Подвиг без героя (СИ) - Ольга Александровна Валентеева
Когда я был ребенком, бабушка очень надеялась, что у меня проснется магия, потому что у деда она была, но дед погиб молодым. Отцу силы не досталось, и бабуля почему-то верила, что я это исправлю, поэтому приглашала ко мне учителя по магической теории. Вот только старик Бартоломео — а он уже тогда был пожилым — был практиком. Показывал мне простейшие заклинания, рассказывал, как они работают. Магия у меня не проснулась. Интересно, жив ли сейчас Бартоломео? Когда мне было девять, он перебрался к внукам, а те обитали в двух днях пути от столицы. Получается, нужно дождаться официального заявления о свадьбе из дворца, чтобы знать, сколько у нас есть времени, а потом решить, можем ли мы себе позволить проведать моего бывшего наставника.
Когда я поднялся, Валенсия еще спала. Но стоило мне загреметь чашками, заваривая отвар, как сонная принцесса появилась в дверях кухоньки.
— Доброе утро, — зевнула она, прикрыв ладошкой рот.
— Доброе утро, Ленси, — ответил я. — Как спалось?
— Хорошо. — Она растерянно пожала плечиками. — Кей жив, у нас есть время, чтобы ему помочь. Что еще нужно?
— И то верно. У меня созрел план.
И я изложил Валенсии свои взгляды на магический поиск и способы противодействия, которые мы могли применить.
— Я поеду с тобой, — сразу же заявила она.
— Само собой. Тебя нельзя оставлять без присмотра. Ты на всякий случай приготовь вещи для отъезда, а я прогуляюсь по городу и узнаю, не слышно ли чего из дворца.
— У меня и так все готово, — ответила девушка. — Давай прогуляемся вместе?
Я кивнул. Какая разница, одному или вместе с ней? Возможно, так будем привлекать меньше внимания. Мы вполне могли сойти за братьев. Парни и парни, гуляют себе. К чему лишние вопросы?
— Надо купить тебе оружие на всякий случай, — сказал Валенсии.
Она не спорила. Вообще притихла с момента своего признания. Может, даже жалела о нем? Но для меня услышанное решало все, так что принцесса ничего не потеряла, рассказав мне о брате.
Поэтому час спустя, позавтракав, мы шли по запутанным улочкам столицы. Вопрос с оружием решили быстро: я знал поименно всех достойных мастеров столицы, поэтому повел Валенсию к одному из них, и оттуда мы выходили с двумя кинжалами. Ленси настояла на коротком легком мече, и я даже пообещал научить ее драться. Денег, правда, отвалили… Но деньги тоже ее, к чему мне жалеть?
А когда мы уже направлялись домой, неожиданно подоспели новости из дворца.
— Слушайте все! — кричал герольд, остановившись в центре площади. — Через две недели, двенадцатого сентября, состоится свадьба его величества Бертрана и принцессы Эффорта Валенсии!
Дальше можно было не слушать, мы уловили главное: дату свадьбы. Значит, у нас есть две недели, и либо мы найдем способ скрыться от магических способностей Риббонса, либо не стоит пока совать нос во дворец.
— Когда выезжаем? — тихонько спросила Ленси.
— Завтра на рассвете, — ответил я. — Путь не сказать чтобы дальний, но все же и не близкий. Надеюсь, ты ездишь верхом?
— Конечно. — Принцесса выразительно фыркнула.
— Значит, поищем сейчас лошаденок. Двое суток в седле — это не шутки.
Где нанять лошадей, я тоже знал. Покупать пока не было смысла — на Дубовой улице держать их негде, оплачивать конюшню дорого. Вот когда точно решу, стоит ли после побега принца выезжать из столицы, подумаю и о лошадях. А пока… Пока наймем парочку, потом вернем хозяевам.
В конюшне деньги решали все — и на ближайшие пять дней мы стали обладателями двух спокойных красавиц. Оставалось провести на Дубовой улице одну ночь и выдвигаться в путь. Мы легли рано — вставать-то тоже предстояло на рассвете. Но только я успел задремать, как сквозь сон расслышал шаги. Организм отреагировал раньше, чем проснулся рассудок: я подскочил и бросился на звук. И уже в дверях понял, что вломился в девичью спальню.
Валенсия вскрикнула и отступила. К счастью, спала она одетой — иначе пришлось бы жениться, расплачиваясь, что увидел дочь короля Эффорта без одежды. Тогда бы я нажил сразу двух врагов — ее брата и несостоявшегося жениха.
— Ты над чем смеешься? — надулась принцесса.
— Думаю, что чуть не нанес урон твоей чести, увидев тебя в сорочке.
— Я не сплю в сорочке, уже год выдаю себя за парня. Сплю… в рубашке.
— Да ладно! Ты почему бродишь? Утром будешь клевать носом и свалишься с лошади.
— Я просто… думаю. — Ленси обхватила себя за плечи.
— О чем? — Я уже понял, что сон у нас откладывается.
— О брате, — вздохнула девушка, присаживаясь на край кровати, а я занял единственный в ее комнате стул. — О том, каким он стал. Мы не виделись слишком давно, и мне немного страшно. Знаешь, Кей всегда был папиным сыном, и я немного завидовала: мне отец не уделял столько времени, всегда государственные дела, а с Кейлином они были не разлей вода. Даже не представляю, как Кей пережил его смерть.
— Рано или поздно каждый через это проходит, — ответил я. — И не важно, принц ты или простой смертный. Люди уходят из твоей жизни. Навсегда. С этим надо смириться.
— Я смирилась. — Ленси ниже опустила голову. — Можешь не верить, но это правда. Может, я плохая дочь? Самым страшным для меня было потерять… брата. Матушка… Она была королевой в полном смысле этого слова. Лицом двора. Меня окружали мамки, няньки. Отец возился с Кеем, а я… Я почти всегда была в окружении чужих людей, и только Кейлин был рядом. Играл со мной, наказывал моих обидчиков, слушал про первую детскую влюбленность, такую глупую! И мне страшно от того, что этого мальчишки может больше не существовать, понимаешь?
— Смирись с тем, что его точно больше нет, — ответил я. — Ты сама должна понимать: твой брат не гость во дворце Бертрана, а заложник. Значит, ему пришлось сломать себя, чтобы выжить. И прежним он не мог остаться ни при каких обстоятельствах.
— Я понимаю. И от этого только страшнее. — Ленси покачала головой.
— Так что, оставим его во дворце?
— Нет! — Она чуть не подскочила. — Плохие у тебя шутки, Денни. Я и так мучаюсь из-за этого года. А вдруг Кей меня не простит?
— На все понадобится время. — Я пожал плечами. — Поэтому пока не думай о плохом. Давай сначала его вытащим. А для этого ложись спать.
И я вышел из комнаты. За дверью воцарилась тишина, я сам лег и наконец-то уснул. А утром, едва забрезжил рассвет, мы покинули наше
