Экзорцист. Утроба Ведьмы - Джулия Тард
— Хорошо. Как твоя спина?
— Думаю, придётся штопать. Рана не кажется глубокой, а вот длинной — вполне. У меня всю спину сводит от плеча и до пояса.
— Дашь взглянуть?
Стоило ему повернуться к Марии спиной, как она тут же поймала себя на мысли, что практически так же было у них с Михаэлем в Анжервилле.
От одной только мысли о своём фамильяре, её заколотило ещё сильнее прежнего. И как бы сильно она ни пыталась унять дрожь, а зубы уже начали стучать, словно от лютого мороза, заставляя Анисе обернуться
— Ну вот. Что я тебе говорил, — попытался обнять её, согревая в объятьях, но та испуганно отшатнулась. — Эй, ты чего?
— Извини. Боюсь, ещё немного и меня вырвет от запаха крови.
— Ты это серьёзно? Вот уж и не думал что у такого убийцы как ты, окажется настолько слабый желудок.
— Прости, — поспешно надела куртку, отходя к своему коню.
* * *
Собственный скакун, наконец-то подарил Марии возможность отправиться на поиски Филиппа и Авроры. Вот только вместо ожидаемой радости, она ощутила, как каменеют её лёгкие, не позволяя нормально дышать.
Поначалу Марии казалось, что это от усталости после их боя, но потом осознала, что у неё просто нет ни сил, не желания выступать в путь. Странный упадок сил тянул её тело к земле, заставляя пускать корни, вырывать которые становилось до невыносимого больно…
Вернувшись на постоялый двор, она сразу же заказала завтрак, впервые за столько времени испытав по-настоящему сильный голод. Хозяйка пообещала принести его прямо в комнату, сразу же со всем необходимым, для того чтобы позаботится о ране Анисе.
— Ты был прав, она и впрямь длинная, — выдохнула Мария, стоило тому снять рубашку. — Но не глубокая. Тут всего-то как следует обработать и зашить.
— Справишься?
— Не с моей рукой. Для такой тонкой работы мои пальцы сейчас не пригодны.
— Мне всё равно как получится, — полностью снял с себя изорванную рубашку, обнажая мускулистую спину. — В любом случае останется след, а для меня сейчас главное, чтобы она срослась.
Никогда не обращая на это особого внимания, Мария впервые поняла что всё это время его руки были перебинтованы от запястий и по самый локоть.
— Там шрамы, — спокойно проговорил Анисе, словно услышав её мысли.
— Я не…
— Во время пожара на меня упала балка. Чтобы не умереть, пришлось держать её на предплечьях, — оттянул часть бинта, обнажая изуродованную кожу. — Вообще-то мне абсолютно всё равно есть они или нет, но я не люблю, когда их рассматривают.
— Извини.
— Ты-то тут при чём? — усмехнулся над ней, словно над провинившимся ребёнком. — Я ведь сам их тебе показал.
— Простите, — постучалась в дверь хозяйка, занося вместе со своей дочерью им завтрак, глубокую миску с горячей водой, чистое полотенце, бинты, мазь и иголку с ниткой.
— Я вернусь, как только вы закончите завтракать, — улыбнулась ему девушка.
За те дни, что они тут пробыли, она уже ни раз виляла перед Анисе юбкой, но он настойчиво продолжал делать вид, что ничего не понимает:
— Не стоит. Обо мне позаботится Мартин.
— Уверены? — недоверчиво смерила взглядом зеленого юнца, лишившего её возможности сблизиться с таким красивым мужчиной.
— Вполне.
— Как пожелаете, — расстроено поморщилась, покидая их комнату.
— Зря ты с ней так, — присела Мария, быстро поедая теплую кашу, наслаждаясь впервые появившемся аппетитом.
— Мне не нужно что бы меня штопала девица, думающая не о том, о чём следовало бы.
— А ты жестокий. То есть, по-твоему, тот, кто абсолютно не способен удержать иглу — лучше той, которая готова ради тебя на изнанку вывернуться?
— Не поверишь, но я терпеть не могу вывернутых на изнанку женщин, — хмыкнул Анисе вызывая у Марии чистосердечный смех.
Смеясь от всего сердца, она искренне благодарила Небеса за появившихся в её жизни мужчин. Михаэль, Франциско, Хавьер, Филипп и, теперь ещё, Анисе. Было приятно осознавать, что её новая жизнь всё не облачена в паскудное одиночество.
— Доел, — отставила она тарелку, вставая из-за стола. — А ты продолжай, я как раз смою с тебя кровь.
— Слушай, — ухватил Анисе обходящего его пацана за запястье. — Может я, и кажусь железным, но боль, не переношу. Так что будь добр, поаккуратней.
— Раньше нужно было думать, — хмыкнула, игриво приподнимая брови, — а теперь терпи, если понадобится.
— Тогда принеси вина с омелой.
— Хорошо. Заодно дам тебе возможность передумать.
Несмотря на постоянные ранения, Марии никогда прежде не приходилось их зашивать. Ей было безразлично, что на её теле появлялись всё новые и новые шрамы, а то, что было посерьезней, всегда восстанавливалось с помощью Михаэля. И потому теперь, становилось крайне жутковато штопать чью-то живую плоть.
Приняв от хозяйки бутылку, она тут же сделала несколько глотков, подавляя абсолютно неуместный страх.
«В последнее время вы стали много пить», — послышалось из ниоткуда, словно она вернулась в Шартр.
— Вот только это всё равно не помогает… — обречённо прошептала, улыбаясь собственной беспомощности.
По началу Марии казалось, что алкоголь вполне способен заглушить тоску по её фамильяру, но в скорее поняла, что толку от него нет. Сколько бы она не выпила, а разум всё равно оставался, болезненно трезв перед его потерей. Даже сейчас, она скорее надеялась расслабиться только лишь благодаря омеле, ну уж никак не вину.
— Ты как? — вернулась в комнату. — Всё еще хочешь, что бы это был я?
— Вполне, — потянувшись за бутылью, Анисе предоставил спину в её полное распоряжение. — Только давай быстрей, я бы ещё хотел вздремнуть.
— Не волнуйся, сделаю всё лучшим образом, — намочила полотенце, начав аккуратно смывать с его спины кровь.
То ли так на неё подействовало вино, то ли усталость после боя, но спина Анисе показалась ей очень широкой и красивой. Изгибы мышц, приятный оттенок кожи, от него даже удивительно приятно пахло, как-то совсем не по-мужски. Вернее не так, как от остальных. От тех исходил горький запах грязной одежды и не мытого тела, а вот от него… совсем другое дело.
Его волосы и кожа, пахли жасмином. Настолько удивительно знойно и маняще, от чего Мария поймала себя на том, что её кинуло в жар, а губы постепенно начинают неметь. Покусывая их, стараясь привести себя в чувства, она поняла, что у неё ничего не получается.
До