Чужая (СИ) - Слета Екатерина

За всем процессом следила сама госпожа Тойра — управительница замка, и старший дворецкий. Если второй имел вид простого, уставшего мужчины средних лет, то вышеупомянутая госпожа была верна себе в любой ситуации, оставаясь мерзкой и высокомерной до кончиков волос. И вид имела соответствующий, Айе женщина напоминала красноглазую домашнюю крысу, ставшую вдруг ходить на задних лапах и носить строгое черное платье с глухим воротом под самым подбородком. Неизменный чепец, под которым эта досточтимая особа пыталась спрятать давно ставшую седой голову, только придавал ей большую нелепость. Но тем не менее, при ней замок содержался достойно и слуги ходили как шелковые. Она знала каждого в лицо, и наказывала строго, а порой даже жестоко.

Ее не любили и не уважали. Ее боялись.

— Это катастрофа! Катастрофа, Морис! — причитала она, внимательно осматривая комнату, заглядывая под кровать и проводя пальцем в белоснежной перчатке по каждой полке.

Айя молилась всем известным ей богам, чтобы нигде не осталось пыли. Иначе и представить страшно, что ее ждет.

— Почему не сообщили заранее?! Мы не готовы принять столько гостей! Наш мудрый господин, даруй ему Темный Владыка многие лета, давно не был дома и видимо позабыл, что на подготовку ко встрече стольких уважаемых людей нужно много времени! Очень много! А здесь два дня! Два, Морис! Мы не успеем! Они прибудут уже завтра к полудню! А с ним и сама дочь Правящего Дома! Это катастрофа! — продолжала сетовать управительница, проверяя уже подсвечники и окна.

— Не волнуйтесь, Тойра! Все уже почти готово, — кивал дворецкий Морис, поправляя шкуру снежного барса, лежащую у камина.

— Кто это мыл? — рявкнула вдруг очень громко Тойра, напугав всех присутствующих в комнате.

Служанки испуганно замолчали, у Айи кровь отхлынула от лица, а сердце понеслось вскачь. Мытье этой комнаты было поручено именно ей, каждой поломойке было отведено по помещению на чердаке, так как рук не хватало, и еще кого-то выделить было невозможно. Остальные помогали с мебелью и стиркой. Вот и на эту спальню было выделено три работницы, одна поломойка и две горничные, что подготавливали мягкую мебель и застелали постель, чистили ковер, отпаривали тюль и развешивали шторы, на Айю же легло мытье всего остального.

Все уставились на несчастную, белую как мел девушку, которая все пыталась вспомнить, где она не успела прибрать.

— Я, — слабо пискнула она, опуская глаза под тяжелым взглядом Тойры.

— Надо же, — протянула та, — молодец! Что еще умеешь?

Служанка от неожиданной похвалы глупо захлопала глазами и даже растерялась, медля с ответом.

— Готовить, стирать, немного шить, доить коров…

— Довольно! — прервала ее управительница, — Поднос носить сможешь? Сервировать стол? Выполнять мелкие поручения?

Айя неуверенно кивнула.

— Морис, дорогой, распорядись чтобы ей выделили форму и временно отправили на верхнюю кухню, в помощь поварихам и горничным, — обратилась Тойра к дворецкому, а затем уперла строгий взгляд в стоявшую у книжных полок девушку, — помойся! Причешись! С утра пораньше явишься на кухню, Битси расскажет, что от тебя требуется. Но одно запомни — ни в коем случае не попадайся на глаза гостям господина! Мы не можем оскорблять их присутствием тебе подобных! Поняла?

Девушка только и могла, что кивнуть в ответ.

— Нет, Морис! Это катастрофа!..

Уже позже Айя узнала, что больше дюжины слуг из нижнего яруса были так же призваны на временную службу во дворец.

Только она и представить себе не могла, чем для нее это обернется.

Глава вторая

Айя неслась вверх по лестнице, держа в руках стопку выглаженного белья. Девушке было очень непривычно чувствовать на ногах мягкие ботиночки, больше похожие на вязаные носки с прорезиненной подошвой, что делали передвижение обслуги практически не слышной. Длинное, темно-серое платье несколько сковывало движения, а высокий ворот неприятно натирал нежную кожу шеи. Непослушные после мытья волосы, Айя собрала в высокий пучок и спрятала под такой же, как и платье, серой косынкой.

Все, кто был призван с нижнего яруса, получили четкие указания, ни в коем разе не попадаться на глаза господину и уж тем более его гостям. Ходить по замку было велено, непременно опустив голову и не издавая ни звука.

С самой ночи, на всех ярусах велась спешная подготовка. Подъездная дорога устилалась коврами, окна натирались до блеска, даже статуи подвергались строгому отбору. Замок гудел и дрожал, как растревоженный пчелиный улей. Напряжение и нервозность висели в воздухе, делая его густым, словно кисель.

Все утро, Айя помогала украшать цветами просторную гостиную и бальные залы. Развешивала вдоль длинных столов благоухающие розами и лилиями живые гирлянды, завязывала банты на стульях и натирала до блеска столовые приборы из Армиринского серебра.

Только сегодня она узнала, что подготавливаемая ею с вечера комната на чердаке, принадлежала самому хозяину дома. И искренне обрадовалась, что об этом ей стало известно только сейчас, ибо она была больше чем уверена, что от волнения непременно что-нибудь бы разбила или испортила. Хоть девушка никогда и не видела этого мужчину, но тот трепетный ужас, с которым все о нем говорили, невольно передавался и ей самой. А еще Айя за все время пребывания в этом мире ни разу не видела ассуров. Слышала многое, но вот видеть, пока не доводилось.

Среди челяди их не было, кровь ассурин текла только в жилах правящих домов и знати. Но ходили в миру слухи о том, что и там все было не так гладко и сладко. Поговаривали, что уже более чем за три сотни лет не родилось ни одного ассура. Но это были только слухи и пересуды, к коим Айя относилась с осторожностью — прислушивалась и запоминала, но до конца не верила.

Само существование людей с кровью ассурин, казалось ей чем-то нереальным и сказочным. Из тех же сплетен, девушка поняла, что это люди способные менять свой облик из человеческого в ужасный и пугающий звериный. При этом они могли оставаться в любом из переходных из ипостаси в ипостась состояний. Несчастной сразу же в голову пришли образы кентавра и русалки, и конь не конь и рыба не рыба. А еще все время преследовала сцена из когда-то увиденного фильма, где молодой и поджарый индеец на лету превращался в здоровенную псину, теряя по округе портки. Так вот Айя представляла себе невиданных ею и таинственных ассуров.

Девчонка вообще мало что видела, проводя время за работой. С горестью вспоминала, читаемые в юности книги, где героиня, попав в другой мир, сразу оказывалась в гуще событии и непременно спасала мир, обзаведясь парочкой ушастых или клыкастых поклонников. И так у нее все лихо и задорно получалось — зачитаешься.

В случае с Айей все было куда прозаичнее…

Раздавшийся лай вырвал служанку из раздумий, заставив повернуть голову к окну. Слышался топот копыт, что-то громыхало и свистело. Все замерли, переглядываясь.

Началось.

В гостиную буквально влетела Тойра, окинула все придирчивым взглядом.

— Пошли прочь! — рявкнула она, разглаживая несуществующие складки на скатерти, цвета красного вина. Слуги, поклонившись и похватав хозинвентарь, поторопились покинуть помещение. — И чтобы как мыши! — добавила женщина, поправляя уже шарф на шее невозмутимого Мориса.

Быстро пробежав мимо исходящей умопомрачительными запахами кухни, все ринулись в подсобку, где было небольшое окно и дверь, ведущая в сад. Айя не отставала, даже старшая по кухне — тетушка Битси и та вышла вслед за всеми. Притаившись за каменным забором, перешептываясь и пригибаясь, каждый старался увидеть, что творилось, на видимом из-за этого нехитрого укрытия, клочке подъездной дороги.

А посмотреть было на что. Айя приоткрыв рот, следила за тем, как на широкую дорогу въезжает вереница крытых телег и повозок, всадников и просто груженных поклажей лошадей. Среди них были и вычурные, золоченые экипажи и кареты попроще. Тут и там сновали пажи и лакеи, помогая господам спешиваться, подавая руки элегантным дамам, что чинно спускались на устланную коврами землю. Воздух то и дело разрывал звонкий смех и восклицания, средь людей шныряли преданно заглядывая в глаза длинноногие гончие.