Джентльмены предпочитают русалок - Х. П. Мэллори
Чувство паники продолжается, когда я нахожу Тома на кухне, свернувшегося под столом и дрожащего. Когда я встаю на колени, пытаясь его уговорить, Том прижимается спиной к стене и рычит.
Я оглядываюсь, но ничего не кажется лишним. Все на местах, ни одно окно не открыто. Я захожу в каждую комнату, проверяя, что могло его встревожить, но ничего не вижу. Я даже проверяю все шкафы.
— Что тебя так расстроило, мальчик? — бормочу я, изо всех сил стараясь успокоить малыша.
Возможно, угощение поможет. Угощения всегда помогают. Я выдвигаю ящик для собак, где лежат еда и лакомства Тома. Тем не менее, когда я это делаю, мой взгляд притягивается к кухонной столешнице. Я могу поклясться, что оставила нож сохнуть на полотенце у раковины, но теперь его нигде не видно. Маленькие растения, которые Венди дала мне некоторое время назад, тоже выглядят так, будто их передвинули: повернули и оставили не в том месте, где они были.
Затем я вижу нож, лежащий на подоконнике между двумя кактусами. И мое сердце начинает колотиться, когда я внезапно чувствую, что меня будто замедлили. Я знаю, что не оставляла там нож.
Недолго думая, я вбегаю в гостиную. Моя грудь вздымается, и я наполовину ожидаю увидеть кого — то там, но гостиная пуста. Пустая, но окно открыто, шторы развеваются на ветру. Не знаю, как я не заметила этого раньше. И, кроме того, подушки на диване помяты, будто там кто — то сидел. Более примечательный сам подоконник, грязный отпечаток ботинка поверх дерева.
Меня потрясает ужасная реальность: кто — то был здесь, в моем доме, и я уверена, что это Каллен.
* * *
Мысль о том, что Каллен снова вломится в мой дом, заставляет меня чувствовать себя беспомощной. Я полагаю, что он, должно быть, вошел через открытое окно, которое я, наверное, забыла закрыть и запереть, прежде чем уйти. Я должна быть осторожнее. Возможно, я виновата, что ослабила бдительность. Конечно, что — то могло произойти в тот момент, когда мой разум был занят другими вещами. Я чувствую, как ко мне подкрадываются сожаления.
Не желая терять ни секунды, я тут же достаю из сумочки телефон и нахожу Сойера. Мы разговариваем по телефону, может, пять минут, прежде чем он объявляет, что просмотрит кадры с камер, а затем он отключается.
Когда он приходит более чем через час, он соблюдает между нами вежливую дистанцию. Он дружелюбный, но и деловой. Первое, что он хочет мне показать, — это записи с камер видеонаблюдения, к которым он может получить доступ со своего телефона.
— Здесь определенно кто — то был, — говорит он, открывая видео и позволяя мне его посмотреть.
Взлом, должно быть, произошел прямо перед тем, как я вернулась домой, потому что небо снаружи настолько темное, что трудно увидеть человека, который впервые появляется на заднем крыльце. Мало того, что небо темное, так еще и кадры с камеры очень «пиксельные», как выразился Сойер, из — за чего узнать его невозможно.
Мое сердце замирает, когда я смотрю, как мужчина поднимает окно, которое уже было приоткрыто, а затем заползает внутрь. Он находится в моем доме, может, несколько минут, прежде чем выходит, а затем перепрыгивает через перила крыльца, исчезая на заднем дворе. Все, что я могу понять из видеозаписи, это то, что это определенно мужчина из — за его большого роста и ширины плеч. Он носит шапку, так что невозможно увидеть, какого цвета его волосы, и он ни разу не поднимает голову, что не позволяет разобрать черты его лица.
Сойер говорит, что связался с местным шерифом, передал им мои слова о том, что произошло, и отправил им по электронной почте кадры из видео. Поскольку ничего не украдено и нет возможности идентифицировать преступника по кадрам, шериф сообщает ему, что они мало что могут сделать, но они все равно отметили ситуацию.
Затем Сойер методично проверяет все замки на окнах и дверях и хмуро смотрит на меня.
— Это похоже на то, что это может быть Каллен? — спрашивает он.
Мне требуется секунда, чтобы полностью обдумать эту мысль, потому что мне внезапно приходит в голову, что ни разу при просмотре отснятого материала я не подумала, что это Каллен.
— Ну, я не видела его лица, но… я не… я не думаю, что это был Каллен. Тело просто казалось другим.
Сойер кивает, словно уже пришел к такому же выводу.
— Кто был тот мужчина, с которым я видел тебя в кофейне «Мокко Пот» около недели назад? — спрашивает он. Он впервые поднимает эту тему.
— О, Маршалл? — спрашиваю я, когда Сойер пожимает плечами. — Он — друг.
— Насколько хорошо ты его знаешь?
Я понимаю, к чему он клонит с этой линией вопросов, и мне нужно быстро положить этому конец.
— Это был не Маршалл.
— Откуда ты знаешь?
— Потому что я… я просто знаю. Он мой друг, поэтому он не вломится в мой дом.
— Как долго ты знаешь его? — спрашивает Сойер, его челюсти напряжены.
— Это на самом деле не имеет значения, — начинаю я, а затем выбираю лучший аргумент. — Маршалл даже не знает, где я живу.
Сойер, кажется, немного озадачен этим. Но, всего на секунду или около того.
— Это не значит, что он не мог легко узнать, где ты живешь. Шелл — Харбор — небольшое место. Он мог поспрашивать о тебе, а мог просто последовать за тобой.
— Сойер, это был не Маршалл. Он бы этого не сделал.
— И еще раз спрошу… откуда ты это знаешь? Ты его толком не знаешь. Как бы ты узнала? Ты только что переехала сюда. Более того, я никогда
