Астрид - хозяйка Рождества - Анна Лерн
— Да, снегоуборщики работают по всему городу, — парень завел двигатель, и автомобиль мягко поехал вперед. Дворники с шорохом сметали снег с лобового стекла, а из динамиков неслась тихая музыка.
… Не зови, я слышу горы за хребтом
Неземного света море над крестом…
Там бегут по склонам реки за стеной,
Сохрани меня навеки, ангел мой.
Я буду там…
Я бросаю мир на плечи в сумраке ночном…
Я иду тебе навстречу забывая обо всём
Еле прожитом, в теле прожитом…
Я буду там…
Я вспомнила мальчишку встретившегося мне по утру, и засунув руку в карман, улыбнулась — снова ангелы. Стеклянная фигурка была удивительно теплой, и я достала ее, чтобы еще раз взглянуть на свое приобретение. Но что это? Ангел испускал странный золотистый свет, мягко струившийся по моей ладони. Оптическая иллюзия? Возможно, огни города отражаются в стеклянных гранях?
— Вот черт! — громкий крик водителя вывел меня из раздумий, и я испуганно подняла глаза. Огромный грузовик мотало по всей дороге, и он несся своим многотонным телом прямо на нас.
Я хотела закричать, но внутри образовался тугой ком, сдавливая горло. Меня будто парализовало от ужаса, и мое тело превратилось в свинец, тяжело впечатавшись в сидение. Парень вывернул руль и, ударившись об ограждение, автомобиль полетел прямо в реку.
Последнее, что я увидела, была фигурка ангела, вспыхнувшая так ярко, что весь салон на секунду озарился слепящим светом…
… Я бросаю мир на плечи в сумраке ночном…
Я иду тебе навстречу забывая обо всём
Еле прожитом, в теле прожитом…
Я буду там…
* * *
— Госпожа графиня, с вами все в порядке? Ваше сиятельство, очнитесь!
Хриплый мужской голос звучал, будто сквозь плотный слой ваты и я застонала, ощущая во рту ужасную сухость и солоноватый привкус крови. Господи… как больно… Что со мной?
— Слава Господу, она жива! — снова прозвучал этот же голос и меня приподняли за плечи, причиняя невыносимую боль.
— Не надо… — прошептала я, еле шевеля губами. — Не троньте меня…
— Госпожа графиня, вам нужна помощь, вы же не можете лежать на холодной земле, — меня снова попытались поднять. — Нужно немного потерпеть. Я перенесу вас в свою телегу и отвезу в деревню. Как же так… Ох беда… беда…
Телега? Деревня? О чем говорит этот человек?
Я с трудом распахнула глаза и несколько секунд ждала, пока исчезнет белесая пелена, не дающая видеть. Надо мной навис пожилой мужчина с густой бородой и грубоватым обветренным лицом, на котором явно читалась обеспокоенность.
— Где я? — спросила я, еле сдерживаясь, чтобы не закричать, когда он все-таки поднял меня. — О Боже…
— На дороге, ведущей деревню Гренбю, ваша светлость, — ответил незнакомец и добавил: — Ваш экипаж перевернулся и вы сильно зашиблись. Конюх свалился в обрыв и его тело лежит на камнях… Мне очень жаль.
Может все это бред воспаленного сознания? Экипаж… Стоп! Я попала в аварию, и машина вылетела с трассы в реку!
От жуткого воспоминания все внутренности свело в один колючий ком, и теперь я понимала, почему так больно. Мне нужен врач.
Меня положили на что-то мягкое, и я с удивлением обнаружила, что это сено. Немного сбитое, с легкими запахами прелости и летнего луга. Может меня вынесло течением к деревне?
Господи, что чушь… Какая деревня? И какой конюх???
Телега двинулась с места и медленно поехала по кочкам и ухабам, отчего мое тело заныло с новой силой. Превозмогая боль, я посмотрела по сторонам и нахмурилась — лето? Когда я попала в аварию, была зима! Предновогодние дни!
Как же больно…
Я не заметила, как уснула и открыла глаза, когда мое тело снова пронзили тысячи иголок. Меня несли на руках, и пусть это было очень осторожно, но боль все равно давала о себе знать от любого движения.
Скрипнула дверь, раздались приглушенные голоса, и меня положили на кровать. Когда голова коснулась мягких подушек, я почувствовала запах свежего белья и легкий аромат лаванды.
— Нужно обработать ей рану на лбу, — женский голос был приятным и нежным. — Лива, принеси теплой воды и чистые тряпки.
— Мама, это ведь графиня Астрид Расмуссен?
— Тише! Сейчас не время для любопытства! — прикрикнула на нее женщина, и я услышала, как снова скрипнула дверь.
— София, присмотрите за ее светлостью, а я поеду в замок, — услышала я уже знакомый мужской голос. — Нужно ведь рассказать, что экипаж графини перевернулся.
— Хорошо, Айдж, — ответила женщина. — Поезжай. Мы с Ливой будем рядом с графиней.
Почему они постоянно говорят о какой-то графине? Это я графиня? Ерунда какая-то…
С трудом открыв глаза, я посмотрела по сторонам, и снова во мне поселилось странное ощущение нереальности происходящего.
Небольшая комната со светлыми стенами, грубая и простая мебель, подсвечники и широкая кровать, накрытая цветастым покрывалом. Что за странное место?
Но больше всего меня поразила женщина, стоявшая рядом с кроватью. На ней была юбка в складку из тяжелой домотканой материи в черно-красную клетку, вышитый фартук, корсаж зеленого цвета и белоснежная блуза. На голове женщины красовался черный капор, украшенный изящным кружевом и мелкой плиссировкой, полностью скрывавший волосы.
У меня галлюцинации, не иначе…
— Ваше сиятельство, как вы себя чувствуете? — она смотрела на меня добрыми, ласковыми глазами и прокашлявшись, я сказала:
— У меня болит все тело… И голова…
Именно в этот момент я поняла, что голос тоже не мой. Более тонкий и мелодичный, он явно принадлежал молодой особе. Страх начинал превращаться в панику, и я глубоко задышала, чтобы не дай Бог у меня не началась истерика. Да что происходит?!
— Госпожа графиня, вы сильно ушиблись… Поэтому все болит. Сейчас моя дочь, Лива, принесет теплой воды, и я промою вашу рану. Муж отправился в замок, и скоро за вами приедут. Не переживайте, все будет хорошо.
Я молчала, сообразив, что в моем положении лучше меньше говорить и больше слушать. Должно же быть какое-то разумное объяснение тому, что происходило.
— Спасибо… — поблагодарила я женщину и она улыбнулась.
— Меня зовут София, ваше сиятельство.
Я кивнула и откинулась на подушки, чувствуя невероятную слабость. Голова кружилась, а во рту пересохло.
— Можно воды? — попросила я, и женщина бросилась к комоду, на котором стоял кувшин и кружка.
— Давайте я помогу вам, — она приподняла мою голову и поднесла кружку к губам. — Вот так…
В комнату вошла молоденькая девушка в таком же странном наряде, только ее чепец был белого цвета, а не черного, как у матери. Она поставила рядом с
