7 женихов не считая мужа (СИ) - Ермакова Александра Сергеевна "ermas"

Я знала, что Инесса не поможет. И этот «педсовет» тоже. Они только на словах готовы на все ради своих сотрудников. Хотя нет, вру. Для сотрудников — да, но не для таких как Рус…

Обида сковывала горло колючей проволокой, а воздух проходил в лёгкие с хрипами. Рука Кира тут же сжала мое плечо, дружеским поддерживающим жестом.

— Кирочка, ну всё нала-адится, — продолжала уверять начальница.

— А вот это я сотню раз уже слышала, спасибо, Инесса! Просто не могу взять в толк, почему вы — Теневая полиция, так всесильны и так бессильны? Отлавливаете одни души, а вернуть нужную не можете?.. — выплюнула негодование и спешно покинула светлый, дёшево обставленный кабинет начальницы, а вышла в не менее светлый коридор, в котором люминесцентные лампы тут же ударили по глазам. Сморгнув слепоту, помчалась в уборную. Гулкие шаги за спиной дали понять, что Кир спешит за мной.

Вот и хорошо!

Мне одной плохо!

Я одна могу натворить… дел…

В женский туалет едва успела ворваться, дверцу ближайшей кабинки толкнула и тотчас склонилась над унитазом. Меня вырвало, а от слабости в ногах, осела прямо на мраморный пол.

Магия вне Хогвартса! Полы у нас в туалете из мрамора! А в кабинете директора дешманский линолеум…

Левая мысль немного отвлекла, но спустя несколько секунд меня снова вывернуло. Тело охватила мелкая дрожь и оно покрылось липким потом.

Чтобы не упасть, спиной прижалась к внутренней переборке кабинки. Дышала урывками, до сих пор ощущая во рту горечь.

Пока приходила в себя, наплевав на правила и такт, ко мне заглянул Кир. Дверца жалобно скрипнула, друг зашёл без лишних слов. Молча сел рядом. Протянул бутылку воды и пачку влажных салфеток.

— Спасибо, — просипела, сражаясь со слезами.

Кир с таким видом сидел на полу, напротив, будто в этом не было ничего странного. Спиной подпирал белую перегородку между кабинками и даже непринуждённо вытянул ноги.

Глядел пронзительно, с полуулыбкой, словно и правда всё хорошо. Будто мы собрались в кругу друзей поиграть в идиотские настольные игры, которые обожал Рус или чтобы поесть пиццу и посмотреть глупый фильм.

Но Кирилл молча смотрел. Не укоряюще, скорее понимающе и сочувствуя моей боли. А у Кира мягкие, медовые глаза, тёмно рыжие волосы почти, как у меня, и красивое лицо парня, про которого ты заранее знаешь: “Человек с хорошими манерами”.

О да, его пассии частенько так о нём отзывались, сидя на моей кухне и считая, что теперь будем дружить “парами”.

Правда глупые не знали, что менялись они чаще, чем я покупала новую пачку сахара. Кир — бабник, каких поискать. Сущий дьявол.

Мне стало ещё тоскливее от воспоминания о том, как мы с Русланом устраивали порой Киру головомойки. На крыше или на кухне, сидя с кофе или пивом, учили бедолагу жизни.

Грудь скрутило болью, и я, сама не зная, как это всегда выходило, когда мне требовалось выплакаться, оказалась в объятиях Кира. Головой уткнулась в его грудь, сотрясаясь в отчаянном рыдании и благодаря, что друг всегда со мной, особенно, когда я так в нём нуждалась.

- Он никогда… Он никогда… — моё бормотание было, наверное, неразборчивым, но Кир тихо отозвался:

— Да, да, — будто понимал о чём я.

— Мы так ему и не признались…

— Да, да… — продолжал кивать Кир, пребывая в своих мыслях, и я поняла, что он окостенел, сжимая меня в объятии.

— Кирюш? — надломился мой голос.

— Что, Кирюш? — в шутку хохотнул он, как делал сотни раз. Красивое лицо застыло, даже глаза уставились в пространство, как неживые.

- Тебе же тоже б-больно, — я принялась вытирать слёзы, словно если их на лице не будет — всё мигом пройдёт.

- Больно, Кирюш, — опять кивнул Кир, сжал моё плечо ближе к основанию шеи и опустил глаза на мои подрагивающие, мокрые пальцы. — Ты ведь не успокоишься? Так любишь, что не готова отпустить?

— Д-да, — опять всхлипнула, радуясь, что у меня самый понимающий друг на свете. Я даже могла не говорить — он знал. Я могла не просить — он бы сделал. Кир был тем, кому я доверяла даже больше чем себе. Ему верила, как никому…

— Хочешь его вернуть? — тон Кира был скорее утверждающим, чем вопрошающим, да и отвечать мне не было нужды. Именно за тем, чтобы ВЕРНУТЬ мужа я и высидела для глаз сделанный “педсовет” у Инессы. Именно затем снова и снова мусолила каждое воспоминание о нём, будто надеялась, что Руся оживёт, выползет ко мне из непроглядной бурлящей тьмы и скажет: “Ну если ты так скучаешь и тебе так плохо… То вот он я!”

— Кир? Ты знаешь что-то? — ткнула его в плечо, как бы проверяя живой ли рядом человек. Потом в шею, щёку, скулу.

Кир отмахнулся от моего пальца как от мухи, а потом сжал всю кисть и приложил к своей груди. Я смотрела на наши руки и начала задыхаться.

Рус больше меня не коснётся! Не возьмёт за руку…

Больно-то как.

Когда я позорно всхлипнула, обуреваемая новой волной воспоминаний и неутешительных мыслей, Кир обронил:

— Ты же знаешь… где и с кем я… работаю? — голос звучал глухо и с паузами, будто друг выдавливал из себя слова. Мне стало не по себе. Но о “его работе” знала и очень хорошо, ведь работала с ним, хоть и на более спокойной должности.

— Ты мне доверяешь? — его медовые глаза, наконец, встретились с моими. Какая-то волна абсолютной уверенности прошла по моему телу.

Кир мягкий, милый сорвиголова, любитель плотских утех, который создаёт впечатление баловня жизни, превратился в того, кого можно бояться. В того, с кем Руслан так и не познакомился, но кого прекрасно знала я. И всегда, всегда восхищение смешивалось со страхом.

- Как себе, — озвучила мысль.

- Тогда пошли.

Глава 2

Глава 2

POV Кира

Мы с Киром ехали на его машине через город в тишине и молчании. Он иногда посматривал на меня без улыбки, с отстраненным выражением лица, а я знала это и не отвечала.

Он всё и так понимал.

Мы с Киром знакомы уже почти шесть лет. Сначала сокурсники. Потом коллеги. Нас “нашли” в один год. Меня — восемнадцатилетнюю студентку первого курса, и его — молодого аспиранта преподающего “Проектирование” на факультете “Дизайна Архитектурной Среды”.

Нас “нашли” и сделали сначала учениками, а потом сотрудниками самой странной организации, о которой кому-либо приходилось слышать.

Руслан так и не узнал, где мы с Киром работаем.

Я, для него, была секретаршей в МВД, а Кир — старшим экспертом-криминалистом. Никаких лишних вопросов не задавал, потому что мы с момента знакомства ввели закон “ни слова о работе”.

“Как дела?”

“Начальник — идиот!”

“Бывает!”

На этом всё.

Рус появился в наших с Киром жизнях одновременно.

Мы нашли его в баре “Три топора”, который обожали ещё с первого года “ученичества”. В нём тусили, отжигали, находили с кем оттянуться.

Вот и тогда пришли скоротать вечер.

Рус сидел… вернее лежал лицом в стойку. Пьяный и несчастный.

Кир тогда решил, что парень очень душевный: а я — что парень дико красивый.

Мы реанимировали бедолагу в туалете. Отпоили водой с содой, привели в чувство, а через год я стала его женой. Невменяемо счастливой женой. Кир был тоже за нас невменяемо счастлив — свидетель так ужрался на нашей свадьбе, что мы ему это припоминали “после” чуть ли не раз в месяц.

Я, мой роскошный муж Руслан и лучший друг — Кирюха.

Между мной и Русланом была любовь.

Между Русланом и Киром — дружба.

Между Киром и мной — тайна.

Наша работа. Благословение и проклятье. О, я не лгала, и правда работала с бумагами, просто не в МВД, а чу-уть в другой организации. И должность чу-уть покруче. Менее нормальная и традиционная, но суть ушла недалеко.

Кир — эксперт-криминалист… ага, почти. Сотрудник самого жесткого и важного отдела нашей организации. Отдела, который был самым элитным и самым пугающим. И сейчас, по дороге туда, я тряслась от одной мысли, куда еду, хотя ехала не одна. И не впервые.

За моим столом делались “делишки”, за столом Кира — Дела.