Дом ведьмы (СИ) - Политова Анетта

Вымою, побрею дедусю, переодену в чистенькое и уже другой человек. А если заведешь беседу с кем из них, то понимаешь: жизнь бывает порой немилосердна ко всем, и богатым, и бедным. Как говориться: "от сумы до тюрьмы не зарекайся".

Вот вчера, например, профессор поступил в отделение, доктор математических наук. Умный человек, образованный и интеллигентный. И, что вы думаете? Дети обманули, попросили на них квартиру переписать, а потом выгнали. Теперь ему и податься некуда. Таких пациентов, как он пруд пруди. Кто-то спился и пропил жилье, а кто-то не смог просто платить слишком большую коммуналку — так обманом за долги забрали и заставили освободить жилплощадь. Многие просто всех родных схоронили, да одни остались на этом свете. Всякое бывает. Чего только не увидишь.

Или, как недавно привезенная на скорой помощи бабулечка "божий одуванчик" — никого у нее нет и ухаживать некому. Ох, и больна… Ох, и тяжела… Без должного ухода долго не продержится на этом свете. Жаль, а мне она понравилась…

— Ксения Георгиевна, как вы себя чувствуете сегодня? — подошла к пожилой женщине и поправила подушку, чтобы удобнее было ей сидеть, — так нормально? — после утвердительного кивка принялась за одеяло. Не холодно в палате, а все равно, старому человеку в тепле комфортнее.

— Спасибо, Ларочка! Какая ты добрая и заботливая!

— Работа такая, — я улыбнулась.

Так мне эта старушечка нравилась. Всегда поблагодарит и комплимент скажет. Поэтому вокруг нее весь медицинский персонал и снует. Доброе слово и кошке приятно.

— А улыбка у тебя до того открытая и притягательная. От кавалеров отбоя нет, поди?!

Я тяжко вздохнула. Уж и забыла, что такое свидания, и как там себя девушки приличные должны вести. Мой вздох не остался не замеченным.

— Только не говори мне, что у тебя нет никого! — женщина аж приподнялась на локтях.

— Нет… И наверное, уже не будет, — добавила я еле слышно, но меня услышали. Вот, слух у тети Ксени хороший.

— У такой красивой девушки и парня нет?!

— Ладно, я пойду, — засмущалась я. От ее криков все отделение сейчас всполошиться. Многие, конечно, в курсе моего семейного положения, но лишний раз его афишировать не хочется. И так тошно. Да, я незамужняя двадцатидевятилетняя женщина, так и живу.

— Не верю, ты меня прям огорчила. Такая девушка ладная и добрая.

— Ой, хватит вам! Ксения Георгиевна, ни какая я вам не девушка! Мне уже тридцать на днях стукнет. Так, что…

— Когда?

— Что "когда”?

— День рождения у тебя, милочка? — она улыбнулась, и я поразилась ее белоснежной улыбке.

— Хм. На следующей неделе… Вы уж выздоравливайте, будьте любезны. Это станет отличный подарок.

— Мое время на исходе, Ларочка…

— Что вы такое говорите?! — я смотрела, у нее смертельного ничего нет. И похуже поднимались. Если помощь необходимую оказывать и следить за состоянием… Пить вовремя лекарства, ставить капельницы, то придет в себя после инсульта, с коим попала. — Поправитесь!

— Что бы ты хотела на день рождение?

— Ой! Да не надо мне ни каких подарков! — отмахнулась я.

Никогда у своих подопечных ничего не брала. Я свою работу выполняю, и мне за нее платят, пусть и не много, но все же.

— Понятно, понятно… — женщина прикрыла глаза.

Наверное, я ее утомила беседой. Еще не окрепла она. Поступила почти без сознания… Только вчера из реанимации перевели.

— Я позже зайду, — уже ногу занесла, когда на моем запястье сомкнулась костлявая кисть старушки и вынудила задержаться у койки. Я даже не ожидала от нее такой силы.

— А все же, о чем мечтает, такая добрая и заботливая девушка, как ты? — у нее взгляд такой чистый стал, словно и не ее вовсе. Холодок по коже пробежал. Отогнала прочь странные мысли. Показалось, не иначе… Освободила руку, натянуто улыбнулась… Но уходя из платы, все-таки ответила:

— О собственном доме я мечтаю. Только никто не дарит дома!

Шла по коридору и, потирая запястье, удивлялась силе, с которой она меня схватила, синяки точно останутся. Хотя… Я забыла — у бабушек же огороды и закрутки. Они натренированные, наверное… отсюда и "мускулы". Вскоре уже и думать перестала о нашем разговоре с Ксенией Георгиевной. Да и значения я особого ему не придала. Мало ли, что на уме у пожилого человека.

ГЛАВА 2

Домой пришла с жуткой головной болью. Уставшая и ни на что уже не способная. Хотелось ужасно есть и спасть. Работа, конечно, не из легких, переживаешь за больных людей, как бы ни старался отвлечься. Вот чем-чем, а добрым сердцем господь меня не обделил. Спасибо и на том.

На столе в кухне ждали оладушки. Вкуснятина! Обожаю, как мама их готовит, до того воздушные получаются, хоть и на воде. Потянулась, было, своей пухлой ручонкой к блюду, но тут увидела отражение собственной огромной тушки в кухонном серванте и, ужаснувшись тому, что разглядела.

Передумала.

Отвернулась, сжала ноздри пальцами, чтобы чудный запах не попадал туда и не вызывал обильное слюноотделение. Подбежала к кувшину, наполнила стакан водой и заторопилась в комнату. Решено! Вода — это то, что я теперь буду употреблять вместо булочек, блинов и, разумеется, оладьев. Все! Никаких мучных продуктов! Сказано хорошо, и что греха таить — не первый раз. Попытки сбросить лишний вес и сесть на строгую диету уже были, но… Как мы видим, результат оставляет желать лучшего! Посмотрим, насколько хватит моей силы воли на этот раз.

Топот ног по коридору, дверь ко мне в комнату с грохотом отворилась, являя взору маман:

— Ларисочка, а почему ты с нами чай не пришла пить? Смотри, я какие чудные оладья нажарила, твои любимые!

Что вы думаете? Эта женщина, которая сама весит более ста пятидесяти кило, входит в мою комнату с целым тазом любимого лакомства. Я тут с собой борюсь, отвлекаюсь, как могу…

Запах, как ни проветривала, стоял на всю квартиру и не желал ее покидать, продолжая тестировать меня на прочность характера. Еще вот-вот и он пойдет трещинами! Нет, надо съезжать! Без вариантов!

— Мам, спасибо, но я не голодна, — как с маленькой, ей богу!

Женщина поставила блюдо на тумбу рядом со мной… Присела на софу и в упор посмотрела.

— Ларочка, что-то случилось?! — почему, у нее как что, так обязательно "случилось"?

— Я приняла решение съехать от вас на квартиру.

— Да мы ж не гоним! — она вскочила.

Млин… оладья вижу и чуюююю.

— Живи, кто против-то? Папка, он всегда бурчит, ты же знаешь!

— Мне замуж надо! Причем, срочно!

— Так иди! Кто не дает?

— Так никто не берет, понимаешь? Менять прежний уклад жизни пора! И убери эти пышки! Я теперь худеть буду! Чтоб никаких булочек и пирожков! С завтрашнего дня мое любимое блюдо — капуста и гречка!

— Хочешь на квартиру — иди, только учти, оплачивать сама будешь! Посмотрим, как ты проживешь на свою зарплату! — она с обиженным видом покинула мою спальню, а блюдо оставила.

Скорее всего, из вредности. Не верит, что я настроена решительно. Однако, мое решение серьезнее некуда, и даже я в это верю. Потому, что дошла до нужной кондиции!

Дни шли чередой. Пыталась сократить свой рацион до минимума. Уменьшала порции и отказалась от хлеба. Но мне было нелегко, я вам скажу. Не только потому, что приходилось постоянно бороться с соблазном, который искусственно устраивали родители. Чего они хотели добиться, увеличив количество калорийных блюд в холодильнике? Не знаю. Наверное, доказать мне, что я слабая и ничего у меня не получиться. Хотели заставить смириться неизбежностью подобного существования? Может на радостях, что я не позарюсь, позволили себе шиковать? Последнее больше похоже на правду…

— Теперь ясно, кто в доме больше всех ел! — посмеивался папа, — здорово, что ты решила худеть. А когда будешь жить отдельно, вообще красота будет.

— Не ссорьтесь! Может, покушаешь блинчики, милая? — мама это сказала с таким видом, что стало понятно, версию папы разделяет всецело.