Весь мир – театр. А люди?.. (СИ) - Лариса Чайка
— Да нет, я так поняла, что женитьба его тоже не устраивает. Он хочет Источник.
— О-о-о. И как же теперь быть?
— Ну что вы заладили, тетя, — «ооо» и «ооо»? «Окать» я и сама умею, — с теткой я обращалась панибратски, впрочем, как и она со мной. — Я у вас хотела спросить совета. Как я ему отдам его Источник, если мы с Хельмутом соединились? Ну, а свой, я ему точно не отдам.
Тетка истошно зазвонила в колокольчик. Я вздрогнула, и этот пронзительный звук вернул меня к реальности. Вошла горничная.
— Нелли, принеси-ка, нам коньячку, — распорядилась тетушка.
Я закатила глаза. Тетя в своем репертуаре! Она все сложные вопросы в жизни решала с помощью коньяка. Если вопрос решался положительно — значит, виват! Помог! Друг, советчик и брат! А если не так, как хотелось бы, значит: «Последняя — рюмка — явно — была — лишней».
Сколько раз я слышала от тети Ви эту фразу! Но…выводы не делались. Привычка оставалась в фаворе, а мне не хотелось давить на тетку. Любила я ее!
Буквально через тридцать секунд горничная внесла поднос с волшебной для тетки жидкостью. А что? Все домашние были в курсе предпочтений хозяйки и, наверняка, держали волшебное зелье в шаговой доступности.
Графиня ле Шосс сама плеснула янтарной жидкости по фужерам, сделала изящный глоток, зажмурилась от удовольствия и продолжила свой допрос:
— И что ты ему сказала, Ди?
— Ну, примерно, то же, что и вам, тетя.
— А он?
— А он сказал, что в любом случае по контракту вернет себе Источник своей семьи, а если два наших Источника слились, то это даже лучше. Заберет все, что есть.
— И что ты собираешься делать, дорогая?
Я уселась, наконец, в одно из кресел, бессильно уронила руки на колени, опустила плечи, глубоко выдохнула и уставилась на носок своей туфли.
Хельмут ле Мор — мой бесценный безвременно ушедший муж был младшим братом Вернера. А бесценным он был, потому что слушал меня, раскрыв рот, и во всем мне потакал. Вот уж из кого я могла веревки вить, применяя всякие женские уловки, играя перед ним — то одно, то другое. Но играть— то меня учить не надо, потому что только это, наверное, я и умела делать хорошо.
По идее, я должна была сочетаться законным браком со старшеньким. Но на момент моего совершеннолетия и вступления в силу контракта, старшего брата мотало где-то между нашими пятью континентами. И только Бог знает, где он был, поэтому я и вступила в брак с Хельмутом ле Мор — младшим. Все законно, благородно и предсказуемо.
Уступив уговорам папеньки, я поехала жить к мужу в соседнее государство — Лидию. Пожили всего ничего. Как скучно мне было с Хельмутом, но, видит бог, я старалась! Потом Хельмут заболел и перед смертью изъявил желание отдать силу своей семьи мне. Я не особо сопротивлялась, конечно. Знала бы, к чему это приведет!!! Теперь что?
— Я сказала, что через месяц выйду за него замуж, — мрачно заявила я тетке.
— Ну, и в чем дело? Выходи! Он не понравился тебе?
— Тетя, — простонала я, закрывшись руками, — у меня только— только все устоялось, вы же знаете. Я, наконец-то, стала актрисой. Готовиться грандиозная премьера, где у меня главная роль. Я хочу эту роль! Аристократкам нельзя играть на сцене. А тут все сложилось одно к одному. У меня Дар, я — вдова, могу менять лица, никто меня не контролирует. Был бы жив папенька, я бы договорилась с ним так, как мне надо. Какой брак? Мало мне было Хельмута? Я много чего слышала о Вернере от бывшего мужа: кротость и покладистость не являются его добродетелями.
— Ты знаешь, я тоже наводила о нем справки. Все говорили, что он смел, бесстрашен и мужественен, — задумчиво протянула тетя Ви. — Это ли не качества для мужчины? Поверь мне, дорогая, слабый мужчина быстро надоедает. Из двух моих браков и опыта с более сорока любовниками, смело могу тебе сказать, что я запомнила только тех, кто были настоящими мужчинами.
— Тетя, мне вообще не нужен муж. Как вы этого не понимаете? Как я могу скрывать от рядом живущего человека свою двойную жизнь? Мне репетировать надо. Мне внезапно исчезать надо. А тут муж. Ненужные приемы, ненужные отношения. Дети, наконец, когда супруг захочет. Что мне делать? Я только — только расслабилась. Какого труда мне стоило придумать себе новый образ, сделать документы, пройти отбор в королевский театр. А теперь что? Все коту под хвост? Нет. Мне нужно, чтобы он сам от меня отказался. Как?
И я выжидательно уставилась на тетку.
Вивьен уже прикончила первый бокал, потянулась рукой и налила себе вторую порцию.
— Ну-ну, тетя. Не так быстро, — попыталась остановить я ее, — иначе опьянеете, так ничего не успев мне предложить.
— Ты меня опять контролируешь? — укоризненно покачала головой тетка. — Не знаю, что и сказать, дорогая. Ни один аристократ, имеющий Источник, добровольно с ним не расставался. Как тебе, вообще, пришла мысль объединить ваши с Хельмутом Источники?
— Он сам предложил, — нехотя ответила я, — уже практически перед самой кончиной. Как ни странно это говорить, но, наверное, Хельмут любил меня. Он хотел, чтобы я была сильнее. Ведь только после слияния я стала оборачиваться мгновенно, и держится маска долго.
— Ты не говорила мне этого раньше, — с укоризной протянула тетка. — Это благородный поступок. Ну, вот и у тебя уже был в употреблении жертвенный мужчина. Дорогая, это такая редкость! За всю мою жизнь мне таких мужчин попадалось всего двое.
Тетка с величайшим мужеством опрокинула в себя остатки второго бокала, тонко и грациозно занюхала платочком, посмотрела на меня с укоризной и… налила себе третий.
— К сожалению, ни один из моих мужей не обладал столь редким даром. А вот среди своих любовников я, пожалуй, смогу вспомнить парочку занима-ательнейших случаев. Однажды, виконт Горшем — славный молоденький мальчик, взял на себя мою вину….
Я перебила тетку:
— О, тетя, ну, пожалуйста, я слышала уже эти истории несчетное количество раз. Давайте думать.
— Ди, я не знаю. Пока не знаю. Дай мне время.
В зале воцарилась мертвая тишина. Я сидела и смотрела в пол, водя по паркету носком туфли. А тетка, наоборот, подняла свои глаза к потолку с прекрасными фресками. Я не знаю, сколько прошло времени, но вот тетушка вскочила и забегала по комнате.
— Ди, ты же актриса. Надо его одурачить. С Вернером ты общалась в своем истинном облике?
