Наследница. Корона. Тайны Отбора - Кира Касс
Мы с Энн смеялись чуть ли не до слез, нам даже пришлось прикрыть рот рукой. Опасность миновала, Америка под присмотром, и теперь ее голова занята исключительно щенками.
– Пожалуй, не стоит никому об этом рассказывать, – заявила Энн.
– Да, я тоже так думаю, – вздохнула я. – А что, по-твоему, с ней произошло?
Энн сразу напряглась:
– Даже не собираюсь гадать, чем они там занимались, но могу с уверенностью сказать, что у нее пулевое ранение.
– Пулевое ранение?! – воскликнула я.
– Да, немного левее – и она могла умереть, – кивнула Энн.
Я оглянулась на Америку, которая тыкала пальцами в щеки, словно проверяя их на ощупь.
– Слава богу, что с ней все в порядке!
– Даже если бы она не была моей госпожой, мне все равно хотелось бы, чтобы она стала принцессой. Ума не приложу, что бы я делала, если бы мы ее потеряли. – Сейчас в Энн говорила не служанка, а подданная. И я прекрасно ее понимала.
– Хорошо, что сегодня рядом с ней была ты. Пойду попрошу мужчин отнести Америку в ее комнату. – Я присела на корточки возле подруги. – Эй, мне пора идти. Но ты уж береги себя. И постарайся больше не калечиться. Ладно?
Она ответила, едва ворочая языком:
– Да, мэм.
Похоже, завтра она вообще ни о чем не вспомнит.
Гвардеец, который привел меня сюда, стоял на страже в конце коридора. Еще один сидел на полу под дверью комнаты, нервно потирая руки, а Максон нетерпеливо расхаживал взад и вперед.
– Ну что? – спросил принц.
– Ей уже лучше. Энн обо всем позаботилась, и Америка… Ну, я влила в нее полбутылки бренди, и теперь она плохо соображает, что к чему. – У меня в ушах снова зазвучала та детская рождественская песенка, и я хихикнула: – Вы можете войти.
Сидевший на полу гвардеец тотчас же вскочил на ноги, и Максон открыл дверь. Мне хотелось спросить, что случилось, но я понимала: сейчас не самое подходящее время.
Я устало поплелась в свою комнату. После всплеска адреналина в крови я чувствовала себя совершенно разбитой. Картер стоял в коридоре под дверью.
– Ой, тебе не стоило меня ждать, – тихо, чтобы не будить соседей, произнесла я.
– Я уложил ее в нашу постель. И поэтому решил подождать тебя здесь.
– Ты о ком? И кого это ты уложил в нашу постель?
– Ту девушку, что пришла с гвардейцем на кухню.
– Ну ладно. – Я присела на пол рядом с Картером. – Но от меня-то ей что нужно?
– Ты что, ее проверяешь? Ее зовут Пейдж, и, судя по тому, что она успела мне рассказать, сегодняшняя ночь была той еще ночкой!
– Что ты имеешь в виду?
Картер еще больше понизил голос:
– Она была проституткой. Утверждает, будто Америка нашла ее и привела сюда.
Я растерянно покачала головой:
– Ну, я знаю только то, что мне пришлось помогать Энн зашивать Америке простреленное плечо.
Мои слова повергли Картера в полный шок.
– Интересно, что могло заставить их подвергать себя такой опасности?
– Без понятия, – зевнула я, – но мне кажется, это могло быть лишь доброе дело.
И хотя разговор о проститутках и пулевых ранениях был не слишком жизнеутверждающим, одно я знала наверняка: Максон всегда стоял за правое дело.
– Ну ладно, – сказал Картер. – Ты вполне можешь лечь рядом с Пейдж. А я буду спать на полу.
– Нет, – отрезала я. – Куда ты, туда и я.
Более того, сегодня вечером мне особенно хотелось быть рядом с ним. У меня в голове царил полный сумбур, а Картер был моей тихой гаванью в этом бушующем море страстей.
В свое время я считала, что Америке глупо обижаться на Максона за вынесенный мне приговор. Но теперь я смотрела на вещи совсем под другим углом. И при всем моем уважении к Максону я не могла не сердиться на него за то, что он подставил Америку под удар. Впервые за все это время я посмотрела на ту приснопамятную экзекуцию глазами подруги. И поняла, что очень ее люблю, впрочем, как и она меня. Если во время порки она волновалась пусть даже вдвое меньше, чем я сейчас, этого уже было более чем достаточно.
Прошло полторы недели, а страсти так и не улеглись. Буквально все во дворце только и делали, что говорили об атаке повстанцев. Я еще оказалась в числе немногих счастливчиков, которым удалось уцелеть. Пока во дворце продолжалась настоящая бойня, мы с Картером прятались в своей комнате. Когда раздались первые выстрелы, Картер работал в саду. Моментально сориентировавшись в обстановке, он ринулся на кухню, схватил меня в охапку, и мы побежали к себе. Подперли дверь кроватью, а затем для надежности легли сверху.
В объятиях мужа я дрожала как осиновый лист от страха, что повстанцы нас обнаружат, поскольку не слишком верила в их милосердие. Я неустанно спрашивала Картера, не безопаснее ли будет покинуть дворец, но он продолжал настаивать на том, что здесь нам ничто не грозит.
– Марли, ты не видела того, что видел я. Вряд ли нам удастся прорваться.
Итак, нам оставалось только терпеливо ждать, напряженно прислушиваясь к звукам боя. Но вот по коридорам дворца разнеслась радостная весть, и мы с Картером облегченно вздохнули. И надо же, очередной причудливый поворот судьбы: когда мы входили в нашу комнату, королем был Кларксон, а когда вышли оттуда – им стал Максон.
Когда на трон взошел Кларксон, меня еще не было на свете. И поэтому переход власти к наследнику короны показался мне вполне закономерным для страны изменением. А возможно, еще и потому, что я всегда была сторонницей Максона. Но от смены власти работы во дворце не убавилось, и нам с Картером некогда было думать о новом правителе страны.
Я как раз заканчивала приготовления к ланчу, когда на кухню вошел гвардеец и выкрикнул мое новое имя. В последний раз такое случилось, когда Америка лежала, истекая кровью. И я, естественно, насторожилась. Более того, рядом с гвардейцем я увидела мокрого от пота после садовых работ Картера.
– Ты, случайно, не знаешь, в чем дело? – шепотом спросила я Картера, пока мы поднимались за гвардейцем по лестнице.
– Понятия не имею. Мы вроде ни в чем не провинились. Но, честно говоря, меня несколько сбивает с толку то, что за нами прислали гвардейца.
Я взяла Картера за руку, мое обручальное кольцо прокрутилось, узелок на веревке стал тонкой преградой между нашими сплетенными пальцами.
Гвардеец провел нас в Тронный зал, которым обычно пользовались
