Экземпляр номер тринадцать - Мира-Мария Куприянова
Я замолчала. По моему лицу нескончаемым потоком текли слезы, безвозвратно заливая роскошный лиф платья соленой влагой.
— Ну, тише, моя красавица… Бог свидетель, я не хотел, чтобы ты вообще обо всем этом знала. Ты могла прожить бесконечно долгую, счастливую жизнь даже не предполагая, что ты Грааль и питаешь собственного, горячо любимого мужа — ласково проговорил вир, пытаясь погладить меня по голове.
Я резко отшатнулась от него, словно от паука. И мужчина с силой сжал губы, подавляя раздирающую его ярость:
— Время вышло, Делия. Либо ты сейчас входишь в круг, либо…
Глаза вира пылали кровавыми отблесками его искры. Он уверенно встал посреди комнаты, прямо в центр магического круга и выжидающе, спокойно смотрел на меня. Казалось, он ни секунды не сомневается в моем выборе. Да, собственно, в нем не сомневалась уже и я.
— Гореть Вам в аду — прошипела я, медленно поднимаясь с дивана на все еще непослушные ноги, и делая неуверенный шаг ему навстречу.
— Правильный выбор — довольно мурлыкнул мужчина, подхватывая меня под руку — Хорошая девочка.
— Чтоб ты сдох — просвистела я сквозь зубы, вырывая руку из захвата и становясь напротив жениха.
— А вот это теперь очень вряд ли, моя бесценная — и опекун быстро полоснул по собственному запястью острым кухонным ножом, явно захваченным со стола на ужине. Быстро подставил под стекающие капли большой серебряный кубок, изукрашенный рунами-Клянусь кровью, клянусь жизнью, клянусь силой.
Я молча протянула ему навстречу свою руку и с точностью повторила слова.
Наша кровь мерцала зеленым светом, смешиваясь в сосуде, к которому тянулись тонкие нити активированных пентаграмм.
— Хранить твое тело, любить твою силу. Кровь к крови, жизнь к жизни, смерть к смерти. Покуда душа в теле — навеки твой.
— … навеки твоя…
Кровь из кубка отдавала терпким ежевичным вином, чуть пощипывая язык и обволакивая неба.
Вспыхнула и погасла под ногами последняя пентаграмма, погружая кабинет в ночной сумрак. Я медленно подняла к глазам правое запястье и тихо расплакалась — на месте недавнего пореза руку покрывала изящная вязь ведьмовского обряда, мерцающая в ночи настоящим золотом.
Глава 7
— Теперь Вы довольны? — не сдерживаясь более, разрыдалась я — Теперь я могу уйти?
Вир продолжал в упор смотреть на меня нечитаемым взглядом и, вдруг, медленно покачал головой:
— Не так быстро…жена.
Я испуганно отступила назад, выставляя вперед тонкие руки:
— Что Вам от меня нужно? Я же… Мы же провели обряд, как Вы и хотели!
— Провели — все так же медленно кивнул вир, наступая на меня — Но что значит этот обряд, если брак не консумирован?
— Что?! — взвизгнула я — Это невозможно! Да и кто будет проверять… Прекратите! Вы пугаете меня! Это совершенно не нужно.
— Не нужно тебе, моя дорогая. А вот мне просто необходим первый глоток твоей искры. Я так долго этого ждал… — и огромный мужчина одним шагом преодолел оставшееся между нами пространство, хватая меня в охапку.
— Нет! Не смейте! Пустите меня! — кричала я и билась в его руках из последних сил — Я не хочу! Нет!
Но миг спустя я уже лежала все на том же диване, намертво придавленная сверху тяжелым мужским телом. Резким движением мужчина ухватился за серебряное кружево корсажа. Раздался треск порванной материи и на пол дождем посыпались мелкие стразы.
— Пусти! Не прикасайся ко мне! — от собственного визга у меня закладывало уши. Слезы лились потоком, проникая за уже полуспущенный лиф истерзанного шелкового платья.
— Один глоток, Делия… Дай мне один глоток — словно в беспамятстве хрипел вир, пытаясь губами впиться в мой рот, а его рука, тем временем, уверенно проникла под сбившейся подол.
— Нет! — истошно вскрикнула я и, вывернувшись разъяренной кошкой, упала на пол, больно приложившись локтями и тут же отползая от дивана.
Мужчина, тяжело дыша, медленно поднялся следом:
— Ну, конечно, было бы легче и, заметь, приятнее для тебя, если бы я присосался к твоему источнику, скажем, совмещая оба твоих первых раза. Но раз ты так настаиваешь, Делия… — прохрипел он и, вдруг, кроваво-алая искра в его солнечном сплетении вспыхнула так ярко, что я на миг ослепла.
Следом, загорелись рубиновыми огнями чуть прищуренные, злые глаза. Отблески красного света вновь залили его лицо, рождая ассоциации с только что отобедавшим вампиром. И вир очень медленно приоткрыл губы, с которых едва читаемо сорвалось странное шипение:
— Кхашшшш…. — выдохнул муж, и протянул ко мне руку — Аффф кхашшш….
Я остолбенела, делая было осторожный шаг назад, как неожиданно острая боль пронзила мою грудную клетку. В ушах раздался щелчок, словно кто-то ломал плитку шоколада, и тут же мне в глаза снизу ударил яркий белый свет. Вздрогнув, я медленно опустила глаза на собственный изодранный лиф и сдавленно вскрикнула. В середине моего солнечного сплетения сияла и переливалась радужными бликами, словно самый дорогой бриллиант на солнце, моя собственная, впервые увиденная искра.
— Чудо мое — с фанатичным восхищением прошептал вир, неотрывно глядя на играющую маленькими радугами точку — Моя драгоценность… Мой Грааль!
— Мой дар — не веря себе, прошептала я, следом за ним, ошарашено глядя на интенсивное мерцание, явно указывающее на большую силу — У меня есть дар!
— Нет! У меня — вдруг ревниво вскричал мужчина, хмуря совершенно невменяемые глаза — Мой! Грааль только мой!
И вытянутая в мою сторону рука резко сжалась в кулак.
Меня оглушило новой вспышкой боли. Еще секунда, и она перерастает из яркой и острой в тягуче-ноющую. Словно кто-то тянул на себя мои внутренности. Я испуганно застонала и попыталась отступить еще дальше, но в тот же миг поняла, что не могу, будто посаженная на поводок. Рука вира медленно плыла вверх. И следом за ней поплыла вверх моя боль. Я в ужасе снова опустила взгляд на страдающую грудь и едва не лишилась чувств от страха: словно повинуясь команде, вторя движению его руки, вверх ползла моя едва обретенная искра дара.
— Нет! — прохрипела я, и в тщетной попытке удержать скольжение искры , схватилась рукой за собственное горло — Нет!
— Да! —
