Волчий дурман. Не моя луна - Елена Синякова
Девушка была девственницей.
Я чувствовал это, находясь в другой стороне большого зала, наполненного ароматами и запахами, которые могли бы сбить с толку. Но не сбивали.
Волчий нюх невозможно обмануть.
Я чувствовал аромат ее кожи без единого намека на парфюм.
И он кружил голову сильнее любого алкоголя.
— В любом случае официально брак заключен. А это значит, что полпути уже пройдено.
Парни были правы.
В каждом слове.
Но чем больше они говорили, тем сильнее в моей душе росла неконтролируемая ядовитая желчь, которая отдавала полным безумием и порождала ярость.
Я снова смотрел на нее и понимал, что через несколько часов девушка окажется в постели с Дарком!
И мне за это хотелось его убить!
Растерзать здесь и сейчас, прямо на глазах удивленной именитой публики!
Я. Хотел. Ее.
Себе.
И не мог думать ни о чем другом.
Хуже всего, что, сколько бы я ни пил сейчас, было ощущение, что я становлюсь с каждой рюмкой трезвее и начинаю рассуждать о безумных, но сладостных вещах. На полном серьезе.
Что она может быть моей.
— Брак может быть и расторгнут, — пожал плечами Дилан и достал из кармана свою излюбленную игрушку — самый навороченный из всех возможных сотовых телефонов. — В наше время это не проблема.
— Но не в день же свадьбы!
— Почему нет?
Я только прикрыл глаза, тяжело помассировав гудящие виски.
Головная боль нарастала, и от этого казалось, что моя голова просто увеличивается в размерах, а черепушку разносит изнутри.
Так случалось всегда перед тем, как я попадал в большие передряги.
Словно сам организм кричал о том, что я ступаю на путь больших и глобальных проблем и что потом будет еще хуже.
— Умник! Тебе не кажется, что не очень прилично вот так нагло зависать в телефоне, пока мы тут пытаемся общаться на серьезные темы? — Скай был просто неутомим, но Дилан на то и был Умником, чтобы не реагировать на то, что не считал для себя важным.
— Пытайтесь.
— П-ф-ф! — только шикнул Скай, но долго молчать не смог и снова завел беседу про супружеский долг, явно не видя, что я менялся в лице и начинал беситься от этих разговоров.
Пока сдерживался.
Но был на волоске от чего-то очень опасного и непоправимого.
Мир словно сошел с ума и тянул меня за собой, когда я снова и снова переводил взгляд на скованно сидящую в другом конце банкетного зала девушку в белоснежном платье, которая отличалась от скульптуры только тем, что дышала и моргала, и не мог заставить себя отвести от нее свои наглые глаза.
Хуже всего было видеть, как Дарк склонился к ней с приклеенной томной улыбкой, прошептав на ухо: «Веди себя естественно, Дева. Ты привлекаешь слишком много лишнего внимания».
Со стороны это выглядело чувственно.
Как и положено новоявленному мужу, который обожает свою молодую хрупкую супругу и явно шепчет ей какие-то нежности.
Дарк был отличным актером.
Этого у него было никогда не отнять.
И проблема была только одна — мои чертовы глаза, которые видели то, чего не замечали другие!
Не зря на протяжении пяти лет службы в армии сначала по призыву, а затем по контракту моим позывным был Ястреб.
Я был снайпером.
Тенью и глазами группы, которая убирала всё, что двигалось в радиусе десятков километров.
Еще во время прохождения медицинской комиссии один из врачей поставил отметку в обходном листе, присвоив мне высшую степень пригодности, и сказал:
— Если бы наши глаза были способны видеть на триста процентов, то его глаза видели бы на все пятьсот!
Я научился читать по губам.
И видеть даже то, как пересыпаются от ветра крупинки песка, в состоянии определить, происходит это под действием природных факторов или потому, что враг близко.
На войне всё это не мелочи.
В какой-то момент это может спасти жизнь не только тебе, но и тем, кто стоит за тобой.
В мирной же жизни эти умения сводили меня с ума, заставляя гореть внутри и глотать рычание.
Как сейчас, когда я видел, что плечи девушки напряглись и застыли от страха, а черные глаза гребаного Дарка полыхнули тяжело и совсем не по-доброму.
Моя головная боль была платой за острое зрение.
Страшные мигрени, от которых начиналась рвота и которые сотрясали мой мозг, словно в блендере, стали частью моей жизни.
Это был мой крест, который я вынужден был нести с того момента, как впервые прошел переход и после кровавых мук обратился в волка в возрасте семнадцати лет.
— Во всей этой истории в принципе мало понятного, — тем временем продолжал вещать Скай с умным видом, пока Воланд курил, а Дилан что-то увлеченно тыкал в телефоне. — Зачем Дарку нужна брошенная невеста, да еще и человек? Я слышал, что девчонка была помолвлена еще с детства с какой-то волчьей семьей, но жених отказался от нее и просто не явился на свадьбу. Собственно, поэтому семья девушки была вынуждена искать ей другую партию. Думаете, ее продали за хорошие деньги? Девчонка-то смазливая! Я бы такую тоже выкупил! Но брать в жены ради одной ночи? Это не кажется вам чересчур? Даже для такого, как Дарк! Да и о чем он думал сам? Он же единственный наследник своего рода, и ему нужен чистокровный сын! Если только он потом возьмет вторую жену — чистокровную волчицу…
— У девушки нет семьи, — отозвался Воланд, выпуская дым от сигарет и откидывая голову назад.
— Как это?
— По-твоему, молодую мачеху и сводную сестру можно назвать семьей для одинокой девушки, которая даже не является волком? — чуть дернул бровью Воланд, а я понял,
