Спустя пять лет - Мария Берестова
Она раздражённо взмахнула рукой, показывая, что тут и говорить не о чем.
– Вы продолжайте, продолжайте! – поощрил он, выбирая на блюдечке кусочек пастилы. – Не может выйти за?.. – с совершенно натуральным любопытством переспросил он.
Королева всплеснула руками:
– Он даже не дворянин, Рэн! Простой сирота, безродный, нищий!..
– Вы же вышли, – невозмутимо парировал он. – А она даже не наследница престола!
Совершенно не понимая, причём тут она сама, королева сбилась с мысли и посмотрела на мужа совсем уж тревожно: может, не деменция, но просто бред?
Верно расценив её взгляд, тот пожал плечами, и, попивая кофе, принялся перечислять:
– Вы говорите, он не дворянин. Но ведь и я анжелец, а у нас, как вы знаете, не существует института дворянства. Да, – предваряя её возражения, отметил он, – ваш отец по милости своей даровал мне титул. Что мешает нам теперь сделать то же? – он пожал плечами и продолжил: – Вся моя семья умерла тогда, так что я тоже сирота, совершенно безродный, и в Райанци приехал нищим беженцем…
– Ну, знаете ли! – фыркнула королева, утыкаясь в собственную чашку, но почти сразу нашлась с возражением: – Когда я выходила замуж за вас, вы были уже главой министерства и членом Малого королевского совета!
Аргумент этот не произвёл на короля ни малейшего впечатления.
– А он – гениальный изобретатель, который зальёт весь мир электрическим светом. Кто вспомнит меня через двести лет, не считая замшелых историков? – он постучал пальцами по столику. – А его имя будет знать каждый! Да и Лея, напоминаю вам ещё раз, не наследница престола и едва ли когда-нибудь ею станет.
Королева упрямо нахохлилась. Логически ей возразить было нечего, но принять эту идею она категорически не могла. Отпустить её милую Лею в чужую страну! Замуж за чокнутого физика, который живёт только своими изобретениями! Не такой судьбы она желала для дочери!
Некоторое время они молчали. Потом, повертев в воздухе полупустой чашечкой, король продолжил атаку с другого фланга:
– А вы знаете, – задумчиво проговорил он, – я часто думал, как бы оно дальше сложилось, если бы вы тогда вышли замуж не за меня.
У королевы в своё время был довольно тяжёлый выбор из десятка кандидатов в консорты, и выбирала она скорее методом исключения.
– Представляете, – принялся живописать король, – вы вышли бы, скажем, за вашего троюродного… – Кая скривилась. – За Се-Крера! – тут же поправился он, чем вызвал у неё лёгкий смешок. – Но ведь когда-нибудь, – он снова задумчиво повертел чашку, – когда-нибудь какой-нибудь случай открыл бы мне, какая ты на самом деле, – он имел в виду что до брака видел лишь её «парадную» сторону и совершенно не представлял себе, что она за человек. – Я бы не мог не влюбиться в тебя, Кая, – спокойно отметил он, ловя её взгляд. – А ты была бы уже замужем – возможно, весьма несчастна, – но я мог бы только смотреть на тебя со стороны, не имея права даже приближаться к тебе.
Она опустила глаза. Слушать столь пылкие признания в любви спустя четверть века в браке было, безусловно, весьма приятно, но картинка, которую он сейчас рисовал, и впрямь казалась ей трагичной.
Он встал и медленно прошёлся по гостиной.
– Я бы любил тебя всю свою жизнь, – задумчиво поведал он. – Зная, что никогда даже к руке твоей не прикоснусь. Не смея произнести твоего имени вслух. Не смея лишний раз приблизиться к тебе. Любил бы тебя всем сердцем, понимаешь? – попытался он поймать её взгляд, но она отворачивалась, потому что от его тихого проникновенного голоса и от слов, которые он говорил, ей хотелось плакать. – Знал бы, что никогда ничего не будет, но всё равно любил.
– Замолчи! – наконец, не выдержав, дрожащим голосом попросила она. – Зачем ты такие страшные вещи говоришь?..
Он сел на своё место, опёрся локтями на колени, подался к ней и завершил добивающим ударом:
– Затем, что ты хочешь, чтобы эти страшные вещи случились с нашей дочерью.
Она протестующе вскрикнула, чуть не выронив свою чашку.
– Рэн! – с укором воззвала к его совести она.
– Ты сама слышала, – спокойно пожал он плечами, – она будет любить его, даже если они будут видеться всего раз в год.
– Юношеские глупости! – раздражённо фыркнула Кая. – Вы же сами говорили…
Лицо его сделалось насмешливым, и он перебил:
– Я, в самом деле, говорил, что за пять лет они друг друга забудут. Вы предлагаете повысить срок до десяти и посмотреть, что будет тогда? – язвительно переспросил он. – Ну или уж сразу и честнее: заставить её дожидаться нашей смерти…
Раздражённым жестом она велела ему замолчать и уткнулась в свой совершенно остывший кофе.
Он снова был во всём прав, но она всё ещё сопротивлялась его словам, потому что мысль о том, чтобы отправить Лею в Анджелию и выдать её замуж за Нея, всё ещё казалась ей излишне революционной, и она была совершенно не готова принять её.
У короля-консорта, впрочем, ещё оставались неиспользованные козыри в рукаве. Выждав минут пять и долив из кофейника свежего кофе и себе, и ей, он повседневным тоном, как будто бы принял её отказ говорить об этом дальше и перешёл к совсем другой теме, заговорил:
– Кстати, всё время хотел у вас спросить, но стеснялся…
В который раз за день Кая посмотрела на него совершенно удивлёнными глазами.
– Вопрос и впрямь деликатный, – извиняющимся тоном пояснил он.
Она возвела взгляд к потолку, всем своим видом демонстрируя, что можно было бы перейти и к самому вопросу, не размениваясь на такие длинные вступления.
Он еле заметно усмехнулся и деловым тоном уточнил:
– Если бы государственная необходимость того потребовала – вы бы отдали приказ о моей физической ликвидации?
– Что? – совершенно потеряла лицо королева, и без того пребывающая не в форме из-за всех этих психологических игр.
Он досадливо поморщился:
– Не заставляйте меня повторять. Вы услышали мой вопрос.
Она смерила его раздражённым и гневным взглядом:
– Вы говорите несусветную чушь, и сами это прекрасно знаете.
– То есть, – он наклонился за пастилой, – в такой ситуации вы бы попросту со мной развелись?
С тяжёлым
