слегка прикусил губу. Очень слабо, едва заметно.

Незнакомцы изучали меня, а я – их. А вот Данила, похоже, уже всех знал.

– Мама. Это дядя Асхан. Он командор и главный на станции, – указал сынишка на первого великана. – А это – наш врач. Он нас лечил и улучшил. Мы теперь еще жить будем очень долго! Тысячи лет! Вот! Его зовут Герхан. А вот тот – помощник дяди Асхана, его правая рука. Кальт.

Пока Данила всех представлял, мужчины практически не двигались. И взгляд Асхана почему-то казался мне каким-то уж слишком… не знаю даже, пытливым, что ли… Вроде бы он смотрел обычно, как и остальные и в то же время вызывал непонятное мне волнение…