Рыжее наказание для плохих мальчиков - Лея Кейн
— Ты мертва, Тави. Смирис-с-сь… Ты дыш-ш-шишь, твое сердце бьется, нервные окончания реагируют на с-с-среду, благодаря моей с-с-силе… Я Шрайк, верховный бог Заана — мира, где издревле все держалось на магии, пока жадность и эгоизм не взяли верх над светом и добром. Теперь магия объявлена вне закона. За головы волшебников назначена выс-с-сокая награда. А единственный с-с-способ все вернуть на круги своя — воскресить в заанцах веру в меня.
Я подозревала, что после смерти попаду в ад, но надеялась, что там встречают более радушно. Без нелепых испытаний психики на прочность.
— Освободи Заан от темных захватчиков, и я освобожу твою душу. Отправишься на заслуженный покой в мир мертвых.
Какие «оптимистичные» перспективы передо мной нарисовались, не сотрешь! Прямо растерялась, стоит ли соглашаться или передать эту честь более ненормальному кандидату.
— А нельзя ли обойти эти церемонии стороной? — поинтересовалась я, не узнавая собственного голоса. Я точно валялась на скалистом берегу. Бьющие о него волны орошали мои ноги ледяной водой. На меня отбрасывала тень храпящая кошка. А еще что-то мерцало на темном небе. Но голос прозвучал, будто я стою в огромном, пустом каменном замке.
— Тогда ты навечно застрянешь здесь — на рубеже миров, — получила я не подающий больших надежд ответ и тяжко вздохнула. — Я наделю тебя своей силой, Тави. Она поможет тебе найти правильный путь…
По моим глазам ударила ослепительная вспышка света, а в ушах затрещал противный крик чаек. Поморщившись, с большим трудом перевернулась на живот и поскребла покрытый мхом камень ногтями.
Голова все еще кружилась, но дышать уже было легче. Пятка тоже оставила меня в покое. Только эти звуки… Какой-то непонятный шорох, скрежет, треск… Я приподняла голову и увидела, как по камню ползет муравей. Длиной не больше ногтя на мизинце, но лапками перебирал так громко, словно слон рядом отплясывал!
— Какого..? — прохрипела я и вздрогнула. Даже собственный голос казался невероятно громким.
Поднимаясь на колени, расслышала звук своих сгибающихся суставов, течение крови по венам, пульсацию в сердце. Я слышала, как друг с другом соприкасались мои волосинки, как легкие насыщались кислородом от каждого вдоха. Черт, я услышала, как мои кишки встали на место, когда я наконец села! Это было отвратительно… Не столько пугало, сколько вызывало омерзение. Плеск рыбы, набег шумных волн, крик птиц, шелест листвы, легкий бег насекомых, взмах крыльев — весь мир наполнился оглушающими звуками. И только когда я ощупала себя и не обнаружила привычных мне ушей, до меня дошло, чем наделил меня Шрайк — своими ушами!
Два мохнатых остроугольных уха торчали по обе стороны от моей макушки. И жили какой-то дополнительной отдельной жизнью. Реагируя на щекочущие волосы и насекомых, они могли шевелиться, отгоняя от себя раздражающий фактор!
Я растерянно огляделась. Отползла назад и едва не шлепнулась с обрыва. Вцепившись пальцами в мох, вернулась в исходную точку, поправила на себе мокрое платье, задравшееся выше трусов, и стала лихорадочно перебирать в памяти вчерашний вечер. Или позавчерашний… Или позапрошлогодний…
Подняла лицо к небу и прикрыла глаза ладонью. Солнце здесь было не очень милосердным. Жгло нещадно.
Кота, который приснился мне ночью, рядом не было.
— Кысь-кысь-кысь, — позвала я, на четвереньках ползая промеж кустарников. — Кысь-кысь-кысь… Иди сюда, мой хороший… Я дам тебе сметанки… Сволочь ты такая!
Что там Шрайк про магию говорил? Про каких-то заанцев?
Пугающий топот у меня за спиной, разогнал по позвоночнику мурашки. Я затаилась в кустах, присмотрелась и, увидев приближающиеся сапоги, зашипела. Что это за кошачьи повадки?! Закатила глаза, помотав головой.
Смело выпрыгнула из кустов прямо навстречу трем здоровенным мужчинам в странной одежде. Подумала, что это актеры с какого-нибудь косплея. Вырядились для театральных рыцарских поединков. Эти чудаки любят устраивать нечто подобное на природе. Но сегодня я с этими ушами превзошла любой их грим! Кстати, а не спросить ли у них про этих… заанцев?
Разволновавшись под напряженными взглядами трех крутых парней, ляпнула почти то, что хотела:
— Вы случайно не засранцы?
Глава 1
Цепкий взгляд темных глаз горячее кипятка прошелся по мне. Я вспыхнула до самых кончиков ушей. Широкоплечий брюнет, что стоял ближе двух близнецов-блондинов, чуть склонил голову, разглядывая меня с интересом торговца. Красивый, зараза! Даже шрам на щеке ничуть его не портил. Наоборот, придавал некоей пикантности его образу паладина. И хотя одет он был в видавшие виды доспехи с наплечником в виде двухголового льва на левой руке, в правой держал не меч, а самодельный лук. За спиной же виднелся колчан со стрелами.
Слишком правдоподобно для театральной постановки, подумала я, медленно пятясь назад. Если миловидные на первый взгляд блондинчики — молодые и приветливо улыбающиеся — меня не напрягали, то этот черноглазый брюнет вызывал немую парализующую панику. Он напоминал мне стервятника, нашедшего жертву и не готового ни отпускать ее, ни с кем-то делиться.
— Ты женщина?! — прорычал он, нахмурившись и сжав кулак. Ось лука затрещала во власти его стальных пальцев.
Моя нога соскользнула с отвеса скалы, и я замерла. Дальше отступать некуда. Позади — обрыв. Хотя ночью мне казалось, что вода била по моим ногам. Значит, большая часть случившегося оказалась плодом моего воображения.
Что ж, подумала я, женщина в ответ на засранцев звучит не так уж и обидно.
— Октавия, — пискнула я, пошатнувшись и замахав руками.
Едва успела посмотреть вниз — в пропасть, в которую должна была угодить, как была поймана за талию сильной горячей рукой. Нависший надо мной брюнет сбивчиво задышал, обводя мое лицо хмурым взглядом. С легкостью оттащил меня от края и прошипел:
— Как ты сюда попала?!
Я захлопала ресницами:
— А здесь что, какое-то особенное место?
— Наверное, она выпала за борт какого-нибудь судна, — предположил один из близнецов. Голос у него был гораздо мягче, чем у этого зверюги, что держал меня на весу, одной лапищей сжимая мою тонкую талию. — И ее выбросило сюда.
— На берег высотой в триста локтей?! — рыкнул брюнет. — Кто ты такая?! — потребовал от меня, а у меня от страха язык к небу прилип. Еще
