Муза для темного мага - Анна Сергеевна Платунова
На обратном пути луксур Таэр не проронил ни слова, сидел, погруженный в невеселые мысли. Старый дом, увитый плющом, встретил нас выстуженным холлом – дверь приоткрылась от сквозняка – и темнотой: на первом этаже не горел ни один магический светильник.
Пока я торопливо заряжала светильники в гостиной, маг опустился в кресло и застыл, по обыкновению сложив руки на груди. Мой неразобранный саквояж по-прежнему стоял в углу комнаты. Я не решалась спросить, что же мне делать теперь: возвращаться в спальню или меня снова отправят восвояси?
– Нужно позвать Вэлианта, – неожиданно сказал луксур Таэр.
– Вэлианта?
Имя было мне незнакомо.
– Луксура Арлиена, ты видела его вчера.
А, он про симпатичного целителя. На мгновение я даже обрадовалась, что снова увижу улыбчивого парня, а потом испугалась.
– Что? Руки? Разболелись, да?
Темный маг досадливо махнул головой, будто отгонял надоедливую муху: видно, его порядком достала собственная беспомощность.
– Нет, по другой причине, – отрезал он. – Я бы не просил твоей помощи, но сам сейчас не могу отправить зов.
– Вообще-то я здесь именно для того, чтобы помогать, – напомнила я. – Вот только я зов отправлять не умею, ведь это часть темной магии, а я – муза.
Луксур Таэр беззвучно выругался одними губами, а вслух сказал:
– Все время забываю, что ты не моя студентка!
Хм, он мне сейчас отвесил витиеватый, в духе мрачного мага, комплимент? Или изощренно поругал?
– Ладно, ничего. Подойди, я тебя научу. В конце концов, в основе каждого заклинания лежит одна и та же магическая материя.
– Не получится так, что я напортачу и на зов вместо луксура Арлиена явится живность, похороненная в радиусе километра?
– Иди сюда, Шайни, – устало приказал мой работодатель. – Ты своим зовом и мухи не поднимешь. Я не уверен, что и Вэлиант его услышит, едва ли твой первый зов будет громче шепота, но попробовать нужно.
– Знаете, если бы я хотела учиться на некромантском, я бы на него и поступила, – опасливо проворчала я, заглушая страх.
Однако приблизилась и встала по правую руку мага, как и положено темной прислужнице. Вот так, глядишь, к концу практики я полностью переквалифицируюсь и вместо того, чтобы вести беседы о высоком, читать стихи и вкусно готовить, начну лазить по мрачным сырым склепам и бродить по кладбищам, как и положено студенткам-некроманткам.
– Вытяни руку ладонью вверх, представь, что держишь в горсти невидимый шар.
Луксур Таэр продемонстрировал сказанное и, критически оглядев мои слегка дрожащие пальцы, профессиональным жестом поправил большой и мизинец. От прикосновения прохладной темной кожи перчаток к моей руке я отчего-то задрожала еще сильнее.
– Теперь обратись к источнику силы.
Маг приложил вторую ладонь к солнечному сплетению, напоминая – будто я без него не знала – где искать источник.
– Мысленно отдели часть силы и направь в ладонь. Немного. Как если бы ее было достаточно для заклинания… Какое самое простое в бытовой магии?
– Ну, не знаю. Поднять с пола соринку. Пойдет?
– Вполне. Закрой глаза и представь луксура Арлиена. Ты ведь помнишь, как он выглядит?
– Да…
Улыбчивый целитель и в самом деле как живой встал перед внутренним взором.
– Теперь представь, что невидимая сфера поднимается с твоей ладони и летит к адресату. Позови его.
– Как? Не понимаю!
– Своими словами. Например, скажи: «Ларс зовет тебя. Приходи срочно». Что ты там мурлыкаешь себе под нос, у нас тут не уроки бытовой магии! – возмущенно добавил мой работодатель, который внезапно на время превратился еще и в моего преподавателя.
Я и не заметила, что по привычке принялась создавать мелодию для заклинания, но извиняться не стала: на что училась, там и пригодилась.
– По-другому не умею! Лучше не мешайте!
Переливчатый мыльный пузырь поднялся с моей ладони и полетел разыскивать Вэлианта. Вот целитель, должно быть, удивится, когда услышит за спиной нежное пение: «Приди, приди, на Ларса погляди!»
Видно, я пела вслух: луксур Таэр, который тоже все слышал, хмыкнул и не удержался от насмешки:
– Чувствую себя музейным экспонатом.
– Думаете, получилось?
– Скоро узнаем. Ему добираться не меньше получаса. Если к концу этого срока Вэйл не появится, попробуем еще раз.
Вэйл. Какие же отношения связывают этих двоих? Я терялась в догадках. Друзьями их не назвать, и на родственников они не похожи – слишком разные.
– Давайте я вам пока наберу горячую ванну? Время есть, – предложила я. – А луксур Арлиен потом перебинтует руки.
Темный маг потер щеку. Хотя не мог через перчатки ощутить щетину, знал, что она неприлично отросла и скоро превратится в неаккуратную бороду.
– Я могу вас побрить.
Сердце малодушно екнуло. Я во всем готова помогать луксуру Таэру: могу стряпать и делать уборку. Даже могу привязать его к стулу и сыграть на флейте! Но процесс бритья казался чем-то личным, интимным. Вряд ли хоть одна студентка-практикантка с нашего курса настолько близка со своим работодателем.
«Глупости! А как сиделки ухаживают за больными? – одернула я себя. – Ларс в безвыходном положении. К тому же он откажется!»
– Хорошо, – неожиданно согласился луксур Таэр. – С опасной бритвой умеешь обращаться?
Где бы, интересно, мне удалось попрактиковаться?
– Конечно! – не моргнув глазом ответила я.
Глава 20
Мы поднялись на второй этаж, в спальню луксура Таэра. Я нервничала, хоть вида и не показывала. Когда я встречала Таэра в коридорах академии, идущего мимо стремительной походкой, такого уверенного в себе, такого грозного, мне не приходило в голову, что он такой же человек, как я. Воображение упорно рисовало темного мага исключительно за столом в кабинете, будто он работает ночи напролет, не нуждаясь в отдыхе. Но и самые мрачные некроманты, как выяснилось, тоже устают.
Я с опаской переступила порог комнаты. Не знаю, что я ожидала увидеть, но спальня оказалась обычной спальней. С кроватью, кое-как заправленной покрывалом, высоким зеркалом в тяжелой раме, комодом. На полках стояли и лежали книги, какие-то безделушки. Среди них – неожиданно – статуэтка котенка, смотревшаяся одновременно и мило, и странно в этой аскетично обставленной комнате.
Из спальни дверь вела в смежную с ней ванную комнату, выглядевшую так, будто в ней ничего не меняли со времен постройки дома. Бежевая плитка на полу, когда-то нарядная, растрескалась. Трещины покрывали и фаянсовую раковину. Старинный медный кран изгибал носик, длинный, как шея у гуся. Я повернула вентиль, и в раковину хлынула холодная вода, горячей здесь не было и в помине – радовало, что в старый дом вообще провели водопровод.
Круглая ванна, похожая на широкую дубовую бочку, стояла посередине.
