Маленькая хозяйка большой кухни - Ната Лакомка
- Её величество явно очень торопилась, - произнесла я с горечью. – Что ж, в любом случае, теперь виновный найден и наказан, у меня ничего больше нет, что можно было отобрать – а значит, всё закончилось. Здесь я больше жить не хочу. Уеду куда-нибудь в провинциальный городок, куплю себе домик…
- Вы в розыске, леди Сесилия, - виновато напомнил Гаррет. – Для вас ещё ничего не закончилось. Боюсь, всё только началось.
- Розыск отменят, - не очень уверенно сказала я. – Наказали дядю, но за что наказывать меня? Я ведь даже не присутствовала при лечении короля.
- Боюсь, не отменят, - он покачал головой. – Я слышал, что говорили в королевской гильдии врачей… От вас хотят избавиться раз и навсегда. Кому-то вы кажетесь очень опасной.
- Опасной? Я?!. В чём моя опасность? – но я тут же замолчала, потому что и так было понятно, чем я опасна этим благородным людям, которые росчерком пера отправили на смерть невиновного.
Я могу заговорить. И слишком громко. Конечно, против королевы-регентши у меня нет никаких шансов, но, видимо, даже мой слабый голосок может доставить её величеству неприятности. Вдруг станут болтать, что короля убили по приказу королевы-чужеземки? Ведь теперь власть в стране принадлежит ей до совершеннолетия принца… И королева Алария будет править от имени сына…
- Послушайте, вас вряд ли выпустят из страны и рано или поздно найдут, - Гаррет снова повёл меня вдоль стены, но я и не сопротивлялась, осознав, что моя жизнь разрушена до основания, и никогда-никогда не будет прежней.
Если я, вообще, выживу.
Дворцовые перевороты редко случаются без жертв. Подумаешь, врач и его племянница – никто и не вспомнит о нас через год. Были и пропали. Такая мелочь по сравнению с властью над целым королевством.
- В столице оставаться опасно, - продолжал Гаррет, - но и в провинциальном городе вам будет опасно жить по своим документам. Осмелюсь предложить такой выход. Я дам вам рекомендацию на должность компаньонки в дом леди д`Абето, она живёт в загородном доме, никогда не бывает в столице и терпеть не может столичную жизнь. Я ассистировал вашему дядюшке, когда он навещал её в прошлом году, она вызывала его из-за боли в зубе. Леди д`Абето – милая, добрая старушка. Я ей понравился и она даже приглашала меня на работу, её личным врачом. Так что думаю, она ничего не заподозрит и с удовольствием наймёт вас. Вы будете в безопасности, пока шумиха вокруг вашего имени не уляжется, а потом сможете выехать заграницу.
- Вы в своём уме? – уныло поинтересовалась я. – Даже если ваша старушка совсем не от мира сего, рано или поздно кто-нибудь из её родственников или слуг услышит имя Лайон и обо всём догадается.
- А вы поедете к ней не как леди Лайон, а как девица Фанни Браунс.
- Какая Фанни Браунс?
- Это моя молочная сестра, - с готовностью объяснил Гаррет. – Она вышла замуж и уехала к мужу, он с побережья. Она женщина необразованная, простая, даже не поймёт про пропажу документов. Зато её здесь никто не знает, и вам нечего бояться.
- Вы украли документы у своей молочной сестры? – спросила я со вздохом.
- Не украл, - запротестовал Гаррет. – Она забыла их, когда уезжала. Они ей всё равно не нужны, можете мне поверить…
- Придётся поверить, - ответила я, снова вздохнув. – У меня ведь нет другого выбора, господин Гаррет.
- Алан, - подсказал он. – Зовите меня Алан. И считайте, что моя помощь вам – всего лишь жалкая попытка благодарности за всё то добро, что…
- Всё, не надо самоуничижения, Алан, - прервала я его. – Вы приютили Эбенезера, уже за это небеса простят вам все грехи. Позаботьтесь о нём, пожалуйста. Скажите, что когда я соберусь уезжать, он может уехать вместе со мной, если захочет. Только не бросайте его.
- Это такая мелочь, леди Сесилия, - сказал Гаррет с готовностью.
- Увы, для меня в моём нынешнем положении, это не мелочь, а огромное одолжение, - возразила я. – Вы единственный, кто не отвернулся от нас. Спасибо вам за это, Алан. И теперь моя очередь вас отблагодарить, - я оттянула край корсажа, доставая документы и ассигнации.
- Что вы, леди Сесилия, - залепетал Гаррет, чуть не шарахнувшись, - я никогда не посмел бы…
- Не волнуйтесь, я вам себя и не предлагаю, - успокоила я его. – У меня есть кое-что получше.
Я сунула ему в руки деньги и документы девицы Сесилии Лайон, и даже в темноте угадала, что он смущён.
- Спрячьте мои бумаги, - сказала я, - а деньгами распорядитесь по своему усмотрению.
- Нет-нет! – закричал он шёпотом и попытался всучить ассигнации мне обратно. – Я не возьму у вас деньги! Я вор, что ли, по-вашему? Как я могу воспользоваться…
- У меня ещё есть, - сказала я. – Дядя знал, что его арестуют, и отправил меня в бега с достаточным капиталом. Так что успокойте свою совесть. Считайте, что это деньги на содержание Эбенезера. Не оставляйте его, умоляю. Он хороший человек, хотя и ворчун.
- Это мне известно, - тихо произнёс Гаррет и медленно убрал ассигнации в карманы. – Простите, леди Сесилия…
- Тс-с! – приказала я ему. – Какая я вам Сесилия? Я – Фанни. Документы у вас?
- Вот они, - теперь за пазуху полез Гаррет и достал завёрнутые в платок верительное письмо и запечатанный конверт.
Я не стала читать документы, просто отправила их за корсаж.
- Где живёт ваша дама, Алан?
- Поместье Эпплби, - сказал он. – Но вам сначала нужно отдохнуть, умыться и переодеться…
- Не нужно, - перебила я его. – Если всё так, как вы говорите, мне опасно задерживаться в столице. По гостиницам уже, наверное, разослали мои портреты. Лучше поскорее выехать из города. К тому же, дяде уже не поможешь, так что теперь мне нечего здесь делать. Что написано в рекомендательном письме?
- Что вы проходили обучение в заграничном пансионе, - торопливо перечислил Гаррет, - что вы умны, честны, трудолюбивы, но после смерти родителей оказались в стеснённых условиях. Никаких подробностей вашей жизни и названия
