Юлия Колесникова - Свора - Зов крови
— Ты похожа на Фиону. — вот что было первым, что она мне выдала, немного поджимая губы и придирчиво оглядывая мою скромную одежду.
Я не стала молчать. Они мне никто!
— Даже не представляете как. У меня двое чудесных деток близнецов. Я родила их в шестнадцать. Какая семейная черта, не правда ли?
Старая женщина не нашла что мне ответить. И поэтому меня почти проигнорировали ее сын и внучка, хотя я заметила, как Конни улыбнулась мне. Ну, хоть кто-то нормальный, облегченно вздохнула я, и отвернулась, чтобы поискать глазами Калеба. И тут же наткнулась на грустные и ошеломленные моей новостью глаза Джейсонда Деверо. Я подавила чувство стыда, оттого что вела себя грубо, и как раньше напомнила себе — они мне никто! А он, Джейсонд, утратил какие-либо права на меня, он мне не отец!
И вот мой поиск увенчался успехом. Я заметила Калеба!
Я следила за тем, как он движется по комнате скользящими шагами, направляясь ко мне. Миг, и он был рядом, намного элегантнее, чем любой мужчина, улыбаясь в ответ на мою недовольную мину. Он знал, что я не люблю, когда он вот так поступает, и все же делал. Но именно поэтому я и любила его, — он всегда оставался самим собой.
Перехватив, восхищенные взгляды других мои родственниц, я исполнилась таким ликованием и гордостью, что трудно было утаить их от Калеба. Он понимающе улыбнулся и протянул мне стакан с минеральной водой.
Калеб с этого момента так и остался стоять возле меня, все остальные сбились в группки ожидая начала зачитывания завещания.
— Ты на него похожа, — прошептал мне Калеб, когда возле нас, наконец, никого не оказалось.
Не стоило, и спрашивать на кого. Я была копией Джейсонда, и это уже успели заметить все в комнате. Причиной чего были удивленные взгляды и грозные перешептывания.
Я обратила к Калебу вымученные глаза. Он, наверное, мог только догадываться, чего мне стоило сейчас не разрыдаться. Его рука утешительно заскользила по моей щеке и на краткий миг все страхи и горести уступили приятному ощущению его холодной кожи. Мой защитник, мой любимый…всегда рядом.
— Он идет сюда, — прервал мое наслаждение голос Калеба.
Я открыла глаза, но не стала смотреть по сторонам, а продолжала смотреть только в эти платиновые глубины, которые удерживали мой взгляд.
— Марлен, я хотел бы с тобой поговорить… — начал он, немного осуждающе смотря в сторону Калеба.
Я тяжело вздохнула. Следовало ожидать чего-либо подобного.
— Рейн. Меня зовут Рейн, — тихо сказала я, и медленно посмотрев на него, добавила тихим злым шепотом. — И у вас нет права, называть меня Марлен. Нет ни одного человеческого права.
Джейсонд Деверо отшатнулся как от удара от меня и моих слов, но все же заставил себя остаться около нас. Он повернулся к Калебу и посмотрел на него с мольбой непонятной мне.
— Прошу вас…
Калеб внимательно посмотрел на меня и, не смотря на мой болезненный отчаянный взгляд, легко обнял и прошептал:
— Я буду рядом…
Я хотела вцепиться в его рукав, но это было бы по детски, а так как сегодня я играла роль Марлен Сторк, взрослой девушки, не сожалеющей о порванном родстве и имеющей двоих детей, я не могла повести себя так.
Обернувшись к отцу, я застыла с отсутствующим выражением лица, которое переняла от Калеба.
— Ты ведь знаешь кто я?
Мы стояли возле красивого старинного буфета с зеркальным вставками, и мне не стоило труда повернуться лицом к ним, то же самое сделал и Джейсонд. Я была слишком на него похожа. Может потому Фиона иногда так не любила меня. Будь я парнем, то стала бы его отражением. У меня от него был, высокий для девушки рост. И даже странной формы нос, прямой и все же немного с горбинкой.
— Поверьте, теперь я постараюсь об этом забыть. У меня чудесные родители, и вашему чувству вины нет места в моей жизни. Я попрошу вас только об одном.
— Что только захочешь Марли, — страстно согласился он.
Я скривилась как от удара, когда он так меня назвал, но это уже так не расстраивало меня, как раньше. Я почти поверила, что он ведет себя как отец,…почти поверила, что любит…
— Я спрошу вас о кое-чем странном? Не подумайте что я не в себе, или тому подобное, но с вами не происходило никогда ничего странного?
По тому, как покраснели его уши, а потом и заалели щеки и вся шея, я сразу же поняла, что мне не придется, долго рассусоливать эту тему. Он тут же понял, о чем я. Именно родство с ним сделало меня такой, какой я была.
— Ты…ты возможно могла кое-что перенять от меня, — наконец смог выдавить он, и краснота лица сменилась на бледность. Он выдал мученический вздох, словно собирался признаться, что по его вине я больна смертельной болезнью. Но вместо того, чтобы тут же ответить на интересующий меня вопрос спросил: — Вы долго…с женихом пробудете в городе?
Его вопрос застал меня врасплох. Но Калеб был уже рядом.
— Еще несколько дней. Скорее всего, вечером мы переедем в гостиницу. — Калеб протянул ему какую-то визитку. — Думаю, мы в любом случае переедем в гостиницу, так что ищите нас по этому адресу и фамилии.
Мученические глаза Джейсонда с благодарностью посмотрели на Калеба, и он ни слова больше мне, ни говоря, пошел прочь. Стыд не давал больше ему на меня взглянуть.
— В чем дело? Зачем ты дал ему адрес? Пусть бы рассказал мне все здесь, я не хочу его больше видеть, — я насупилась и сложила руки. Смотреть на Калеба не хотелось, они общались с моим отцом, как хорошие знакомые, и Джейсонд чувствовал себя благодарным тому. А я такого общения не хотела.
Калеб молчал и улыбался. Невольно я посмотрела на него и раздражение начало проходить, и в то же время я все еще злилась, так как смотрел он на меня как на ребенка — хорошенького но разбалованного.
— Как ты думаешь, сколько лет проживут Терцо и Самюель?
Такой поворот разговора сбил меня с толку.
— Еще много сотен лет, пока не устанут жить, я так полагаю, — отозвалась растеряно я.
— А как ты думаешь, сколько лет еще проживет Джейсонд?
Я молчала. Мне не хотелось жалеть Джейсонда Деверо, и Калебу не смотря на свой век, все равно будет трудно понять почему.
— Думаю не так уж и много, не так ли? — ответил за меня Калеб, и голос его стал мягким и нежным как шелк. Я сразу же поняла, как Калеб старается на меня повлиять, но уже не могла сопротивляться сладости его голоса.
— Терцо и Самюель не обидятся, если ты посвятишь своему отцу несколько дней. От него ты сможешь многое узнать о Фионе, и том, почему они не были вместе. Я не прошу тебя забывать о том, что случилось, но нужно хоть немного снять со своих плеч груз ненависти.
