Брюнетка в боевой академии. Любимая игрушка повелителя - Анна Сергеевна Одувалова
– С братом? – с подозрением переспросил гранд-мэрш.
– С Сильхом, – пояснила я. Я никогда не считала принца братом, но почему-то сейчас мне казалось безопаснее подчеркнуть нашу родственную связь.
– Он не брат тебе.
– Формально брат. – Я пожала плечами. – Я пошла к нему.
– Но Сильх находился с Сабриной всю ночь. Это не приветствуется, но… – Гранд-мэрш замолчал.
Значит, Сильх ничего не сказал о моем визите. Что же… глупо думать, что он облегчит мне задачу.
– Не знаю, с кем он провел ночь. Но вечером я к нему приходила. Мы поругались, и я ушла на крышу. Сидела там почти до рассвета, потом вернулась в комнату. Все. Остальное вы знаете.
– И с ним ты поругалась. А из-за чего?
– Из-за того, что он идиот.
Я надулась и замолчала, разглядывая свои бледные подрагивающие ладони, которые сложила на коленях.
– Подруги искали тебя на крыше.
– Знаю. Я не хотела отзываться. Я слышала их, просто не вышла. Мне нужно было подумать.
– Это очень плохо, Флави. Завтра приедут следователи из столицы, а у тебя нет алиби, зато есть мотив.
– Какой? – Я разозлилась. – Если бы я убивала каждого человека, который меня бесит, за моими плечами была бы гора трупов! Что, я единственная, кто желал ему зла? С его характером – сильно сомневаюсь!
– В академии не так много фейри. У Сильха и Сабрины алиби, и они не ругались с мэршем. Есть еще несколько. Их мы, безусловно, опросим, но… и они не ругались.
– А почему вы решили, что мэрша убил именно фейри? Кстати, я человек.
– Твое происхождение, Флави, покрыто мраком. И сейчас не так и важно. Но магия, которую практикуют в Холмах, тебе доступна, и ты сильнее и одареннее многих истинных фейри. Пойдем.
– Куда? – с подозрением поинтересовалась я, не спеша вставать.
– Я покажу тебе, как погиб мэрш Киан.
– А вы уверены, что это педагогично? – уточнила я, не желая никуда идти.
– Вы боевые маги, не вижу смысла ограждать вас от жизни. – Он помолчал и добавил: – И от смерти тоже. Пошли.
Мне не осталось ничего другого, кроме как согласиться.
Передвигался гранд-мэрш по академии решительно, быстро, и мне приходилось семенить за его спиной, которая укрывала меня от любопытных взглядов и несущихся сломя голову курсантов. Перед ректором они хотя бы притормаживали, а вот меня бы снесли. Я, конечно, тоже умела уворачиваться, но за широкой спиной было безопаснее.
А еще я сосредоточилась на темно-синей ткани примерно в середине спины ректора, это позволяло не отвлекаться на тех, кто вокруг. Ведь многие из сэршелов, встречавшихся нам на пути, считали меня сумасшедшей убийцей. Не думала, что это способно ввергнуть меня в депрессию. Обычно мне было наплевать, что думают обо мне посторонние.
Я удивилась, когда из академии мы вышли на улицу и направились в сторону парка. Они решили не убирать труп, чтобы продемонстрировать его потенциальной убийце? Но это же глупо!
На улице сегодня было более оживленно, чем в коридорах академии. И весь поток сэршелов устремился туда же, когда шли мы с мэршем: в сторону парка, расположенного за зданием академии.
Там измотанные мэрши отгоняли нахальных курсантов от странного корявого дерева. Когда я поняла, что это, к горлу подкатил ком. Я видела такие в роще в Холмах. Казненные преступники, которые остались навечно вплетены в стволы вековых деревьев. Издалека деревья выглядели самыми обычными, но если приблизиться, то на искореженной коре можно рассмотреть проступающие лица, кисти рук, ноги тех, кто был навечно заключен в дерево. Люди казались живыми, но, конечно же, такими не являлись. Фейри такие деревья не рубили, считалось, что из поврежденной древесины может течь кровь, а кровь, попавшая в землю, плохой знак.
Дерево, в котором нашел свое последнее пристанище мэрш Киан, было небольшим, но все равно корявым, с выпирающими корнями и скудной кроной. Лицо, искаженное мукой, было хорошо видно и узнаваемо. Стало понятно, почему труп не убрали. Вероятно, пока не понимали как. Спилить рука не поднималась. Ждали, думаю, специалистов. Вероятно, надеялись отделить тело от древесины. Но это невозможно.
– Теперь ты понимаешь, почему мы подозреваем фейри? – мрачно поинтересовался ректор. – И понимаешь, что даже время смерти установить нельзя. Он умер точно после того, как его видели недалеко отсюда, и после скандала с тобой. И до рассвета, когда его в таком виде обнаружили дворники.
– Не знаю, кто это сделал… – пробормотала я. – Но мне подобное просто бы в голову не пришло. Меня он раздражал, а для того, чтобы сотворить это, его нужно было ненавидеть.
– И ты хочешь сказать, что никогда подобного не видела? – поинтересовался мэрш с издевкой.
– Видела, – не стала я отрицать очевидное. – Все видели, кто хоть раз бывал в Холмах. Но видеть и воплотить в жизнь… все же несколько разные вещи. Не находите? Так я могу идти или я официально признана виновной?
– Нет. Это был просто разговор. Ты свободна, но Флави… поищи чуть больше свидетелей.
– Вы прекрасно знаете, что их нет. Лучше вы поищите того, у кого имелись реальные причины желать мэршу Киану жуткой смерти.
– Непременно, – согласился ректор. – Этим и занимаюсь. Сейчас вот пойду, найду твоего «брата». Очень странно, но его нет на парах.
– Поищите в его комнате, – услужливо подсказала я.
– Почему ты считаешь, что он там?
– Интуиция, – отозвалась я и направилась в сторону академии, не подозревая, что та самая интуиция очень сильно меня подвела. Сильха я встретила буквально за углом. День, который начался с обвинения в убийстве, хорошо закончиться определенно не мог.
Только Сильх мог выглядеть настолько невозмутимо и гордо с ярко-розовыми волосами, забранными в причудливую косу. Впрочем, косы у принца всегда были филигранно выплетенными. Я так не умела. Интересно, он сам или Сабрина постаралась? Помнится, она всегда была в восторге от волос Сильха.
А вот цвет… Цвет, не скрою, моя заслуга. Красиво вышло. Правда, я думала, что Сильх с ним будет выглядеть как чучело, но этому поганцу шло все. Даже волосы цвета фуксии. Как все же прекрасно краситель лег на пепельный блонд! Идеально. Словно специально покрасили. Я даже залюбовалась, хотя, по-хорошему, надо было бежать, пока есть такая возможность.
Сильх стоял в коридоре и подпирал плечом стену. Розовая прядь, выбившаяся из косы, падала на лицо. На фейри смотрели, но вот смешков я что-то не слышала, хотя на них очень даже рассчитывала. Мне хотелось его унизить, но не вышло.
