Верховные. Часть 2 (СИ) - Дягилева Наталья

В какой-то момент мне показалось, что девушка приняла важное для себя решение, и по тому, каким недобрым блеском засверкали ее глаза, я подумала, что Кайлу оно не понравится. Так и случилось: на выходе из машины брат Дэниела, как галантный джентльмен, хотел подать руку своей новоиспеченной пассии, но та, вместо того, чтобы с благодарностью на нее опереться, ощетинилась и посмотрела на мужчину со всей злостью и горделивостью, на которые только была способна. Она бросала вызов и давала понять, что без боя не сдастся, что она шаг за шагом будет отвоевывать право на свою жизнь. Оцепенение и шок прошли, а страх, который должен был ее сдерживать от опрометчивых поступков, напротив, начал стимулировать девушку сражаться за свое существование и выиграть любой ценой, так как в противном случае ее ожидает незавидная участь, которая, по ее мнению, ничем не лучше смерти.

Оказавшись в доме, Кайл предложил девушке показать комнату, в которой той теперь предстоит жить. Держась поодаль, наша будущая родственница неохотно, но все же направилась за мужчиной, не забывая при этом бросать ему в спину недружественные взгляды. Адам проводил молодых беспокойным взором, после чего уединился в кабинете, чтоб выяснить кого Император напророчил в жены его единственному сыну. Мы же с Дэниелом расположились в столовой, чтоб выпить теплого чая и обсудить случившееся. Каково же было мое удивление, когда через несколько минут к нам присоединился Кайл.

- Так быстро?

- Она обозвала меня чудовищем и сказала, что если я приближусь, то выпрыгнет в окно.

- И ты не побоялся оставить ее одну? – я не на шутку испугалась за девушку.

- Если бы она хотела умереть, то еще у Императора выбрала бы смерть, – заключил Кайл.

- Может быть мне стоит с ней поговорить?

- Ксения, я не хочу, чтоб ты ходила к этой сумасшедшей. Вдруг это заразно.

- Я бы попросил без оскорблений, все-таки это моя будущая жена.

-О, да ты не потерял надежду, чудовище? – с ироничной улыбкой поинтересовался Дэниел.

Оставив братьев продолжать наедине остроумный и душевный разговор, я направилась к нашей гостье. Постучав дверь, услышала требовательную просьбу убираться куда подальше, но проигнорировав ее вошла. Девушка стояла у окна, чуть ли не вжимаясь в стену, но увидев меня, немного успокоилась. Скорее всего я в своем положении внушала ей больше доверия, чем остальные.

- Ты тоже животное? – внимательно осмотрев меня поинтересовалась собеседница. Ее голос был спокоен применительно к ситуации, а вопрос разумен.

- Нет, я – человек. – вести такого рода диалог мне было впервой.

- Что ты делаешь здесь? Тоже по глупости проникла в их дом и тебя заставили стать женой?

- Не совсем. Меня похитили.

- У них что, своих существ женского пола не хватает или они все бесплодны? Поэтому они воруют человеческих женщин, чтоб обрюхатить? – кажется девушка была на грани срыва.

- Я прощу тебе неуместное высказывание о моей беременности, учитывая твое состояние, но впредь прошу больше не говорить подобное. – я старалась как могла сдержать свой гнев и не выплеснуть обиду на собеседницу, понимая, что заставило ее произнести такие жуткие для моих ушей слова.

- Прости, я не хотела обидеть тебя, просто……… - она так и не смогла договорить, на глаза навернулись слезы.

Мне стало ее жаль, и я уже раскаивалась в том, что не сдержала своих эмоций. Приобняв бедняжку за плечи, усадила ее на кровать и стала поглаживать по голове, как маленькую девочку, нуждающеюся в материнском тепле.

- Как тебя зовут? – спросила, когда всхлипы прекратились.

- Сэм, то есть Саманта. Папа меня так называл, говоря, что с моим характером нужно было родиться мальчишкой, – как-то жалобно проговорила она.

- А где сейчас твой папа?

- Умер восемь лет назад. Он тоже был журналистом, великим журналистом: писал о проблемах детей из неблагополучных семей. У него было доброе и отважное сердце – не мог пройти мимо, видя несправедливость. Это его и погубило.

- Мне так жаль. – мои слова были искренними. Кому, как не мне, понять, что чувствует ребенок, потерявший родителей, - А где твоя мама?

- Не имею ни малейшего представления. Эта «благодетельница» ушла за лучшей долей, когда мне было три года.

Меня охватил ужас, как же можно оставить свое родное дитя по собственному желанию.

-А зачем ты проникла в дом?

- Потому что я – идиотка. Было видно, что слова давались ей нелегко и она клянет себя за совершенную ошибку.

- Я готовлю материал о художниках эпохи Возрождения, а у Престов самая большая коллекция картин. Мне сказали, что помимо тех, что выставляются в музеях, у них есть неплохое собрание дома. Я пробовала официально напроситься к ним, но Кайл мне отказал, сославшись на нехватку времени, вот я и подумала, что если явлюсь на порог без приглашения, то, возможно, меня не выставят взашей. Отец всегда говорил, что в нашей работе нужно уметь быть настойчивым и проявлять смекалку.

- Кто они?

Мы так быстро перепрыгнули на другую тему, что я не сразу поняла смысл ее вопроса. А когда вникла, то не знала, как ответить.

- Ух, вот это самое сложное. Может тебе успокоительное принести для начала?

- Нет, я в порядке.

- Они – Верховные, – не придумав, как бы выразиться помягче, сказала правду.

Сколько мыслей и эмоций сменялись в этих зеленых глазах: от недоверия – до высшей грани безумия, от зарождающейся веры – до понимания происходящего. Было видно, что она из-за всех сил старалась не растерять боевой дух и зацепиться за отголоски своего сознания.

- Разве это не легенды? – единственное, что она спросила после пары минут молчания, чтобы удостовериться, что разум ее не покинул.

Я покрутила головой в отрицательном ответе.

- И что теперь меня ждет?

- Я думаю – счастливая жизнь. – Саманта недоверчиво на меня покосилась, но не увидев и тени сомнения в моих глазах, насторожилась еще больше.

- Кайл – замечательный мужчина. Меня всегда тревожило его будущее: одиночество – тяжкое бремя, но раз Император одобрил ваш союз, следовательно, я могу быть спокойна.

- Император – это Алекс Блейз? – с каким-то недоумением и восхищением произнесла Сэм.

- Да. Ты его знаешь? – удивилась я.

- Мечта любого журналиста, который связан с искусством, взять у него интервью. Теперь я понимаю, почему он такой неуловимый. А что значит, что он одобрил наш союз?

- Это значит, что вы подходите друг другу. Император прекрасно чувствует людей. Говорят, что он – эмпат, но лично мое мнение, что это нечто большее. Или, возможно, его дар развит до такого уровня, что выходит за рамки человеческого восприятия.

- В голове не укладывается. Много чего еще мне предстоит узнать?

- Вообще да, но я думаю, с этим можно подождать. Основное ты знаешь. Тебе нужно отдохнуть и понять, что с тобой произошло. Хочешь, я принесу поесть?

- Нет, спасибо. Ты права, мне нужно побыть одной.

Спускаясь вниз, я подумала, что даже счастлива такому стечению обстоятельств, ведь не известно, сколько еще Кайл был бы один. И девушке я определенно симпатизировала, надеясь, что со временем мы станем подругами.

У меня были прекрасные отношения с Элейной, я могла с ней многим поделиться или попросить совета, но ее образ в моей голове накрепко ассоциировался с образом мамы или тети, а вот подруги мне ощутимо недоставало.

Мужчин я застала в кабинете, они переваривали собранные Адамом сведения: Саманта Лэнг двадцати семи лет, окончила с отличием факультет журналистики, в данный момент тесно сотрудничает с издательством Визаж Колор. Не замужем. Отец скончался от ножевых ранений восемь лет назад, о матери было известно только то, что она бросила мужа с ребенком и ускакала с любовником в неизвестном направлении.

- Не густо, – прокомментировал мой муж.

- Мало времени, но я уже договорился – нам подготовят более полное досье, сообщил Адам мужчинам.

- Что будешь делать? – спросил Дэниел у брата, который выглядел сейчас каким-то растерянным, но в то же время спокойно-сдержанным.