Метель, или Барыня-попаданка. В вихре времени - Наталья Алексеевна Добровольская
Так что и в этот раз уговорила ее подружайка, поехала все же Наталья за тридевять земель на эту чертову дачу, хотя и видела, что погода ухудшается! По городу-то ее «маздочка», кстати, тоже купленная с помощью Инны в хорошем салоне под минимальную рассрочку, неплохо шла, дороги чистые, машин немного.
Но как выехала она за город, в чисто поле, так ветер задул все сильнее, да так, что стекла снегом залепило, дворники не справлялись. Куда ехать, непонятно, дороги совсем не видно, да еще и мотор не вовремя глохнуть стал, чихал, чихал, да и совсем замолк!
И как назло – на дороге никого! Да и дураков особо нет перед Рождеством выезжать куда-то за город, да еще в такую погоду, все едут в супермаркеты за продуктами да за подарками. Это в городе – люди и свет, – а здесь только ветер да снег кругом. И хоть в машине и тепло, но понимала Наталья, что это счастье не на долго. Скоро аккумулятор сядет, и придет за ней большой северный песец!
И что-то так ей страшно стало! Даже в жар кинуло, прямо как волной обдало! Да и в туалет от страха так резко захотелось. Решила она выйти из машины, может, что-то увидит или услышит, дорогу разглядит, помочь кого-нибудь попросит, да заодно и попробует дела свои сделать.
Только зря она это сделала! Не успела отойти от двери и двух шагов, как вдруг воздух сгустился, уплотнился, стал таким тяжелым, что дыхание захватило, метель охватила женщину плотным коконом, окутала со всех сторон и подняла вверх! Она стала задыхаться, в глазах потемнело, женщина уже не видела, а только чувствовала, как ветер превратился в сильный, ощущаемый всем телом поток, который целенаправленно нес ее куда-то.
Страха особого не было, скорее непонимание ситуации, но ощущала она себя маленькой снежинкой, одной из тысяч в этой нескончаемой метельной круговерти, которую крутят и вертят, как хотят!
И почему-то вдруг в голове зазвучал вальс Георгия Свиридова из старого фильма «Метель», который сразу и утихомирил ее страх. Беспокойство понемногу утихло, но не исчезло, и Наталья, человек не особо верующий, вдруг взмолилась искренне, от всей души: «Господи, спаси и сохрани, перенеси меня туда, где мне будут рады!» Она-то имела в виду подругу свою, а получилось, что вновь понесло ее куда-то, вертело, голова закружилась, в глазах окончательно потемнело, Наталья уже было решила, что настал ее конец, и совсем отключилась.
Глава 2. Вот так попала!
Долго ли она так в беспамятстве была, непонятно, только очнулась в какой-то теплой то ли коробочке, то ли домике, среди подушечек, тряпок, каких-то увязочек и сундучков. В голове откуда-то всплыло слово «возок» и осознание, что и здесь она едет куда-то, только двигается транспорт очень медленно, переваливаясь и слабо трясясь по сугробам.
В тусклом свете угольков, которые едва теплились в ящичке под лавкой, слабом огоньке светильника под самым потолком Наталья еле разглядела, что рядом с ней полусидит-полулежит незнакомая очень юная девушка, которую она вроде и не знает, но почему-то чувствует, что та ей близка и дорога.
Но даже и при таком слабом свете видно было, что девушке очень плохо. Она тяжело дышала, вся горела, была в полуобморочном состоянии и только стонала тихонько. Наталья обратила внимание, что сама она тоже изменилась – то есть сознание ее, тело тоже вроде ее, а вот одежда и внешний вид совсем непривычный. В руках муфточка, почти как у героини фильма «Карнавальная ночь», на ней красивое старинное платье, как носили в начале девятнадцатого веку, на голове шляпка-капор, покрытая теплой шалью, завязанной на спине, а она их отроду не надевала. Да и девушка была одета в похожую старинную одежду.
Напротив них, прижавшись друг к другу, как испуганные птички, сидели две девчушки в простых полушубках, выглядевшие чуть постарше восьмиклашек, детей предыдущего выпуска учительницы. И опять в голове появилось осознание, что это горничные Даша и Катюшка, сиротки, взятые из деревни для службы барыне и барышне.
Внезапно Наталья ясно поняла, что попала в прошлое, недаром подсела на книги про попаданцев – рассказы о людях нашего времени, которых переносило в разные страны и времена, в прошлое или будущее, в разные фантастические миры. Любила она такие истории, особенно про попадание в прошлое России, но никак не ожидала, что сама станет героиней одной из них. Пробило ее еще раз не по-детски не столько от страха, сколько от неопределенности положения, но почему-то она была уверена, что все будет хорошо.
Да и особо переживать было некогда, надо было определяться – где они и кто такая эта девушка, да и она сама кто такая. Начала осматриваться и нашла какой-то то ли кисет, то ли мешочек – оказалось, дамская сумочка такая. Начала в ней копошиться – и, на ее счастье, обнаружила какие-то бумаги, слава богу, на русском языке.
Так, читаем, хоть и с трудом, орфография и буквы дореформенные, старинные, но понять можно. Постепенно начала она вникать, правда в письме «много букв», как сейчас говорят, которые пропускаются, чтобы узнать основное.
«Любезнѣйшая моя, дорогая подруга Аннетъ! Тысяча благодарностей за ваше гостепріимство и прекрасное время, проведенное вмѣстѣ съ тобой и твоими родителями Надѣюсь имѣть удовольствіе еще разъ тебя обнять и отъ души посплетничать обо всемъ и обо всѣхъ. Какъ я уже говорила, мы возвращаемся въ мое имѣніе Васино Дорогобужского уѣзда, чтобы встрѣтить Рождество».
Так, тут много всего, но подробности потом, после еще раз спокойно перечитаем. Ага, вот самое главное: «Моя крестная Наталья Алексѣевна также присоединяется къ приглашенію и ждетъ васъ съ нетерпѣніемъ на праздники». И подпись: «Твоя подруга Марія Ивановна И. 12 декабря 1811 года».
Интересно, почему письмо
