Бракованная жена. Я украла дочь ярла - Анастасия Миллюр
Грудь стянуло новым приступом беспокойства. Стиснув зубы, я протяжно выдохнула и прикрыла глаза.
Нет. Я сделала все правильно.
Теперь, когда ярл уехал, Катарина бы совсем распоясалась. Все приказы проходили через нее, а раз так, то нам возможно послали бы не лекаря, а убийцу. А потом сказали бы, что кроха скончалась от пневмонии.
— Не майтесь так, госпожа. Ведьмы Пустоши помогут. Потребуют цену, но помогут, — пробормотала Риика, орудуя веслами.
Цена для меня сейчас не имела никакого значения, я погладила Лейлу по спине, устраивая ее у себя на коленях, и начиная покачиваться.
— Спи, кроха. А когда проснешься, сможешь побегать по земле, и твои глазки скоро пройдут, — прошептала я, целуя ее в лобик и чувствуя, как мои собственные глаза наполняют слезы.
Прошу, лишь бы с тобой все было хорошо.
— Мама, мне уже не больно, — тихо ответила она.
И ее слова тут же вонзились мне прямо в грудь. Моя сильная и храбрая девочка.
— Да, конечно, — проговорила я, ни чуть ей не поверив.
Вскоре Лейла и правда засопела, а я перекинула руку через борт лодки, и к моим пальцам тут же устремился Туман, ласкаясь, как котенок. Вдалеке уже оглядывались очертания острова. Плыть оставалось не больше часа.
Небо над нами было серым, солнца совсем не было видно, но по моим ощущениям, скоро должно было начать темнеть.
Беспокойный мысли снова овладели мной, и я перевела взгляд на Риику, стараясь отвлечься.
— Почему ты так легко согласилась отправиться с нами в Пустоши? Разве там не опасно?
Риика улыбнулась мне и загребла веслами воды.
— Для остальных — да, но не для вас, госпожа, и не для меня. Моя мать родом оттуда.
У меня невольно взлетели брови от удивления. Такого я не ожидала.
— То есть… Ты ведьма, Риика?
Она покачала головой.
— Нет. И моя мать ей не была. Чтобы стать колдуньей, нужно пройти обряд, — начала растолковывать мне служанка, а я была лишь рада отвлечься. — Как только девушке минет шестнадцатый год, она просит благословения у Хозяйки туманов и отправляется на один из островов. Там она находит себе мужчину, проводит с ним несколько ночей, пока не убедится, что носит под сердцем дитя. А затем возвращается в Пустошь, и в положенный срок рожает дочь. Во время родов самые старые колдуньи проводят над ней обряд, и она сама становится ведьмой.
Я нахмурилась. Что за странный обряд? Почему ведьмой можно стать только во время родов?
Словно прочитав мои мысли, Риика улыбнулась мне, так что в ее карих глазах заплясали огонечки.
— Лишь чреватая женщина достигает пика свои сил, а разрешение от бремени — переход в новую ипостась. Легкая беззаботная девка становится матерью.
Ну, какая-то крупица логики в этом, конечно, есть, хотя внутри меня все равно поднялась волна неприятия. Только я не могла объяснить почему.
— А что же твоя мать? Как ты оказалась в замке?
— Моя мать, — начала Риика, морщась и налегая на весла, — влюбилась в мужчину, от которого понесла. Ради него она отказалась от Пустоши, а он ее бросил еще до того, как я родилась. Матушке было слишком стыдно возвращаться назад, и она пошла работать в замок.
Я цыкнула. Мужчины! Что еще можно было от них ожидать?!
Бедная девочка переспала с первым встречным, обрекла себя на материнство в семнадцать лет и вместо того, что бы получить хотя какие-то плюшки в виде ведьмачества, повелась на сладкие речи гнусного козла и осталась ни с чем!
— Но в Пустошь я вас везу не по этому, — неожиданно сказала Риика.
— Не по этому? Не потому, что там есть твоя родня? — уточнила я.
Она кивнула, и ее губы поджались, а пальцы крепче стиснули весла.
— По правде сказать, госпожа, после того, что вы сделали… Теперь я даже не знаю, где вам можно будет укрыться от гнева ярла.
От ее слов по моей коже пробежали мурашки.
— Он не станет меня искать. У него много других хлопот, — нахмурившись, ответила я ей.
— Ваши бы слова да Хозяйке туманов в уши, — с тяжелым вздохом пробормотала она.
И в эти ее вздохи мне совершенно не понравились. Будто мало мне было поводов для тревог. Да, может, я и погорячилась, спалив комнату давней любви Келленвайна, но уверена, Катарина из штанов выпрыгнет, но сделает все, чтобы удержать ярла подле себя. Особенно теперь, когда его жена и дочь исчезли, а воспоминания о прошлом сгорели в огне.
Да. Все будет в порядке.
В полном порядке.
— На вашем месте я бы отправилась на материк, но не думаю, что Туман вас отпустит, — продолжила Риика.
Живот защекотало беспокойством, которое раскинуло сети на грудь и крепко стянуло ее.
— Что значит «не отпустит»? — прищурившись, переспросила я.
Служанка тут же вскинула на меня испуганные глаза, словно поняла, что сболтнула лишнего.
— Не мне вам это говорить, госпожа. Простите, что ляпнула.
— Нет, ты уж договаривай, — настояла я.
— Нет, госпожа. Что хотите делайте, а не могу, — тут же затрясла она головой.
Тут Лейла зашевелилась, и я снова начала раскачиваться на своем месте, мерно похлопывая ее по спине, чтобы укачать.
Остаток пути прошел в тягостном молчании. Риика сидела, как воды в рот набрав, видимо боясь брякнуть еще чего. А я варилась в своих мыслях, как в адском котле.
Тревоги за здоровье Лейлы сменялись страхом, что ярл и правда решит найти меня и отомстить за поджог, он переходил в боязнь неизвестности со всей этой заварушкой с Туманом, и все снова возвращалось к Лейле.
Крутясь я этом колесе, я даже не заметила, как окутанный рваными кусками тумана остров оказался прямо перед нашим носом, и вздрогнула, когда борт лодки чиркнул по каменисто-песчаному дну, и она села на мель.
— Прибыли, — тихо проговорила Риика, поднимаясь и вытягивая из воды весла.
Прибыли.
С непонятным чувством я подняла глаза и вдруг наткнулась взглядом на стоящую на берегу старуху, которая смотрела на меня в упор.
— Мы ждали тебя, Дочь Туманов, — скрипучим голосом возвестила она.
Меня окутало волной мурашек.
Это же ведьма! Настоящая колдунья!
— Мама, мы приплыли? — сонно спросила меня Лейла, растирая глаза.
Кое-как оторвав взгляд от старухи, я полностью переключилась на дочь.
— Да, кроха.
Я подхватила ее на руки и ступила на дно. Мои сапоги намокли по щиколотку, и я, разнося брызги воды, вышла на берег.
Старуха все еще стояла неподвижно. Ее густые седые волосы были убраны в толстую косу, глаза с
