Ведьмочка в Боевой Академии - Анна Алора
Но зачем об этом знать принцу-то? Правильно, не зачем.
А Лаврик-то, Лаврик… Вот прямо хвостом за ним, и в глаза смотрит. Видно, уважает сильно того Никоса.
— Ставьте ведра вон тут прямо, и за окна беритесь, — скомандовала я. А что? Пусть паутину выметут да большую грязь смоют. Дальше-то я сама, прямо вот до зеркального блеска отмою. Чай, не чужой домик-то, бабулин.
Принц-то мой, Никос, как увидел пауков с кулак величиной, аж скривился. И пусть на секундочку только, но я-то заметила.
Неужели боится? Знаю, некоторые пауков страсть как боятся. У нас вон, в селе, Силкин сын, кузнеца-то, один раз в обморок свалился. Вот не вру. Пошел в сараюшку за углем для горна, а стемнело уже. Вот он заходит, а на него вдруг летит чудище страшное с глазами красными. Ну, это он так потом рассказывал. И прямо в лоб ему. Не сдюжил парень, свалился. Я-то потом к нему с настойкой бегала, от нервов пользительной. Да и заглянула в ту сараюшку. Паук там был, и правда, необычный. Размером-то с кулак, как вот эти вот, на окошках. А такие заводились только на местах, силой магической наполненной.
Я замерла. Это что ж получается? Домик, в котором жила ведьма, стоит на земле, где магия?! Да такого быть не может!
— Лавр, что стоишь? — услышала я чуть хрипловатый голос Никоса.
— Бери метлу, и давай к окнам. Сметай пауков!
Я сразу отмерла.
Вот права я. Точно, местный красавец мужчина боится пауков. А то зачем Лаврика-то зовет?
Я посмотрела на Лаврика, который с метлой наперевес пошел к окошкам. Нахмурился парнишка, весь подобрался. Как на бой идет, честное слово. А потом услыхала странный возглас:
— Не может быть..
И потом звук упавшего тела. Ба-бам. Скорее повернулась.
Принц с белым как мел лицом лежал на грязном пыльном полу. И волосы его, вот прямо завидки взяли, какие они шелковистые да цвета сливок свеженьких, уже все в паутине.
Я же говорила — боится он пауков. Помню, бабуля даже говорила, как эта боязнь называется. Да забыла я.
А Лаврик ничего. Кинулся было к Никосу, да на меня посмотрел, и скорее назад, окнами заниматься. И правильно. Чего ему тут делать, когда ведьмочка рядом?
Я вздохнула. Вот что делать прикажете-то. Отсюда вижу, что обычный у парня обморок. Пройдет скоро. А вот то, что я да Лаврик увидели эту вот его слабость…
С этим что делать?
Знаю, ох, знаю, как не любят парни слабости-то свои показывать.
Гордые они. А тут и вообще. Как там дядька Симеон говорил? Лучший маг среди пятикурсников?
Я нахмурилась и скомандовала:
— Лаврик, бросай метлу. Выйдем-ка на минуточку. Тут во дворе мне нужно кой-чего посмотреть. Да и воды еще надобно принести.
Лаврик сверкнул глазами, с великой радостью отбросил метлу-то и скорее за порог.
Я услышала сзади сдавленный вдох и быстрее за ним.
Пусть принц придет в себя и увидит, что в комнате никого.
Очень надеюсь, что во второй раз в обморок он падать не будет.
Ну, а если и будет, то мы с Лавриком пока займемся двором.
А вдруг тут есть место и для огородика?
Как же без огородика-то? Если уж тут жила моя бабуля, и еще ведьминский факультет вела, то точно должен быть. Ведь многие травки заморские она сама выращивала, которых в наших-то лесах не бывает.
Но как же так, почему ж я ничегошеньки об этом-то не знала?
Я смахнула с волос прицепившуюся паутинку:
— Пойдем-ка, Лаврик, посмотрим, что там, за домиком-то.
Парнишка согласно кивнул и рванул со всех ног за дом.
Надо же, ему и самому, видно, интересно, что там.
— Сюда он шел, я видела. Своими глазами видела, Вилка! — услышала я знакомый голос и из-за угла показались две девицы-красавицы. Вилка и Тильдушка собственной персоной. Вот их-то что сюда принесло? Я посмотрела на свои замызганные юбки и оборвала паутину, облепившую растрепанную косу.
Только этих королевишн тут не хватало. Мало мне принца-то.
Девицы увидели меня и остановились как вкопанные. У Вилки глаза полезли на лоб:
— Кого я вижу! Ведьма у развалин. Тильдуш, да она тут не иначе, как пауков гоняет. Одета как раз подходяще.
Ну вот что за противные магички-то. Какое им вообще дело до меня?
— Конечно, гоняет, Вилка. Что ей еще остается? — Тильдушка презрительно фыркнула.
— Ведь не жить же ей с ними. Хотя… — она хмыкнула. — Судя по всему, ей не привыкать.
Я нахмурилась. Это что же получается-то? Они ко мне, что ли, издеваться пришли? Ведьмочка я молодая, не инициированная. Заклинаньями толком не владею, но вот есть парочка, которые я освоила. Ну, почти.
Простенькие, но действенные. Одно вот прямо вертелось на языке. Едва я себя успокоила. Негоже начинать даже такое вот знакомство с заклинанья спотыканья. Нет, бабуля его как-то по-другому называла. А я вот попросту — спотыкаш.
Как произнесу, так куда не пойдут, падать будут на ровном месте.
А место тут не совсем чтоб ровное. Дорожка вон заросла у дома. Корни то тут, то там. Так и личико белое попортить можно, ненароком-то.
Глава 21
Сдержалась я едва-едва. Вот даже загордилась. Ну разве не молодец я? Еще какая молодец-то. Как там бабуля иной раз говаривала, а я еще удивлялась — говор-то совсем не наш был?
“Сдержать души своей порывы — это, Ведяночка, доблесть большая”.
Души порывы… Да, так вот она иной раз говаривала. Теперь-то я понимаю, почему. Ну, раз факультетом заведовала тут, в Боевой Академии.
Удержалась я, и так вот, ехидненько, — мы, ведьмочки, это очень хорошо умеем, и говорю:
— Так это вас прислал мне в помощь дядька Симеон? И, главное, вовремя так. А то еще не всех пауков мне ваш Никос вымел.
Вот скривились адептки-то! А невысокая, Тильда аж покраснела и глазами засверкала:
— Никос?! Да что ты мелешь, деревенщина! Ты хоть понимаешь, о ком говоришь? Да Никос Ланьери лучший…
А вот тут я уже не выдержала и заклинание “спотыкаш” просто вылетело из моего рта.
Ну что ты будешь делать…Нет, мне еще работать над собой, как говаривала бабуля, и работать. Вот ее-то из себя вывести никто не мог. Впрочем, не особенно и пытались. Бабуле моей
