Путь - Анастасия Пименова
– М-м-м… – и как ему объяснить, что смешного? – У тебя… забавная футболка!
Что я только что сказала? Он и я коллективно посмотрели на его футболку, на которой ничего нет! Ни единого рисуночка или какой-нибудь надписи! Она просто зеленоватого оттенка, и всё.
– Ну, мне пора… – я быстро обошла его и пошла дальше, размышляя о своем. Отличный разговор вышел, но это уже для меня прогресс, потому что я хоть что-то сказала.
– Снова сама с собой болтаешь? – подбежав ко мне сзади, сказала моя единственная подруга и заодно соседка по комнате.
– Привет, Бэка, – поздоровалась я с ней и вяло улыбнулась. У меня ещё хватает сил на улыбку.
– Всё так плохо?
– Нет, ещё хуже, – если бы не она, то, наверно, я окончательно замкнулась бы в себе и свихнулась. Думаю, человек без друзей – как без рук или головы. Она почти единственная, с кем я могу быть собой и кого не стесняюсь и не боюсь. У Бэки и у меня одинаковый рост, цвет глаз – и всё, на этом наше сходство заканчивается. У неё золотые, даже, вернее сказать, немного рыжеватые кудрявые волосы, и они постоянно собраны в хвостик, только перед сном она, бывает, распускает их. У Бэки плохое зрение, и из-за этого она вынуждена носить очки, но иногда моя подруга пользуется линзами. Она считает себя толстой, хотя, по мне, это не так, подумаешь, её размер одежды всего лишь на два больше, чем мой. Бэка умеет воздействовать на эмоции людей, чем иногда меня раздражает, потому что она использует свой дар на мне. Вот сейчас, например:
– Опять ты это делаешь?
– Ну, тебе надо чуть развеселиться, – невинно похлопав глазами, ответила она и перестала внушать мне счастье.
– Спасибо, конечно, но не надо. Не хочу испытывать ложные эмоции. Вот сейчас мне далеко не до счастья…
– Хорошо, хорошо, – поправив очки, перебила подруга меня, – на сегодня больше не буду так делать. Нам осталось только фехтование, – да, последнее занятие на сегодня. Я даже не знаю, как правильно назвать нашу академию, помимо Королевской. Боевая? Хоть мы и изучаем фехтование, уроки рукопашного боя или просто самого обычного боя, но это не значит, что она боевая, потому что здесь также учат нас пользоваться своим даром, развивать его, ну, для тех, кому это нужно. Вот мне не нужно, там учить нечему. Порезал руку или ещё какую-нибудь часть своего тела и дал выпить кровь другому человеку, а потом ты умер. Но я всё же обязана посещать, как и другие, лекции и занятия по применению «магических» навыков.
– Да… хоть что-то хорошее, – боевое фехтование – один из немногих предметов в академии, который получается у меня на «отлично». Я не хвастаюсь, но лучше меня пока что в группе никого нет, но, к моему сожалению, оно мне никоим образом не пригодится в жизни. Вот уроки по самообороне, с которыми у меня дела обстоят не так хорошо, – ладно, вообще никак не обстоят, я в этом полный ноль, – нам пригодятся в жизни. Мало ли, кто-нибудь решит напасть, а тут я – мастер по рукопашному бою! И никакого оружия при себе не нужно иметь. Я же не буду ходить по городу, когда отучусь, со шпагой в руке? Это и опасно, и меня арестовать могут, да и как-то неприлично, словно у меня паранойя. Как бы я ни старалась, сколько бы ни училась, сколько бы ни сидела за учебниками, учиться у меня не получается. Я далеко не отличница, но и не двоечница, так… середнячок.
– Я не хочу снова быть с тобой в паре, Кармен, – когда мы зашли в женскую раздевалку, заныла Бэк.
– И что ты предлагаешь? Если ты не будешь моей парой, то кто?
– Предложи Селесте. Заодно и отомстишь ей…
– Ага, думаю, она будет против.
Селеста прекрасно знает, что в фехтовании ей меня не одолеть, поэтому она почти никогда не бывает со мной в паре, за исключением того, когда тренер Грасс расставляет нас по парам. Я и Бэка переоделись в защитные костюмы, на ноги надели длинные белые гетры и специальную обувь с плоской подошвой, на руки – перчатки, а маску с металлической сеткой и воротом я взяла в руки, а Бэка решила сразу же надеть её. Многие уже тренируются. Наша группа состоит из пятнадцати человек. Сегодня мы не разминались, потому что это мы уже сделали утром, на занятии по самообороне, после него я чувствую себя немного побитой, может быть, это всё из-за того, что меня опрокинули на мат семнадцать раз, и теперь у меня всё болит. Я собрала свои волосы в хвост и надела защитную маску. Через неё так неудобно дышать.
– Готова? – поинтересовалась я у Бэки и взяла в руки шпагу.
– Нет, – тоже взяв её, ответила она, но всё же встала в позу. Зал, где мы тренируемся, очень большой и светлый. – Только помедленнее, прошу тебя, Кармен…
– Хорошо.
Я встала на линию исходной позиции, повернувшись к подруге боком – так, чтобы одна нога была впереди другой (при этом передняя нога находится за линией исходной позиции), направила оружие в сторону противника и отвела свободную руку назад. Бэка решила атаковать меня первой. Она сделала шаг вперед и попыталась меня уколоть, но у неё не вышло, я сделала шаг назад и увернулась. Зашел наш тренер.
– Добрый день, тренер Грасс, – поприветствовали мы его хором, и все перестали тренироваться.
– Добрый, – отозвался он. Наш тренер Грасс – словно человек, который прошел не одну войну. У него такой взгляд… уставший от жизни, повидавший много плохого, со смесью горечи и утраты, а если приглядеться, то можно рассмотреть и полное безразличие ко всему происходящему. Ему чуть больше сорока шести, говорят, что пятнадцать лет назад, когда в нашей стране развязалась война, он потерял в ней свою жену и единственную дочь. Также говорят, что от этой войны никто ничего не выиграл, а только потерял – потерял семью, работу. За что боролись протестующие, до сих пор неясно. Может, за равноправие или за смену власти.
– Сегодня я разобью вас по парам.
Ну, вот… похоже, что я сегодня буду не с Бэкой…
Дверь в наш тренировочный зал открылась, и вошли двое парней. У меня невольно вырвался тяжелый выдох.
– Сколько ты по нему уже сохнешь? – спросила у меня Бэка, сняв с себя маску.
– Никто и не по кому не сохнет, – если я не общаюсь с парнями, это не значит, что они
