Избранница Золотого дракона. Часть 2 (СИ) - Снежная Марина
Процессия остановилась и мужчины спешились. Послышались оглушительные приветственные крики, и я не смогла не уловить отличия от того, что слышала раньше, когда нас приветствовал народ. Сколько же здесь было фальши и желания выслужиться. Поневоле стало противно от этого, но я нацепила на лицо вежливую невозмутимую улыбку-маску, за которой никто не смог бы угадать настоящих эмоций.
Дверца кареты распахнулась, и Кирмунд лично подал руку жене. Судорожно сглотнув, Эльма вложила в нее ладошку и вышла на всеобщее обозрение. Сама я поспешила воспользоваться помощью лорда Маранаса и встать чуть в стороне. Заметила скользнувшие по мне заинтересованные взгляды придворных, которые, впрочем, тут же снова устремились на Эльму. Именно она интересовала их в первую очередь. Последняя представительница рода Серебряных драконов, будущая мать наследника престола. Даже мне стало не по себе — настолько цепкими взглядами ее окидывали.
Услышала шепоток стоящих неподалеку от нас с Ретольфом придворных кавалеров:
— А она не так дурна собой, как об этом говорили.
— Ты просто не видел ее раньше, дружище, — усмехнулся второй. — Жалкое было зрелище. Но сейчас, следует признать, принцесса Адала значительно похорошела.
Кирмунд между тем уверенным звучным голосом поблагодарил придворных за теплый прием и представил жену. Я заметила, как многие пытаются прочитать по лицу короля, как следует отнестись к королеве. Стоило ему проявить хотя бы толику неприязни или презрения, участь ее оказалась бы незавидной. Она стала бы объектом всеобщих изощренных издевательств и насмешек. Но Кирмунд выказывал по отношению к Эльме лишь сдержанное уважение. Так что пока вряд ли кто-то мог понять, как он сам к ней относится. Но судя по всему, Маррга решила выяснить вопрос немедленно и проявить инициативу. Достаточно громко, так, чтобы слышали все, обратилась к стоящей рядом с ней симпатичной брюнетке, которую немного портил длинноватый нос:
— Внешне она, конечно, стала куда приятнее, но на вкусе ее это никак не отразилось. Хотя что взять с провинциалок? Они все по сравнению с нами выглядят, как серые мыши. Смотреть больно.
Брюнетка захихикала, и остальные дамы из своры Маррги немедленно подхватили ее смех. Эльма побледнела, не осмеливаясь и глаз поднять от носков своих туфелек. Кирмунд же сделал вид, что не заметил реплики проклятой дикарки. Видать, не посчитал это таким уж оскорблением. Но такое вот его невмешательство развязало руки только и ждущим, пока бросят кость, придворным. Теперь от насмешек и пренебрежения Эльму вряд ли что-то спасет.
Ну нет, я не намерена такое спускать этой стерве. Не обращая внимания на предостерегающий взгляд Ретольфа, верно разгадавшего выражение моего лица, выступила вперед и громко произнесла:
— Если при королевском дворе дамы больше напоминают уличных девок, то лучше уж выглядеть серой мышью.
Воцарилась тишина — теперь уже в центре всеобщего внимания оказалась я. Кирмунд повернул голову в мою сторону, и я смело встретила его взгляд, готовясь стойко выдержать гнев. Но с удивлением увидела на лице короля одобрительную улыбку. Он подмигнул мне и немного ироничным тоном проговорил:
— Позвольте представить вам и главную фрейлину королевы — леди Эльму Нифарин. Прошу любить и жаловать.
Маррга шумно втянула ртом воздух, уставившись на меня таким взглядом, что по спине пробежал холодок. Но я не собиралась пасовать перед этой тварью.
— Похоже, главной фрейлине не помешало бы изучить правила этикета, — едко заявила волчица. — И научиться знать свое место.
— Леди Маррга, я полагаю? — с самой приторной улыбочкой спросила я, подходя ближе и становясь рядом с перепуганной Эльмой. — И какое же место, по-вашему, я должна знать? Уж простите, в те правила этикета, которым меня учили, как благородную леди, не входило пресмыкаться перед безродными дикарками, подобранными в лесу.
По толпе придворных пробежал взволнованный шепоток. Во взглядах явственно читалось изумление, смешанное с восхищением. Никто из них не посмел бы говорить подобным образом с жестокой и коварной королевской фавориткой, славящейся мстительным характером. Я и сама прекрасно понимала, что перешла черту. Но уж слишком ненавидела эту тварь, возомнившую себя некоронованной королевой. Да и лучше пусть переключит свою неприязнь на меня, чем дальше донимает Эльму. Уж я-то найду, что ей противопоставить.
— Ах ты, провинциальная сучка, — волчица уже почти не соображала, где находится. В потемневших кошачьих глазах, чьи зрачки приняли вертикальную форму, виднелось одно желание — растерзать. Еще мгновение — и просто кинется на меня.
— Маррга, уймись, — ленивый окрик короля хлестнул женщину, словно удар плети, и она перевела непонимающий взгляд на него.
— Эта тварь меня оскорбила, — взвизгнула волчица.
— Она всего лишь защищала свою королеву, — резонно заметил Кирмунд, — к которой именно ты проявила непочтительность. Так что в следующий раз думай, что говоришь.
С этими словами, не обращая больше внимания на возмущенную и разъяренную женщину, он подал руку Эльме и направился вместе с ней ко дворцу. Следом двинулись придворные, на ходу возбужденно обговаривающие случившееся. Лорд Маранас мигом оказался рядом со мной и поспешил увести, пока застывшая столбом Маррга не набросилась на меня, невзирая на слова короля.
— Вы были неосторожны, моя леди, — шепнул он на ухо, ведя за собой.
— Я не боюсь эту тварь, — тоже внутренне кипя от гнева, заявила я.
— А стоило бы, — Ретольф покачал головой. — Эта женщина опасна. И король предпочитает закрывать глаза на многие ее действия, в память о былых заслугах.
— Плевать на то, что думает король, — процедила я.
Лорд Маранас лишь покачал головой.
— Сейчас именно от его благосклонности к вам многое зависит. Так что не стоит давать волю эмоциям. Обещаю, что однажды Маррга получит по заслугам. Но всему свое время.
— Хорошо, постараюсь быть более сдержанной, — с трудом сказала я. — Но если она снова позволит себе издеваться над Эльмой, я за себя не отвечаю.
— Думаю, после сегодняшнего объектом ее козней будет вовсе не Эльма, — сухо проговорил Ретольф. — И я очень надеюсь, что у короля хватит ума не объявлять вас все же официальной любовницей. Это может толкнуть Марргу на крайние меры.
— Мы с ним договорились, что не станем афишировать наши отношения, — хмуро возразила я.
— Сильно сомневаюсь, что вам удастся их скрыть, — вздохнул лорд Маранас. — Да стоит Кирмунду взглянуть на вас, и все становится очевидным. То, какой интерес вы у него вызываете. Он даже вступился за вас прилюдно, осадив Марргу, чего никогда прежде не было. Раньше король считал ниже своего достоинства вмешиваться в женские разборки.
— Я справилась бы и без его заступничества, — процедила я.
— Не сомневаюсь, — губы Ретольфа тронула легкая улыбка. — Но все же повторюсь: будьте осторожны с этой женщиной. Она может спутать нам все карты. Кстати, она сама метила на роль главной фрейлины, убеждая короля отдать ей эту должность. Кирмунд изначально был против, прекрасно понимая, что Маррга лишь искала повод поиздеваться над королевой. Но дела это не меняет. То, что вы заняли место, на которое метила она, еще один повод считать вас врагом.
— Тем лучше. Не нужно будет притворяться, — усмехнулась я. — Я тоже считаю ее врагом и не собираюсь это скрывать. А теперь извините, лорд Маранас, но мне нужно приступать к своим обязанностям.
И я решительно сократила расстояние между мной и Эльмой, двигаясь теперь сразу за королевской четой. Что самое удивительное — никто не посмел как-то помешать или выразить недовольство. Видимо, моя несдержанность сослужила и хорошую службу. Показала, что со мной следует считаться.
Едва мы переступили порог дворца, я выцепила взглядом дворецкого, который в числе остальных слуг приветствовал правителя, и самым уверенным тоном, давая понять, что имею на это право, заявила:
— Надеюсь, покои для королевы уже готовы? Я бы хотела осмотреть их и убедиться, что ее разместят с подобающим комфортом. Также соизвольте приготовить комнату и для меня, как главной фрейлины.
