Ваше Сиятельство #5 - Эрли Моури
Когда я спустился в рубку, «Орион» снизился примерно до двух километров и шел по-прежнему на восток, немного забирая на север на скорости 350 километров в час. Внизу проплывала тайга, иногда разрываемая зеркальной гладью озер, впереди слева вставал скалистый кряж, от которого отходила цепь холмов.
— Имейте в виду, обычная связь здесь не работает. И эйхосы вам придется сдать, — предупредил Ковалевский. — Первым делом мы пойдем в штаб. Там вы принесете клятву о неразглашении и подпишите соответствующие документы — таковы правила для новоприбывших. И еще, здесь пешком нам придется много походить. Посадочная площадка рядом с полигоном, а до штаба не менее двух километров. Хотя, Буевский может подать нам какой-нибудь транспорт, если у него есть что-то свободное.
— Пап, мы не нежные. Ну, ты же знаешь, — сказала Ольга, тихонько прижимаясь ко мне.
— Знаю, но лишний раз убедиться не помешает, — Ковалевский переложил штурвал левее, полагаясь на понятные только ему ориентиры.
Вскоре под нами проплыла цепь холмов, впереди показалась вышка с крупными шарами эрминговых концентраторов, рядом в сети проводов распределительная станция. Дальше виднелся ряд зданий двух и трехэтажных, ангары или какие-то склады, левее довольно обширный палаточный городок. Но не это сейчас привлекло мое внимание, а сверкающий на солнце сталью и бронзой летающий крейсер. Выпустив опоры, он стоял на краю посадочной площадки — настоящий гигант на фоне гражданских виман.
— Крейсер проекта «Атлантик 12», постройки 4 344 года, — привстав с дивана, сказал я. — Таких всего три на всю империю. Скорее всего это «Ахилл» или «Победитель».
— Верно, это «Ахилл», — с довольной улыбкой подтвердил князь. — Огневая мощь близка к линкору «Мурманск». Представляешь, Саш, в какую силу он превратиться, если на него поставить твои эрминговые преобразователи, разумеется, в синхронной связке?
— Так мы их поставим, Борис Егорович. Обязательно поставим! — заверил я, и дальше из меня так и вырвались слова прежнего Елецкого: — Я никогда не был на летающем крейсере. Только на корвете один раз с отцом.
— Намек понял, — рассмеялся князь. — Вместе с Ольгой там побываете сегодня или завтра.
Княжеский «Орион» закладывал вираж, заходя с запада на посадочную площадку, и только сейчас я заметил, что за «Ахиллом» притаилось две боевых виманы поменьше: длинные, остроносые, со сдвоенными трубами ракетных установок — новые модели быстроходных корветов.
— Сергей Семенович, мы прибыли. Садимся, — сказал Ковалевский в эйхос. — Если транспорт свободный есть, высылай. Жалко мне вовсе не ноги, а время. В том числе и время самого Александра Петровича Елецкого.
Наверное, спиной почувствовав мое недоумение, князь повернулся и пояснил:
— Сань, а что тебя удивляет? Ты здесь — птица важная. Поэтому, пусть сразу начинают с соответствующего уважения. И если царевич позволит, то тебе пояснят почему ты такая важная птица. Дело не только в твоих магических способностях. Но более говорить не смею — здесь на все воля Дениса Филофеевича. Служим мы Отечеству, но под его высочайшим началом.
— Сергей Семенович — это князь Трубецкой? — догадался я.
— Именно генерал первого имперского табеля Трубецкой Сергей Семенович, — подтвердил Ковалевский, сажая виману на самый край посадочной площадки, ближе к грунтовой дороге. — Он здесь всем заправляет.
«Орион» вздрогнул от касания земли и застыл.
— Надо же, самого Александра Петровича Елецкого! — посмеиваясь, шепнула мне Ольга на ухо. Видно эти слова ее особо задели, и, мне кажется, особо порадовали. — Пап, ты же сказал, эйхосы здесь не работают, а сам вполне ничего, общаешься.
— Это у вас не работают, — Ковалевский передвинул рычажок, переводя систему в ждущий режим, погасил коммуникатор и встал с кресла. — Прошу на выход.
С тихим жужжанием люк отъехал в сторону, и в лицо дохнуло хвойной свежестью таежных лесов — они были рядом, полукругом обрамляя посадочную площадку. Прежде чем ступить на лестницу, я вошел в сферу второго внимания, расширил ее, подключая интуицию. Вроде все спокойно, никаких признаков нежелательного присутствия.
— Ты чего, — Ольга тихонько подтолкнула меня сзади, не понимая причины задержки.
— Ничего, наслаждаюсь таежной свежестью, — наполовину соврал я: зачем ей лишний раз объяснять мои опасения.
Я ступил на трап, перепрыгивая три ступени, оказался на траве. Справа метрах в ста по грунтовке неторопливо переставлял ноги боевой робот с охранным модулем. Кажется, такие относились к серии «Кребб-20–14» — тяжелая, довольно неуклюжая машина, но с серьезным вооружением.
И вдруг… Моя интуиция явно взбрыкнула — я почувствовал близкую и очень серьезную опасность. В один миг активировал «Лепестки Виолы», раскрывая щит, выскочил вперед, прикрывая князя и Ольгу.
— Держитесь за мной! — крикнул я им. — Строго за мной! Я прикрываю!
В тот же миг желтые огни туэрлиновых кристаллов робота стали красными. Он загудел, вскидывая, гранатобой. Поднятый раструб озарился двумя малиновыми вспышками.
— Наземь! — скомандовал Ковалевский, но это скорее относилось к Ольге.
Одна граната взорвалась с левого бока «Ориона», в хлам разрывая непрочную обшивку гражданской виманы, в траву упали куски металла, обрывки проводов. Вторая ударила в мой щит — левую руку едва не впечатало мне в грудь. Земля содрогнулась, полетела комьями во все стороны. Меня просто снесло, но я тут же подскочил на ноги, снова прикрывая себя и Ковалевских магическим щитом, уплотняя его до предела. С правой руки почти сразу я ударил по стальному чудовищу «Гневом Небес» — акцентированно, со всей силы. Кинетика против этого монстра бесполезна, а вот сильный разряд мог сжечь или хотя бы повредить его электрические системы. Яркая синяя молния сорвалась с пальцев, словно змея с жутким шипением вошла в корпус робота. Не помогло. Устройство всех боевых роботов было засекречено, и я не мог знать о его защитных схемах. В ответ на мою атаку стальное чудовище сделало шаг вперед, явно беря на прицел меня. Загудел набирающий мощь эрминговый поражатель, это было очень серьезно — «Лепестки Виолы» здесь точно не способны помочь.
Глава 9
Сосед из семнадцатой
Все-таки Принцесса Ночи права. Рано или поздно Родерик обзаведется телом, которое устроит их двоих, и когда такое случится, ему весьма потребуется медальон Каукет. Дело даже не в том, что эта вещь стоит огромные деньги, а в том, что Родерик снова станет магом. Причем намного более сильным и опытным, чем был до смерти. Смерть дала ему по-настоящему много: много новых знаний, много опыта и даже сил. И если сказать, что в этом мире лучший учитель — Смерть, то это будет совершенно справедливая сентенция. Это будет мудрейшим изречением в стиле Фомы Делосского, работы которого в академии заставляли учить наизусть. Хотя… ну, если так честно, лучший учитель не Смерть, а Астерий. Просто, если сказать: «Лучший учитель — Астерий» — звучит не так громко.
— Да, моя прелесть, — согласился серый маг. — Надо будет сходить.
— Сегодня суббота, и твоя Софка на работе, — напомнила Талия, запустив пальцы в черную, едва ощутимую шерсть Гарольда. — Сколько можно тянуть! Сколько выходных мы пропустили из-за твоих идиотских страхов! Идем сегодня же! Сейчас я допью кофе, переоденусь и вперед. Кстати, слетай пока в нашу виману, скажи пусть Егор разлепит глазки и готовится к полету на Маросейку.
От пламенной речи хозяйки астральный волк насторожился, дернул ушами. Если бы не свечение вокруг него, сейчас зверь выглядел бы как настоящий.
— Моя сладкая, там поблизости нет удобных посадочных площадок. Ближайшая, на башне «Скрещенных Мечей», а оттуда идти минут пятнадцать — лучше поехать на эрмике, — заметил Родерик. Ему-то все равно как добираться. Он мог вылететь в окно и скоро оказаться в собственной квартире, просочившись в приоткрытую форточку. Сейчас он заботился только об удобстве возлюбленной.
— Блядь, вот спрашивается, на нахрена мы купили виману, если на ней никуда не летаем? — возмутилась баронесса и Гарольд, разделяя ее негодование, поднял морду к потолку и беззвучно завыл. — Ладно, поедем на эрмике — хлопот меньше. Я кофе допью, покурю, а ты пока выгуляй Гарольда.
— Ваше высочество, но он же астральный, его не надо выгуливать, — не согласился Родерик.
— Вообще-то ты тоже астральный, но смотаться куда-нибудь в окно от меня любишь. Пусть хотя бы побегает по нашему этажу, — Талия потянулась к чашечке кофе.
