Ричел (Райчел) Мид - Черный лебедь. Тетралогия (ЛП)
Тут он горячо дыхнул на меня гнилью и заговорил:
— Хоть ты и не вышла ростом, Эжени Маркхэм, но у тебя хорошенькая мордашка и теплое тельце. Может, нам не торопиться и позабавиться? Пусть твои вопли услаждают мой слух.
Фу. Неужели этот урод домогается меня? Он ведь опять обратился по имени. Откуда, черт подери, оно ему известно? Никто не знал, как меня звали по-настоящему. Для всех я была просто Одиллия, как Черный Лебедь из «Лебединого озера». Это имя придумал мой отчим Роланд — из-за обличья, которое принимала моя душа во время путешествий в Мир Иной. Прозвище, пусть и не слишком грозное, так и пристало ко мне. Впрочем, не думаю, что кто-либо из моих врагов понимал его смысл. Не часто они ходят на балет.
Кер сжимал меня за плечи — завтра на них вылезут синяки, — но кисти и предплечья оставались свободными. Демон был слишком уверен в себе, чересчур надменен и самодоволен, чтобы обратить внимание на мои мечущиеся руки. Вероятно, он просто решил, что я дергаюсь в попытке освободиться. В мгновение ока я вытащила обойму из кармана, вставила ее в пистолет и с грехом пополам выстрелила. Демон весьма неуклюже уронил меня. Я пошатнулась, пытаясь удержать равновесие. Выстрелы для него явно не смертельны, но серебряная пуля в самый центр грудной клетки — это наверняка больно.
Кер изумленно отпрянул, и меня осенило. Он никогда прежде не видел огнестрельного оружия! Я выстрелила еще четырежды, с оглушительным грохотом. Мне оставалось надеяться на то, что Монтгомери не станет глупить и не сунется сюда. Кер ревел от ярости и боли, с каждым выстрелом отступал назад, пока не оказался на самом краю круга. Я шагнула к нему, снова выхватила сверкающий кинжал и несколькими быстрыми движениями начертила символ смерти на той части груди, что не была изрешечена пулями. В ту же секунду внутри магического круга по воздуху пронесся электрический разряд, запахло озоном, как перед грозой, и волосы у меня на затылке встали дыбом.
Демон взревел и прыгнул вперед, подхлестываемый то ли адреналином, то ли чем-то другим, что течет в жилах у этих существ. Слишком поздно. Он был помечен знаком и ранен, а я — уже наготове. В ином настроении я просто вышвырнула бы демона в Мир Иной, потому что старалась не убивать без необходимости. Но его грязные домогательства совершенно вывели меня из себя. Я была взбешена. Кер отправится в Царство Мертвых, прямо к вратам Персефоны.
Последовал новый выстрел, чтобы притормозить демона. Левой я стреляла хуже, но не настолько, чтобы сейчас промахнуться. Вместо кинжала у меня опять была волшебная палочка. Однако тянуть магическую силу из пласта нашей реальности я сейчас не стала.
С уже привычной легкостью я выпустила часть своего сознания за пределы человеческого мира и через несколько секунд достигла перекрестков Мира Иного. Переход был прост, сказывалась частая практика. Достигнуть следующего уровня оказалось немного сложнее. Схватка с кером ослабила меня, однако я по-прежнему делала все на автопилоте. Держась на приличном расстоянии от Царства Мертвых, я мысленно коснулась его и послала эту связующую нить через волшебную палочку. Заклятие опутало демона, и его физиономия исказилась от ужаса.
— Это не твой мир, — негромко произнесла я, чувствуя, как магия полыхает внутри и снаружи меня. — Это не твой мир, и я тебя изгоняю. Отправляю назад, к черным вратам, в Царство Мертвых, где ты или переродишься, или сгоришь в адском пламени. Мне, если честно, совершенно плевать. Вон!
Демон закричал, но чары не отпускали его. Воздух задрожал, давление выросло, и тут же все закончилось, словно лопнул воздушный шар. Кер пропал, оставив после себя только салют из серых искр, растаявших на глазах.
Наступила тишина. Я с глубоким вздохом опустилась на колени, прикрыла глаза, расслабила тело, и мое сознание перенеслось обратно в этот мир. Усталая, но счастливая, я радовалась, что прикончила тварь. Упоительное ощущение. Кер получил по заслугам, и именно мне удалось его наказать.
Вскоре силы стали понемногу возвращаться. Я поднялась, внезапно почувствовала, что задыхаюсь, разомкнула круг, потом убрала инструменты и отправилась на поиски Монтгомери.
— Ваш кроссовок очищен, — решительно заявила я. — Призрак уничтожен.
Не было никакого смысла объяснять разницу между кером и настоящим призраком. Все равно не поймет.
Монтгомери медленно вошел в кабинет и с опаской подобрал кроссовок.
— Я слышал выстрелы. Разве пули берут призраков?
Я пожала плечами, ощущая боль там, где меня хватал кер.
— Это был мощный призрак.
Монтгомери прижал кроссовок как младенца, потом неодобрительно глянул вниз.
— Тут кровь на ковре.
— Перечитайте договор. Я не отвечаю за ущерб, нанесенный частной собственности.
Он поворчал немного, расплатился наличными, и я уехала. Впрочем, если говорить откровенно, Монтгомери так пекся о своем кроссовке, что мне, наверное, можно было безнаказанно разнести весь офис.
Я села в машину и вытащила «Милки вэй», заныканные в бардачке. Сражения вроде сегодняшнего требовали немедленного пополнения сахара и калорий. Я уже практически умяла первый шоколадный батончик, включила сотовый и обнаружила пропущенный звонок от Лары.
В процессе движения по трассе номер десять в сторону Тусона
[1]
второй батончик был прикончен, и я перезвонила.
— Здорово, — поприветствовала я Лару.
— Привет. Ты закончила работу у Монтгомери?
— Угу.
— Кроссовок действительно был одержим?
— Угу.
— Однако! Кто бы мог подумать! Просто умора. От кроссовка, одержимого духом, шел такой дух…
— Да уж, обхохочешься, — отчеканила я.
Лара, может, и хорошая секретарша, но у моего терпения все же есть границы.
— Так что стряслось? Или ты звонила подстраховаться?
— Нет. Просто я получила странный заказ. Один парень… Если честно, мне показалось, что он слегка не в себе. Короче, он божится, что его сестра похищена эльфами, то есть джентри, и хочет, чтобы ты ее нашла.
Тут я замолчала, невидящим взглядом уставившись вперед, на дорогу и ясное синее небо. Какая-то объективная часть меня пыталась переварить только что полученную информацию. Подобные просьбы встречались не часто. Ладно. Еще ни разу. Расследование такого похищения требовало физического перехода в другой мир.
— Я за это не возьмусь.
— Именно так я ему и ответила. — В голосе Лары сквозила неуверенность.
— Хорошо. Выкладывай все до конца.
— Да, похоже, нечего выкладывать. Просто… он сказал, что девушка пропала примерно полтора года назад. Когда она исчезла, ей было четырнадцать.
При этих словах мой желудок ухнул куда-то вниз. Боже!.. До чего ж не повезло малышке. В сравнении с этим похотливые комментарии кера выглядели откровенной ерундой.
— Мне показалось, что он сумасшедший.
— Есть какие-нибудь доказательства похищения?
— Не знаю. Он не вдавался в подробности. Вел себя как параноик. Похоже, парень решил, что его телефон прослушивается.
Тут я засмеялась.
— Кем? Джентри?
Именно так я называла существ, которые в большинстве западных культур причислялись к эльфам или сидхе. Они выглядели в точности как люди, но вместо техники использовали магию. Слово «эльфы» эти существа считали уничижительным, поэтому я, скажем так, берегла их чувства, употребляя термин, которым в старину пользовались английские крестьяне. Джентри. Славный народ. Добрые соседи. Мягко говоря, сомнительное определение. Вообще-то сами джентри предпочитали термин «блистающие», но это уже чересчур. Такими я их точно не считала.
— Не знаю, — ответила Лара. — Говорю тебе, он казался слегка рехнувшимся.
Пока я со скоростью сорок пять миль в час совершала обгон по левой полосе, в трубке царило молчание.
— Эжени! Ты же не собираешься за это браться?
— Четырнадцать, стало быть?
— Ты всегда говорила, что это опасно.
— Пубертатный период?
— Прекрати. Ты знаешь, о чем я. О переходе.
— Да. Я поняла, что ты имеешь в виду.
Это было опасно… чертовски опасно. Конечно, путешествуя в обличье духа, тоже можно отдать концы, но шансов вернуться в тело, прикованное к земле, все же немало. Стоило только перенестись целиком, как все правила менялись.
— Это безумие.
— Берись за работу, — велела я ей. — Не случится ничего страшного, если ты просто побеседуешь с ним.
Я ясно представила, как она закусывает губу, сдерживая возражения. Но именно я подписывала в конце дня ее зарплатные чеки, которые Лара уважала.
Через пару секунд она нарушила тишину докладом о нескольких других заказах. Потом разговор пошел на более заурядные темы: новая распродажа в торговом центре, загадочная царапина на ее машине…
Жизнерадостная болтовня Лары неизменно вызывала у меня улыбку, но тот факт, что большинство моих социальных контактов происходило посредством персоны, которой я ни разу в жизни не видела, меня беспокоил. В последнее время мое личное общение ограничивалось в основном призраками и джентри.
