Попаданка в книгу: Оставьте злодея в покое! Часть 2 - Ирина Владимировна Смирнова
— Хм… — Лекс нервно стиснул холку рыжей животины, отчего котопаук недовольно мяукнул. — Ну, можно попробовать ритуал с мстительным духом, который избавит тебя от женихов, — тихо пробормотал он себе под нос. — Даже в таких условиях я могу перед казнью наложить на себя нужные магические круги. Это сложный раздел некромагии, но… Но тогда придется убивать абсолютно всех желающих, а вдруг ты кого-нибудь искренне полюбишь?
Это он из себя нежить, что ли, сделать предложил?! Этакую вечно преследующую меня страхолюдину, которая будет ночью душить положивших на меня глаз мужиков?!
— Так. — У меня лопнуло терпение, я отобрала у мужа несчастное животное, не глядя сунула его куда-то в кресло, потом схватила Лекса за ворот рубашки и рванула так, что она с треском лопнула чуть ли не до пояса. — Знаешь, дорогой… мне надоело следовать твоим планам. Теперь у меня есть свой. И только попробуй сопротивляться, я тебя опять к кровати привяжу! И выпорю по-настоящему!
— Хорошо, не сопротивляюсь, — заторможенно ответил муж. — Что от меня потребуется?
— Раздевайся! — рыкнула я. — И где тут кровать? — Раз в камере кресло с камином, то спальное место точно должно быть.
Ошеломленный Алексин указал на еще одну дверь, за которой оказалась вполне приличная спальня.
Муж тем временем подозрительно покосился на кружку с чаем, явно подозревая ту на галлюциногены. Тем не менее он продолжал покорно стаскивать с себя одежду.
Та-а-ак! А это еще что такое с его телом?!
Глава 18
На груди, предплечьях и спине у Алексина были буквально вырезаны странные повторяющиеся символы. Ранки даже толком не успели зажить, лишь покрылись плотной кровавой коркой, отчего было тяжело разобрать, что же там нарисовано. Но выглядело все равно ужасно, будто маленький ребенок решил поиграть в тату-мастера черными и красными маркерами.
— Императорский палач предпочитает странные виды искусства? Или владеет уникальной техникой пыток? — едва скрывая внутреннюю бурю эмоций за толикой холодного сарказма, спросила я.
— Мм? — вышел из ступора муж. — А, нет, меня не пытали, — нервно хмыкнул он, почесывая один из порезов ближе к ключице. — Эти царапины всего лишь блокирующие конструкции. Допотопная магия крови.
— «Всего лишь»? То есть симпатичных синеватых решеток и многоуровневых магических кругов, от которых меня уже откровенно подташнивает, им оказалось мало? — Я удивилась. Реально удивилась. Они вот настолько боятся Алексина, что буквально применили к нему вообще все возможное из существующего? И даже откровенно запрещенное?
— Те не дают использовать магию. А эти, — он снова небрежно ткнул пальцем в кровавые каракули, достойные выставки абстракционизма, — не позволяют мне обращаться к родовому алтарю. Видишь ли, какая неудобная ситуация вышла… Я ведь прямой потомок императора, его старший сын и сильнейший маг в нашей семье. Более того, из-за того, что семейная реликвия считывает скорее душу, чем тело, то она и вовсе считает, что я — старший. Потому алтарю плевать на мнение отца, родственников и их ближайших сподвижников. Истинного главу рода он видит только во мне. Многих это… нервирует.
— И ты, зная, что так будет, все равно полез в эту авантюру с обвинением в государственной измене? Ты ненормальный? Зачем?!
— Я ненормальный. — Он так спокойно согласился с моими эмоциями, что в груди защемило. — Наверное, все свои жизни был ненормальным, зачем-то куда-то все время рвался, чего-то хотел. Власти, почестей, силы… А потом случилась прошлая жизнь, и в ней появилась ты. Чтобы окончательно добить мой и без того не очень крепкий рассудок. Я же тебе сказал. И не один раз. Я больше не могу тебя потерять.
— Ты идиотина дурацкая… — У меня как-то разом кончились силы ругаться. Я подтолкнула Алексина к кровати и сама села рядом. — Сначала выдернул меня из моей спокойной, сытой, устроенной жизни. Запихнул в чужое тело, в самое кубло непонятных и смертельно опасных интриг… а потом принялся спасать. И как, главное! Ай, не трогайте мою жену, лучше я об нее сам убьюсь — зашибись логика! Как ты собирался меня больше не терять, если ты сидишь здесь, я живу где-то там и мы оба скоро умрем?!
— Почему ты решила, что умрешь? К тебе больше никто не сунется. Они поклялись, что даже пальцем тебя не тронут!
— Пальцем не тронут, а другой частью тела вполне себе могут. Не заставляй меня повторяться. Это тело умрет если не первыми родами, то вторыми. Вот спасибо так спасибо за завидную судьбу, — все больше наседала я.
— Да с чего ты взяла, что умрешь родами?! — взвился Алексин. — Софи! Ты здорова, как не каждый тур, тебя просто переполняет магия! Иначе как ты могла бы гонять по огороду двух принцев и ни капельки не уставать?! Пожелай ты родить хоть десять, хоть двадцать спиногрызов — ничего тебе не сделается. Разве что мужа укатаешь.
— То есть ты на полном серьезе сейчас отправляешь меня рожать десять детей другому мужчине? — Я прищурилась и оглядела уже почти совсем раздевшегося мужа с головы до ног.
— Что?! Нет! Каким образом разговор вообще повернул в это русло? — икнул Алексин и страдальчески прислонил кулак ко лбу, явно теряя нить моих рассуждений.
— А как ты себе представляешь мое будущее в случае, если наш брак признают недействительным? — Я решила, что разговоры разговорами, но и о деле нельзя забывать. И принялась расстегивать платье.
— Эм… счастливым и беззаботным? — Алексин заморгал, но даже движения не сделал, чтобы остановить мой стриптиз. — Тебе отдадут Ласточкино Гнездо. Ты останешься под защитой древних лейри и верных туров. При этом будешь в прекрасных отношениях с единственным принцем и будущим императором, который и станет твоей новой защитой, когда сдохнет нынешний. С которого я и требовал клятву в обмен на свое бездействие.
— Нет. — Я пожала плечами, и с них тут же сползли сначала платье, а потом и нижняя рубашка. — Если я не была замужем, значит, никакого приданого мне не давали, и я снова должна найти себе мужа по указанию отца. Про императора в этом уравнении ни слова, знаешь ли.
— То есть ты пришла сюда потому, что не хочешь отдавать свои земли и свободу? —
